Анатомия мировых религий: Прошлое, настоящее, будущее - Владимир Шутов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Основная борьба к тому времени происходила преимущественно в районах Средней Азии, Средиземноморья и Юга Китая. В 1204 году до н. э. пал Вавилон /26/, что явилось важной вехой этой борьбы. Не случайно, что Библия донесла до нас упоминание о некогда существовавшей единой культуре, объединяющей многие народы Азии и Европы. В ней сказано, что раньше, до Вавилонского царства, был один народ и один язык.
На Западе происходили аналогичные явления. Крито-микенский период Древней Греции закончился примерно в XI веке до н. э., начался так называемый гомеровский период, сопряженный с активными боевыми действиями (почитайте «Илиаду» и «Одиссею» Гомера, и вы ощутите дух того времени). Гибель Трои произошла где-то в середине ХШ века до н. э. /67/. Эти события (падение Вавилона и Трои) говорят о многом, они знаменуют собой наступление новой эпохи, эпохи активной борьбы с носителями древней ведической культуры. Не менее известные события в Палестине и Египте того времени также довольно легко укладываются в эту общую историческую канву. Победа Давида над Голиафом является ее отражением.
На Востоке после первых схваток с ведической культурой начинают формироваться новые религиозные направления. Некоторые из них выступали против ведизма, некоторые были когерентны ему. Однако последние уже формировались в виде самостоятельных направлений.
Исторические факты прямо говорят об этом. Так, становление буддизма относят к периоду X–VI веков до н. э., конфуцианства – к ~III веку до н. э., даосизма – к ~VI веку до н. э., синтоизма – к ~III веку до н. э. Все эту указывает на существование единой глобальной исторической закономерности.
С течением времени атаки на ведический мир усилились. При этом и сам этот мир начал претерпевать заметные изменения. К этому моменту можно уже говорить о земледельческой и скотоводческой частях этого мира, которые в значительной степени отличались друг от друга. В южных скотоводческих частях стали практиковаться жертвоприношения в виде заклания плоти животных с последующим сожжением этой плоти на кострах. Ритуал сожжения сохранился, но жертва стала иметь сугубо скотоводческой характер. О значимости отступлений от древних установлений со всей остротой повествует нам Велесова книга /17/.
Вот как возник термин «агнец божий», он появился скорее всего именно в это время, причем появился в южных скотоводческих частях ведического мира. Агнцами назывались ягнята, предназначенные для жертвы, плоть которых сжигалась на кострах. Огонь, согласно ведическому учению, находился в ведении бога Агни. К тому же белый цвет шкуры ягненка как нельзя лучше соответствовал символическому белому (смертному) цвету, олицетворяющему переход из одного мира в другой. Вот почему даже у современных невест их свадебные платья обычно белого цвета, символизирующего переход в новую жизнь, а совсем не то, о чем принято сегодня считать /9, 65/.
В структуре власти также начали происходить заметные изменения. Прежние родовые принципы стали деформироваться и ослабевать. По крайней мере, они стали терять свою доминирующую силу. Каждая крупная часть некогда единого ведического мира стала понемногу считать себя самостоятельным социальным образованием. Более того, арии-русичи иногда воевали друг с другом, совершенно бессмысленно растрачивая свои силы. О тяжких временах междоусобья мы много наслышаны из классической истории. Но существуют еще и более страшные данные, которые не всегда признаются. К примеру, в /67/ говорится, что в 911 году до н. э. русы устроили кровавую бойню друг с другом, в которой погибли аж 700 000 человек. Может быть, эти цифры преувеличены, однако они отражают суть социальных явлений того времени. Кстати, знаменитую Куликовскую битву, так называемое Мамаево побоище, можно рассматривать как внутреннюю русско-ордынскую распрю, а не как борьбу с «ненавистным игом».
Можно со всей уверенностью сказать, что внутренняя грызня и внешние силы явились факторами, которые способствовали уходу ведической культуры с исторической арены. Однако центростремительные силы были в то время еще сильны. Население Евразии не могло с легкостью отрешиться от памяти о былых веках мирного процветания.
Поэтому не случайно Александр Македонский в своем походе на Восток вынашивал идею соединения всех завоеванных народов в единую многонациональную империю. Он пытался вернуть ушедшую древность. Тщетность такой попытки в ту эпоху в этом районе была очевидной. В то время объединить такое разнонаправленное, разноцивилизационное, разнокультурное и разнонародное население на принципах всеобщей свободы и гармонии было невозможно. Смерть Александра Македонского наглядно подтвердила все это. После его смерти империя распалась, оставив о нем лишь великую память, пример недюжинного военного искусства и опыт тщетности нереальных социальных экспериментов на уже перерожденном юге Евразии.
После походов Александра Македонского в IV веке до н. э. в древнерусском мире укрепились представления о необходимости введения ордынской системы. В тех районах, где еще господствовала старая система, которая могла противопоставить многочисленным врагам лишь родовые дружины да ополчения, происходило оттеснение ариев-русичей в новые места обитания, оттеснение преимущественно в северном направлении. Причем военные навыки, которыми владели арии-русичи, со временем научились с успехом использовать их противники. Они стали применять тяжелую конницу в качестве ударной силы, которой в те времена мало что можно было противопоставить в полевых сражениях.
2.2.5. Первое тысячелетие нашей эры, становление христианства и ислама
Наступил I век н. э., возникло христианство. Несмотря на начальные гонения, это учение довольно быстро стало распространяться по Европе. Особенно сильным оно стало в Византийской империи уже при императоре Константине Великом. Синтез христианства и античности, а также ряд других причин превратил эту империю во второй половине первого тысячелетия н. э. в сильное государственное образование.
Здесь следует отметить, что первоначальные основы учения Иисуса Христа в обеих ветвях христианства были затем заметно сдеформированы. Если опираться на ряд наиболее эмоционально окрашенных мест Евангелия и некоторые апокрифические христианские произведения, то можно прийти к выводу, что Иисус Христос букве Закона противопоставил идею личной любви к Богу, идею того, что Бог находится в нашем сердце («Я есмь истина»). И потому следует любить любое творение Божие, в том числе всех людей на свете. Понятие «ближний» стало при этом распространяться на всех окружающих. Старый Закон не то чтобы прямо отвергался, он как бы отодвигался в сторону, становясь ненужным в ярком свете этой всепоглощающей любви.
Вот почему и всепрощение, и чрезмерное миролюбие, и послушание, и более чем скромное житие, и общение с самыми что ни на есть необразованными людьми не вменялось во грех, а почиталось за достоинство. Строгое выполнение прежних религиозных уставных положений считалось при этом менее важным, чем обладание чистой душой и следование по жизни с чувством совести, по велению наполненного божьей благодатью сердца. По сути, то была великая революция духа.
Принимая как факт существование Зла, основной упор делался теперь не на силовую борьбу («Кто меч возьмет, от меча и погибнет»), а на чистое сердце и любовь как стратегические средства, позволяющие преодолеть Зло. Вычищение самого себя не внешними воздействиями, а внутренними – вот что считалось главным.
В веках истории это учение подверглось заметной деформации. Христианство было взято на вооружение многими привилегированными слоями в Восточной и Западной Европе, оно стало господствующей религией, религией власти, хотя в первооснове своей оно таковым не являлось. С течением времени оно наполнялось новыми составляющими и избавлялось от неугодного. Так, западное христианство со временем стало помогать верхам осуществлять немалую эксплуатацию трудовых масс, не очень-то заботясь о чаяниях общества, прежде всего его низовых слоев /7/.
В итоге христианство стало смотреть сквозь пальцы на жестокое обращение не только с новообращаемыми, но даже со своими исконными приверженцами. При этом малейшее уклонение от канонических догматов пресекалось иногда самым немилосердным образом. Нетерпимость западного христианства к ряду других вероучений, по крайней мере в Средние века, хорошо известна.
Но обратим свой взгляд на Восток. В то время здесь уже самостоятельно, помимо ведизма, существовало пять крупных религиозных направлений: конфуцианство, индуизм, даосизм, синтоизм, буддизм. И если первые из этих учений не были контррелигиями ведизму, то буддизм как раз таковым и являлся, точнее говоря, противопоставил себя его индийским интерпретациям – брахманизму и индуизму.
