Черное озеро (СИ) - К. Разумовская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, нет, только не это.
Отрицательно качаю головой, пытаясь скрыть даже малейший намек на улыбку. Лицо Инессы вытягивается, и она театрально хватается за сердце.
— О, господи, это был именно комплимент.
Нет, это было мое мнение.
Мне льстит ее радостная, пускай и чересчур, реакция на мои слова.
Льстит и пугает.
Усмехаюсь, подгоняя кобылу. За спиной раздается мелодичный смех Невы и Стивера.
Стивера?
Оборачиваюсь, замечая пугающую своей нереальной идеальностью картину: Нева усадила рыжего парнишку вперед, всучив ему уздечку. Тот неловко сжимает кожаные ремни в руках, панически оглядывая все вокруг. Она шепчет ему что-то на ухо и щеки Ландау заливаются краской. Болезненно бледный Стивер выглядит живым и…счастливым? Он оборачивается к княжне, а та указывает ему на дорогу, обнимая мальчишку сзади.
На краю сознания проносится пугающая мысль.
Может еще не все потеряно?
***
Небольшое поместье встречает нас опавшим яблоневым садом и запахом гнилых фруктов и сырости. Закатное солнце скрылось за еловым лесом, почерневшим из-за длительных дождей. Земельный участок, огороженный ветхим забором из почерневших ивовых прутьев, единственный среди густого леса.
— Скоро она там? — едва срывается с губ Инессы, когда из небольшого деревянного дома с причудливыми белыми наличниками вальяжно выходит Идэр. Моя предательница одобрительно кивает. Я спрыгиваю с Карамельки, чувствуя боль во всем теле. Моему примеру следуют остальные. Помогаю спуститься Инессе и хватаю седловые сумки. Хастах и Идэр забирают лошадей по очереди, и скрываются за домиком, уводя животных в конюшню. Катунь приближается, едва не наступая на Инессу.
— И сколько денег мы отвалили этому скупердяю?
— Давай не будем о грустном. — вздыхает Идэр, запахивая полы плаща цвета крепкого чая. Поправляю воротник рубашки, ставший слишком тесным.
С Опариным мы рисковали, но сегодня нам предстоит забраться в логово к монстру на ночлег.
Марков пугал меня и две сотни лет назад, когда я верно служил царю. Нет никого мрачнее чучельников. По возможности я всегда избегал с ним встреч, а сегодня мы добровольно остаёмся у сынишки близкого друга князя Днестра Романова. Марков должен быть у Солёного озера на границе, помогать с поисками Ардон Романовой, проклятой княжеской дочери.
— Нева сказала, что он может ее узнать. — испуганно пролепетал Стивер. Перевожу удивленный взгляд на Катуня, когда замечаю пожилого мужчину, деловито вышедшего из своего дома.
— Здравствуйте, молодые люди.
Чертов Катунь. Не мог сказать раньше?
Нас должен был встретить сын. Узнаю старика спустя многие десятилетия с последней встречи. Чучельник. Он ничуть не изменился. В отличие от меня. Редкие седые волосы доходят до ушей. Выцветшие от постоянного нахождения на солнце глаза ввалились, но все еще такие же цепкие и жадные до деталей.
Может во мне еще остались крупицы того человека, которого он знал?
— Добрый вечер, достопочтенный. — голосит Инесса, заметив мое замешательство. Я не могу оторвать взгляд от покрытой пятнами морщинистой кожи и сгорбленной фигуры.
— Добрый, дочка. — Марков добродушно улыбается почти беззубым ртом.
Что время делает с людьми? Не с ним. Со мной.
— Так, четверо могут остаться на чердаке. Сейчас я живу один, потому свободных спален внизу всего две. Это ваша жена? — обращается ко мне Марков, и я не сразу понимаю, что старый знакомый указывает на Инессу, стоящую слишком близко. Хочется спросить с чего он взял, но девушка меня опережает.
— Ах, если бы. — старик пропускает ее язвительную интонацию мимо ушей.
— Ну, поживем — увидим.
Он улыбается, жестом приглашая проследовать за ним.
Мое желание возмутиться возрастает. Мы проходим по узкой тропинке, выложенной гладкими камнями.
Где-то поблизости должна быть река.
Когда мы подходим к дому, то я отмечаю ветхость строения, даже несмотря на то, что Марков следит за его убранством с фанатичным помешательством. Ни одной кривой или лишней ветки на яблонях, никакой пожухлой травы на участке.
— Не разводите здесь бордель, умоляю, пощадите на старости лет.
Не уж-то не узнал?
В доме царит полумрак. Абсолютно все стены исписаны лесными пейзажами. Какой-то умелец превратил дом в огромный холст. Всюду, над темными деревьями висят чучела из голов животных. Они буквально парят в лесу.
И я занимался этим же?
Мы вошли на кухню, обставленную обилием резных шкафов и рядами стульев, у огромного дубового стола. Тут чучел гораздо больше. С расписанных непроходимыми борами стен на нас всюду смотрят уродливые звериные головы, приколоченные к аккуратно обструганным деревянным щиткам.
Мерзость.
В воздухе витает навязчивый запах меха и вековой пыли.
— Это кухня. Лестницу на чердак найдете сами. Я пойду топить баню. — с этими словами старик юркнул меж мной и Маленом, исчезая в толпе прибывших гостей. Оглядываюсь. Рыжие, словно пламя, лисьи головы привлекают внимание первыми. Они, зачастую чередуются с серебряными волчьими мордами, украшенным безжизненными стеклянными глазами. Кабаны и лоси, косули и мохнатые рыси с ушами-кисточками. Наткнувшись взглядом на громадную мохнатую голову медведя, я замираю. Шрамы на лице магическим образом зачесались.
Здесь могла бы висеть моя голова.
— Какой отстой. — едва слышно шепчет Инесса, поравнявшись со мной. Перехватываю сожалеющий взгляд Катуня и отворачиваюсь. Сжимаю кулаки до боли в суставах.
Шрамы не могут болеть. Но они невообразимым образом ноют, напоминая о своем существовании.
Будто я мог хоть на миг забыть о них.
— Амур, а сколько звезд у этой халупы? — нервно уточняет Инесса, дергая меня за рукав рубахи.
— Не представляю, о чем ты, но даже шлюхи живут лучше. — оборачиваюсь к Неве, сверлящей взглядом помещение. Маленькая княжна пополнила свой запас неприличными словами. Усмехаюсь, прежде чем ответить:
— Ну, вы прикончили своего потенциального покровителя.
Инесса сокрушенно вздыхает и утыкается новом в мою руку. Чувствую ее теплое дыхание сквозь ткань.
— Амур, какие планы на эту ночь? — самоуверенно вопрошает Идэр. Отвечаю ей не оборачиваясь:
— У меня целых две прекрасных дамы остались одни. Не уверен, что скрашу им вечер, но они мне — точно.
Инесса отстраняется, испепеляя меня взглядом откуда-то снизу. Смешок Невы позади кажется мне одобрительным.
Прекрасно.
Идэр предавала меня. Снова и снова. Ожидая казни в Лощине, жил одной мыслью — если моё тело вздернут на плахе до того, как я уничтожу свою невесту, то я зря порчу воздух, которым дышу. Моя смерть будет бессмысленна.
Идэр глядит на меня, поджимает губы и отворачивается к окну.
Смогу ли я навредить Идэр сам или же отдам её жизнь на волю случая? Если Старые или Новые Боги покарают их последовательницу — будет иронично. У Смерти и Грехов поганый юмор. Уж я-то об этом знаю.
***
Мои мысли отражаются эхом в опустевшей голове, как
