Прежде, чем их повесят - Джо Аберкромби

Магистр Эйдер, казалось, разом осела. Её плечи поникли, голова опустилась, губа задрожала.

— Задавайте свои вопросы, — прохрипела она. Сломленая женщина. Мои поздравления, наставник Глокта. Но вопросы требуют ответов.

— Вюрмс сказал нам, кому нужно было заплатить, и сколько. Определённым стражникам. Определённым чиновникам в администрации его отца. И, разумеется, значительная сумма ему самому. В этом списке удивительным образом отсутствует одно имя. Ваше. Вы и только вы не просили ни о чём. Сама королева торговцев упускает сделку? Мой разум отказывается понимать. Что они предложили вам? Почему вы предали своего короля и страну?

— Почему? — эхом отозвался Секутор.

— Отвечай ему, блядь! — крикнула Витари.

Эйдер испуганно съёжилась.

— Союзу с самого начала нечего было здесь делать! — выпалила она. — Это всё жадность! Жадность, простая и ясная. Торговцы пряностями были здесь и до войны, когда Дагоска была свободна. Они делали состояния, все, но им приходилось платить налоги туземцам, и как же их это раздражало! Насколько было бы лучше, думали они, если бы мы сами владели городом, если бы могли устанавливать свои правила. Насколько мы были бы богаче. Как только выпал шанс, все они ухватились за него, и мой муж стоял в очереди первым.

— Итак, торговцы пряностями стали править Дагоской. Я жду ваших мотивов, магистр Эйдер.

— Наступил хаос! Торговцам нет дела до управления городом, и у них нет в этом опыта. Чиновники из Союза, Вюрмс и ему подобные, ничего в управлении не смыслили, они хотели только набивать себе карманы. Мы могли бы договариваться с туземцами, но предпочли их эксплуатировать. И когда они выступили против нас, мы вызвали Инквизицию. Вы их били, пытали, повесили вожаков на площадях Верхнего Города, и уже скоро местные стали презирать нас так же, как и гурков. Мы здесь уже семь лет, и не принесли ничего кроме зла! Это был разгул коррупции, жестокости и расточительства! — И всё это правда. Я сам всё это видел.

— А ирония в том, что мы даже не получили прибыли! Даже в начале нашего правления мы зарабатывали меньше, чем до войны! Стоимость содержания стен, плата наёмникам — без помощи туземцев это нас истощало! — Эйдер засмеялась, отчаянным всхлипывающим смехом. — Гильдия оказалась на грани банкротства, которое они сами же на себя и навлекли, идиоты! Жадность, простая и ясная!

— А потом к вам обратились гурки.

Эйдер кивнула, покачнув обвисшими волосами.

— У меня много контактов в Гуркхуле. Торговцы, с которыми я работала многие годы. Они сказали, что как только Уфман стал императором, первым его словом стала торжественная клятва взять Дагоску, стереть пятно, которое его отец поставил на страну, и что он не будет знать отдыха, пока не исполнит свою клятву. Они сказали мне, что гуркские шпионы уже в городе, и что они знают наши слабости. Они сказали, что можно предотвратить резню, если Дагоска сдастся без боя.

— Тогда почему вы медлили? Вы же контролировали Коску с его наёмниками, до того, как люди Кадии получили оружие, до того, как укрепили стены, даже до того, как я прибыл. Вы могли бы захватить город, если бы захотели. Зачем вам нужен был этот дурень Вюрмс?

Карлотта дан Эйдер уставилась в пол.

— Пока солдаты Союза удерживали Цитадель и городские ворота, их нельзя было взять без кровопролития. Вюрмс мог отдать мне город без боя. Верьте или нет, моей единственной целью, целью, которую вы столь умело расстроили, было избежать убийств.

Я верю этому. Но сейчас это ничего не значит.

— Продолжайте.

— Я знала, что Вюрмса можно купить. Его отцу оставалось жить недолго, а пост этот не передаётся по наследству. У сына был последний шанс извлечь прибыль из должности отца. Мы договорились о цене. Начали приготовления. А потом Давуст всё раскрыл.

— Он собирался проинформировать архилектора.

Эйдер коротко рассмеялась.

— У него не было вашей заинтересованности. Он хотел того же, что хотят все остальные. Деньги, и больше, чем я могла обеспечить. Я сказала гуркам, что плану конец. Я сказала им почему. На следующий день Давуст… исчез. — Она глубоко вздохнула. — Так что пути назад уже не было. Вскоре после того, как вы прибыли, мы были готовы действовать. Всё было организовано. А потом… — она помедлила.

— Потом?

— Потом вы начали укреплять стены, и Вюрмс зажадничал. Он почувствовал, что наше положение неожиданно улучшилось. Он потребовал бо́льшего. Он угрожал рассказать вам о наших планах. Мне пришлось отправиться к гуркам, чтобы получить больше. Всё это заняло время. Наконец, мы снова были готовы, но к тому времени стало уже слишком поздно. Шанс был упущен. — Она подняла взгляд. — Всё эта жадность. Если бы не жадность моего мужа, мы никогда не пришли бы в Дагоску. Если бы не жадность торговцев пряностями, мы, возможно, добились бы здесь успеха. Если бы не жадность Вюрмса, мы сдали бы её и не пролили бы ни капли крови за эту бесполезную скалу. — Она шмыгнула носом и снова уставилась в пол, её голос затих. — Но жадность повсюду.

— И поэтому вы согласились сдать город. Согласились предать нас.

— Предать кого? Здесь не было бы проигравших! Торговцы ушли бы тихо! Местным под тиранией гурков было бы не хуже, чем под нашей! Союз не потерял бы ничего, кроме кусочка гордости, а разве она стоит тысяч жизней? — Эйдер наклонилась над столом, её голос охрип, а глаза блестели от слёз. — А что будет теперь? Скажите мне. Будет резня! Бойня! Даже если вы сможете удержать город, какой будет цена? А удержать вы не сможете. Император поклялся, и не отступится. Ценой будут жизни каждого мужчины, женщины и ребёнка. За что? Чтобы архилектор Сульт и такие как он могли ткнуть в карту и сказать, что эта точка наша? Сколько смертей его удовлетворит? Какие были у меня мотивы? А какие у вас? Зачем вы это делаете? Зачем?

Левый глаз Глокты задёргался, и он прижал к нему руку. Другим глазом он уставился на женщину напротив. По её бледной щеке потекла слеза и упала на стол. Зачем я это делаю?

Он пожал плечами.

— Что у нас там ещё?

Секутор протянул руку и передвинул по столу бумагу с признанием.

— Подписывай! — рявкнул он.

— Подписывай, — прошипела Витари, — подписывай, сука!

Дрожащей рукой Карлотта дан Эйдер потянулась к перу. Оно стукнуло внутри чернильницы, оставило чёрные кляксы на столе, царапнуло по бумаге. Не было никакой волны ликования. Её никогда не бывает, но есть ещё один вопрос, который нам надо обсудить.

— Где мне найти агента гурков? — Голос Глокты был острым, как мясницкий нож.