Формирование института государственной службы во Франции XIII–XV веков. - Сусанна Карленовна Цатурова

принесения клятвы сенешалями и бальи вошла в ордонанс Филиппа Красивого от 23 марта 1302 г. о «преобразовании королевства», где гарантией служебной честности чиновника призван был стать не только страх перед Богом и опасение перед королем, но и стыд перед людьми[1073].

Поскольку эти ордонансы устанавливали новые правила и процедуры, можно предположить, что публичность принесения чиновником клятвы была одним из этих новшеств. Не случайно в этих статьях речь идет о повторной клятве, прежде уже принесенной королю. Однако это вовсе не означает, что и первая клятва была принята самим королем, а не кем-то им на это уполномоченным. Но в любом случае для нас важно здесь обратить внимание на «публику», на упоминаемых «клириков и мирян», которые превращаются из свидетелей в гарантов приносимой чиновником клятвы.

К сожалению, первые предписания о форме принесения клятвы не дают четкого указания, кто именно подразумевался под «клириками и мирянами», присутствующими на церемонии. Однако явно это не тяжущиеся в суде люди, чье присутствие на «торжественном заседании» местного суда должно было бы в перспективе «вогнать в краску» королевского чиновника. Скорее всего, речь идет о влиятельных персонах в округах. Таким образом, на мой взгляд, в этой форме принесения клятвы с самого начала возникает принцип корпоративного контроля, что еще сильнее скрепляло единство социальной группы служителей короны Франции, связанных общей клятвой. Однако постепенно круг «свидетелей» клятвы уточняется.

Об этих изменениях свидетельствуют указы, принятые на Штатах 1355–1358 гг. Ордонанс от 28 декабря 1355 г. предусмотрел целую иерархическую цепочку клятв, направленных на улучшение сбора налогов и расходования средств из казны, как и на стабилизацию курса монет. В предписаниях о процедуре принесения этих клятв важно обратить внимание на тех персон, кому они приносятся. Так, «генеральные суперинтенданты финансов» обязываются «присягнуть нам (королю) или тому, кого мы уполномочим, а все остальные назначенные комиссары и чиновники присягнут… трем сословиям или суперинтендантам или их наместникам, и в присутствии наших людей… что хорошо и честно будут исполнять свои обязанности, каковые им будут поручены». Учрежденные ордонансом 1355 г. службы элю должны были приносить клятвы «нам или нашим людям и депутатам трех сословий»; выбранные депутатами Штатов чиновники Монетного двора также обязаны были принести клятву «нам в присутствии суперинтендантов». Великий мартовской ордонанс 1357 г., предусматривавший реформирование всех звеньев королевской администрации, оставил этот принцип соучастия в неприкосновенности. Так, избранные Штатами элю обязаны принести привычную клятву: «нам (дофину Карлу) или тем, кого мы назначим, и людям трех сословий или делегированным от них». А обновленный по воле Штатов корпус финансовых чиновников на местах должен был принести клятву «местным королевским судьям, выбранным для этого по одному от каждого из трех сословий». В принятом на Штатах в Компьене в мае 1358 г. ордонансе подтверждалось соучастие чиновников в ритуале принесения новыми элю клятвы «нам (дофину Карлу) и нашим людям»[1074].

Ситуация политического кризиса потребовала присутствия короля в качестве гаранта исполнения решений, однако еще важнее в этих условиях соучастие королевских чиновников, которые вместо короля получают право принимать клятву. Обратим также внимание на участие депутатов трех сословий в этой церемонии. Поскольку кризис середины XIV в. сопровождался стремлением Штатов поставить под свой контроль аппарат королевской власти, важно, что оно нашло отражение и в ритуале принесения клятвы, косвенно подтверждая функцию контроля над королевскими чиновниками, заложенную в этом ритуале. Здесь уже наметилась иерархия ведомств и служб, выраженная в фиксации мест, где новоназначенный чиновник обязан был принести клятву.

Проследить в деталях этот процесс на основе имеющихся данных не представляется возможным, поскольку он не фиксировался в королевском законодательстве. Тем не менее основные ступени иерархии можно нащупать. Глава всех гражданских служб короны Франции — канцлер изначально приносил клятву непосредственно королю[1075]. Естественным образом, подчиненные канцлеру служители Канцелярии приносили клятву в его присутствии и «ему в руки»[1076]. В силу статуса канцлер принимал клятвы у чиновников Палаты прошений Дома[1077] и у служителей всех палат Парламента. Когда из Налоговой палаты выделился налоговый суд, его служители должны были приносить клятву «в присутствии канцлера и генералов-советников налогов», т. е. главы гражданской администрации и коллег по налоговому ведомству[1078].

Приоритет канцлера выражался и в том, что позднее, несмотря на оформление иерархии ритуала принесения клятвы, он мог ее принять у любого чиновника. Так, после освобождения Бордо в 1451 г. назначенный сенешалем Гиени Оливье де Куативи принес клятву канцлеру Франции, находившемуся в тот момент в свите короля[1079]. Это лидирующее положение канцлера основывалось на его функции представлять персону короля, так что принесение должностными лицами клятвы канцлеру приравнивалось к принесению ее самому королю.

И все же очевидно, что в основе иерархии мест принесения чиновниками клятвы заложен был рациональный принцип — характер компетенции ведомств и служб. Благодаря составленному Одаром Моршеном сборнику формуляров королевских писем мы можем проследить, как выглядела эта иерархия к началу XV в., когда она уже оформилась в основных звеньях. Итак, главными представителями короля на местах являлись сенешали и бальи, и поэтому именно они принимали клятву у подчиненных им служителей: у капитанов крепостей и городов, у сержантов и всех нижестоящих чинов[1080]. Но службы сержантов относились и к другим сферам, помимо судебной, и они приносили клятву соответствующим вышестоящим чинам: военный сержант — шателену, сержант охраны земель домена — мэтру вод и лесов[1081]. Та же иерархия установилась и в монетном ведомстве. Хранители монет в каждой из областей должны были приносить клятву генералам-мэтрам монет[1082]. В пояснении Моршена прямо идет речь об иерархии: «службы по делам монеты, как то хранителей, проверяющих, сверяющих и мерильщиков… надо передавать введение и принятие клятвы нашим сеньорам генералам-мэтрам монет»[1083]. О четкой иерархии мест принесения клятв свидетельствует и другой комментарий Моршена, касающийся финансовых ведомств. Разделению на ординарные доходы с домена и регальных прав и на экстраординарные от налогов и сборов соответствовало и разделение в ритуале принесения клятв: в первом случае ее приносили в Палате счетов, во втором — в Налоговой палате[1084].

Здесь мы сталкиваемся с обозначившимся высоким статусом Палаты счетов как хранительницы домена, и не только. Понятно, что по мере увеличения домена и разрастания домениальных доходов в подчинении этого ведомства оказывалось все большее число служителей, которые при вступлении в должность обязаны были именно здесь приносить клятву: помимо собственно служителей Палаты счетов, к ним относились чиновники Казначейства, Налоговой палаты, мэтры вод и лесов, сборщики, контролеры и т. д. Однако этот статус в куда большей степени подкреплялся тем обстоятельством, что жалованье