Долгая зима - Владимир Иванович Петров

Не слышит Шурик добрый монолог о себе, но сильно обрадуется, как на весь район пропечатают его фотографию в газете. Ещё лучше трудиться станет. Пока же лежит он, мечтать о том не смеет.

– Вставай. Простудишься, – тормошит его жена.

– А дашь? – коронно спрашивает он.

– Дам, дам, – говорит она. Знает, зачем приезжали на мотоцикле. Приятно ей. Надеется, после этого Шурик опять пить бросит.

– Не обманешь?

– Сказала же!

– Вот это по-моему. – Шурик поднимается, пошатываясь заходит в избу следом за женой, валится на кровать…

Назавтра, чуть свет, бренча уздечкой, он уверенно идёт в конюшню, взнуздывает свою лошадку, ловко взбирается в сильно потёртое седло и правит к летней ферме.

За высоко поднявшимися за речкой вётлами угадывается солнце.

Время выгонять коров.

Вишнёвый букет

Жорка Плетнёв окончил школу твёрдым четвёрочником. Твёрдо и решил ехать в областной центр попытать счастья на экзаменах в сельхозинститут. Он мечтал выучиться на механика. К технике сильно потянулся в старших классах, когда один сезон на колёсном тракторе «Владимировец» проработал на пришкольном участке, а два последующих в уборочную – штурвальным на колхозном комбайне «Сталинец». Может быть, с выбором профессии Жорка даже раньше определился. Ведь ещё в детстве его лучшими игрушками были железки, с которыми он возился на «колхозном поле» во дворе, за мазанкой. Помнится ему, к одной из железок, похожей на гусеничный трактор, прицеплял на проволоке другую, представляющую плуг, и пахал землю. Потом плуг менял на сеялку и засевал поле пшеницей. Для сбора выращенного урожая снова перецеплялся, теперь уже, как и положено, на комбайн. Намолоченное зерно высыпал из бункера в автомашину и увозил на ток…

С институтом у Жорки с ходу не получилось. После неудачи домой не вернулся. Стыдился за провал на экзаменах, да и не хотелось год терять. Уговорил родственников, у которых остановился, сделать ему прописку. После чего успел оформиться на вечернее отделение механического факультета, куда и собирался поступать. Чтобы не стеснять приютившую его большую семью, грузчиком на Центральном рынке устроился, удачно комнатку за приемлемую цену у приветливой бабули снял. Всё рядом с институтом получилось.

Комнатка была маленькая, но для Жорки в самый раз. Койка, стол с тумбочкой, встроенный в стену шкаф для одежды – большего и не надо. Тем более что Жорка в этой комнатке, можно сказать, только ночевал и выходные за книжками проводил. В будние же дни трудился подолгу, чтобы денег побольше заработать, вечерами в институте пропадал. О желудке, впрочем, не забывал. Утром на бабулиной кухне пил чай с бутербродами. Плотно обедал в столовой. На ужин горячее готовил. Хозяйка посуду ему на это выделяла и полку в холодильнике.

Хлопот Жорке хватало, крутиться приходилось. Неплохо, впрочем, крутился. Довольно быстро на рынке освоился, по душе работу в рыночном гараже-мастерской приглядел. К Новому году там и слесарить начал. На учёбу нажимал, стараясь за счёт успешной учёбы с вечернего отделения на дневное перевестись.

Словом, не до скуки было. Всё же ближе к весне загрустилось ему по дому. Да так, что не дождался он учебных каникул и первого трудового отпуска. Накануне Первомая вечером втиснулся в набитый донельзя вагон местного поезда, почему-то прозванного «барыгой», и на следующее утро уже открывал калитку родной избы.

Отдохнув с дороги, Жорка отправился на огород посмотреть на вишни, пересаженные им прошлой весной из «огуречника» – загороженного участка для овощей. Пересадка получилась вынужденной из-за необходимости расширить помидорные грядки. Корни уже переросших для пересадки вишен при этом прилично повредились, но увядшая было вишнёвая троица за лето укрепилась на новом месте и стойко перенесла холодную зиму. Одна из них, серединная, даже обрадовала его бело-розовыми цветочками.

– Какая же ты красивая! – выдохнул он, вдруг поймав себя на мысли, что не к деревцу обращается, а к своей однокласснице Насте. Такие слова именно ей хотел он сказать на выпускном вечере, но не осмелился. Чуть позже ещё раз решил было признаться в своей симпатии к ней. Теперь уже в заречной ветловой рощице, где на полянке, расширенной вырубкой деревьев, была оборудована волейбольная площадка, вечером становившаяся танцевальной. Но вновь оплошал: пока цветы для неё рвал, успела она домой уйти…

– Дойду до неё, – разгорячился воспоминаниями Жорка. – Сегодня же вечером!

Он подремонтировал штакетник палисадника, поколол дрова, но и в работе не переставал думать о Насте. Потому до вечера не вытерпел. Намного раньше направился к Настиному дому, вкруговую, в надежде встретиться с нею возле фермы, где она сразу же после школы учётчицей устроилась. Не до продолжения учёбы Насте было, за больной матерью серьёзный уход требовался.

На полпути к ферме возле угловой избы Большовых Жорка увидел одноклассника Мишку, как и Настя, не уехавшего из деревни. Не очень тот дружил с оценками, еле-еле на тройках докатил до аттестата зрелости. Потому решил в колхозе потрудиться до призыва в армию, а там на сверхурочную службу остаться.

– Здорово, студент, – крепко стиснул он подошедшего к нему щуплого по сравнению с ним Жорку.

– Здоровее видали, – закашлялся Жорка от дружеского объятия, съязвил: – По силе, смотрю, соответствуешь ты, Минька, своей фамилии, а до солдата так и не дорос. Слабо!

– Председатель колхоза отсрочки попросил у военкома. С трактористами у нас туговато стало. Видишь, даже за мной, молодым, два трактора закрепили. – Мишка показал на стоявшие на задах гусеничную дэтэшку, ДТ-54 то есть, и колёсный «Беларусь». – Да в придачу ещё комбайн мне дают к уборочной готовить. Вы после школы почти все в город рванули. А следом – и те, кто постарше. Одни за длинным рублём по набору на Север подались. Другие – Ташкент восстанавливать после землетрясения…

– Так уж и все?

– Как сговорились! Правдами и неправдами в сельсовете нужные справки по выезду из деревни вырвали… Даже Настя не усидела, туда же…

– И Настя уехала? – не поверил Жорка. – У неё ведь…

– …Мать больная, хочешь сказать, – прервал его Мишка. – Да, сильно болела она. Но зимой Настя её на курорт или к знахарке свозила, вылечила…

Договорить им не дал тракторный бригадир, подкативший на мотороллере с тележкой и заторопивший своего подчинённого завести дэтэшку. Не ослушался Мишка, к трактору направился. На ходу бросил однокласснику:

– До вечера в клубе.

Жорка постоял, переваривая сказанное Мишкой, под стрёкот тракторного пускача повернул обратно. Не заходя домой, по ведущему к запруде через Ильмень-речку проулку направился к ветловой рощице, получившей название Вётлы.

Весна в этом году выдалась ранняя. Трава быстро в рост пошла, жёлтыми одуванчиками украсилась. Клейкими