Прежде, чем их повесят - Джо Аберкромби

Молчун кивнул.

— У него повсюду разведчики, но идет он на север, это точно. Надо бы дать знать Тридубе.

Ещё один кивок.

Ищейка улегся на мокрой траве.

— Я устал.

Молчун посмотрел на него, подняв бровь.

— Столько усилий, и ради чего? Всё как всегда. На чьей мы теперь стороне? — Ищейка махнул рукой в сторону топающих по дороге людей. — Мы что, будем сражаться с ними со всеми? Когда мы отдохнем?

Молчун пожал плечами и поджал губы, словно раздумывал.

— Когда помрём?

И это была печальная правда.

Не сразу Ищейке удалось разыскать остальных. Они оказались совсем не там, где должны были находиться. На самом деле, они были неподалёку от того места, где он их оставил. Первым он увидел Доу — тот сидел на большом камне, насупившись по своему обыкновению, и сердито смотрел в овраг. Ищейка подошёл к нему и увидел, на что тот смотрел. Четыре южанина карабкались по скале, медленно и неуклюже, как новорождённые телята. Тул и Тридуба ждали их снизу, видимо, теряя остатки терпения.

— Бетод идёт на север, — сказал Ищейка.

— Рад за него.

— Не удивлён?

Доу облизнул зубы и сплюнул.

— Он победил все кланы, которые осмелились встать против него, сделал себя королём там, где никаких королей раньше не было, пошёл на войну с Союзом и надирает им задницы. Он перевернул мир с ног на голову, этот ублюдок. Теперь меня уже ничего не удивляет.

— Хм. — Ищейка решил, что тут он прав. — Недалеко вы ушли.

— Недалеко. А всё из-за ёбаного багажа, которым ты нас нагрузил. — Он смотрел, как эти четверо пробираются по дну оврага, и качал головой, словно никогда не видел такого бесполезного мяса. — Ёбаный багаж.

— Если по-твоему я должен стыдиться того, что спас несколько жизней, так мне не стыдно. Что надо было сделать? — спросил Ищейка. — Оставить их умирать?

— Неплохая мысль. Без них мы двигались бы вдвое быстрее, и ели бы намного больше, да и вообще. — Он мерзко ухмыльнулся. — Среди них только один человек на что-то годится.

Ищейке не было нужды спрашивать, о ком он. Девчонка шла позади. Она так укуталась от холода, что сложно было разглядеть в ней женские черты, но можно было догадаться, что скрывается там, под этими тряпками, и Ищейка от этого нервничал. Так странно, когда рядом женщина. К сожалению, большая редкость с тех пор, как они много месяцев назад ушли через горы на север. Даже взгляд на женщину был чем-то вроде запретного плода. Ищейка наблюдал, как она карабкается по камням, наполовину повернув к ним грязное лицо. Крепкая с виду девчонка, подумал он. Похоже, судьба её потрепала.

— Думаю, она бы сопротивлялась, — пробормотал себе под нос Доу. — Ну, поломалась бы немного.

— Ладно, Доу, — резко сказал Ищейка. — Остынь-ка, любовничек. Сам знаешь, что Тридуба думает об этом. Знаешь, что стало с его дочерью. Он тебе яйца нахуй отрежет, если только услышит, что ты так об этом говоришь.

— А чё? — невинно сказал Доу. — Я ж только говорю, а? Нельзя же меня винить за это. Когда у кого-нибудь из нас в последний раз была женщина?

Ищейка нахмурился. Он точно знал, когда это было у него. Примерно тогда же, когда он в последний раз был в тепле. Обнявшись с Шари, с улыбкой шире моря на лице. Как раз перед тем, как Бетод заковал в цепи его, Логена и всех остальных, а потом вышвырнул в изгнание.

Ищейка всё ещё помнил её последний взгляд — от потрясения и испуга она широко раскрыла рот, когда его, голого и полусонного, выволокли из-под одеяла, и он визжал как петух, который знает, что ему свернут шею. Это было больно — когда его тащили от неё. Но не так больно, как удар Скейла по яйцам, это уж точно. В общем, болезненная ночка, и казалось, он её не переживет. Боль от ударов стихла со временем, но боль от потери так до конца не угасала.

Ищейка помнил запах её волос, звук её смеха, тёплую и мягкую спину, которая прижималась к его животу, когда Шари спала. Потрёпанные воспоминания, захватанные и изношенные, как любимая рубашка. Он помнил, словно это было прошлой ночью. Не мог заставить себя перестать об этом думать.

— Не знаю, моя память не такая долгая, — проворчал он.

— Как и моя, — сказал Доу. — Ты не устал ещё ебаться с кулаком? — Он уставился на склон и причмокнул губами. У него глаза блестели, и Ищейке это совсем не нравилось. — Забавно, не особо по этому и скучаешь, пока не увидишь прямо перед собой. Всё равно как держать перед голодным кусок мяса, чтобы он чуял запах. И не говори мне, что не думаешь о том же.

Ищейка хмуро посмотрел на него.

— Вряд ли мои мысли в точности такие же, как твои. Сунь хуй в снег, если так уж приспичило. Может, это тебя остудит.

Доу ухмыльнулся.

— Да уж куда-нибудь суну, как пить дать.

— Ааагрх! — донесся голос со склона. Ищейка схватился за лук и заозирался, решив, что их обнаружили разведчики Бетода. Но это просто принц соскользнул и плюхнулся на жопу. Доу, презрительно сморщившись, смотрел, как тот перекатывается на спину.

— Тут у нас какая-то новая разновидность бесполезности, а? Только и делает, что задерживает нас, верещит громче рожающей свиньи, жрёт больше своей доли и срёт пять раз на дню. — Вест помогал принцу подняться, пытаясь стряхнуть грязь с его плаща. Ну, не его плаща. С плаща, который Вест ему дал. Ищейка никак не мог понять, зачем умному человеку делать такую глупость. Да ещё в такой холод, посреди зимы. — Какого чёрта вообще кто-то идёт за этим говнюком? — спросил Доу, качая головой.

— Говорят, его отец сам король Союза.

— Да какая разница, чей ты сын, если сам не стоишь и кучи говна? Да я бы на эту мразь даже ссать не стал, если б он загорелся. — Ищейка кивнул. Он бы тоже не стал.

Все сидели вокруг места, где горел бы костёр, если бы Тридуба разрешил его развести. Он не разрешил, конечно же, несмотря на все мольбы южан. Не разрешил, и не имело значения, насколько было холодно. Повсюду разведчики Бетода. Разводить костёр — всё равно, как во всю глотку орать, что они здесь.

С одной стороны сидели Ищейка и остальные — Тридуба, Доу, Тул и Молчун, который опёрся на локоть с таким видом, словно всё это его не касалось. Южане сидели напротив.

Пайк и девчонка делали вид, что им нипочём холод, усталость и голод. Что-то в них говорило Ищейке, что они к такому привыкли. Вест, похоже, был уже почти на грани — всё дышал на сложенные ладони, словно они вот-вот почернеют и отвалятся. А нечего было отдавать свой плащ последнему ничтожеству, решил Ищейка.

Принц сидел посередине, высоко вздёрнув подбородок, пытаясь выглядеть так, словно он не был измотан, покрыт грязью, и не вонял уже почти как остальные. Пытаясь выглядеть так, словно он мог отдавать приказы, которые хоть кто-то послушает. Ищейка считал, что тут он ошибается. В этой команде вожаков выбирают по их делам, а не по тому кто чей сын. Они выбирали вожаков с характером, и в этом смысле скорее послушали бы девчонку, чем этого хера.