Прием Чаплина - Сергей Викторович Вишневский

и хотел было вернуть флакон, но Светлана сместилась, оставив Федора одного.

Г-Г-ГР-РБУМ!

Удар грома при том, что небо было ясным был для всех неожиданностью. Ректор оборвал речь на полуслове, растерянно огляделся и метнулся к окнам. Профессора последовали за ним, да и большенство претендентов.

Федор же остался на месте, уставившись на женщину, что возникла чуть в стороне. Молодая, красивая, с легкой улыбкой. Она стояла и смотрела на него, держа в руках небольшое зеркальце в форме пера.

— Мама… — едва слышно прошептал Федор.

Бок начал припекать и Горт сунул руку за пазуху, обнаружив там зеркальце, хотя точно помнил — оставил с вещами у Абаковых.

— Мама… — сделал он шаг к ней, но та тут же исчезла.

* * *

В большой комнате стоял круглый стол.

Большой, массивный, из красного дерева, с отполированной до состояния зеркала поверхностью. Вокруг стояли стулья с резными спинками.

В остальном комната была пуста.

У входа в коридоре стоял такой же стул, на котором спокойно, сложив руки на груди в замок, сидел император.

Мимо него молча проходили люди, заходя в зал и вставая у стульев. Среди них были Никодим, Кузнецов и другие одетые достаточно дорого люди. Они не здоровались ни с правителем, ни с друг другом.

После того, как все вошли в зал, они встали у стульев.

Первым начал рыжая женщина лет сорока. Она вытащила сухарь из складки дорого платья, положила на стол и произнесла:

— Я — пекарь. Мое дело — хлеб.

Усевшись за стол, она молча уставилась перед собой.

— Я пахарь, — произнес Никодим, положив на стол колосок и уселся за стол. — Мое дело — земля.

— Я кузнец, — произнес широкоплечий мужчина с окладистой бородой. — Мое дело — сталь.

Он молча положил подкову на стол и уселся.

— Я чтец, — отозвался молодой парень лет двадцати на вид. — Мое дело — знания.

Он положил книгу без названия на стол и так же уселся.

Один за одним люди усаживались за стол. В конце стоять остался только Кузнецов.

— Я князь, — произнес он и оглядел собравшихся. Сняв с пальца перстень с ярким красным камнем, он положил его на стол и произнес: — Мое дело — власть.

Усевшись со всеми за стол, он еще раз оглядел собравшихся и покосился на открытую дверь, в которой виднелся спокойно сидевший император.

Словно почувствовав его немой вопрос, к двери подошли парочка фельдъегерей и закрыли кабинет, оставив правителя империи за пределами собрания.

— Всемилостивейший государь, — подошел к нему мужчина в простом пиджаке и брюках. — Прикажете подать чаю?

— Нет, — мотнул головой тот, продолжая сидеть в той же позе и смотря на дверь.

Мужчина кивнул, убрал руки за спину и встал рядом.

— Вас что-то гнетет, — произнес он, так же смотря на дверь, за которым проходило собрание.

— Каждый раз они… каждый раз происходит то, чего не ждешь, — произнес он, подбирая слова. — Словно они мысли читают.

— Это их суть и естество, — кивнул доверенный. — По другому и быть не может, но ведь дело не в этом?

— Знамение явлено… Изменить уже ничего нельзя… — правитель тяжело вздохнул и добавил: — Лишь бы они сдержали слово и не нарушили договор.

Г-Г-ГР-РБУМ!

Император с доверенным дернулись и переглянулись. Фельдъегеря тоже дрогнули, но с места не двинулись.

— Это ведь не… — начал было доверенный.

— Оно, — кивнул император. — Второе знамение.

* * *

— Зачем оно тебе? — растерянно глянула Сьюзи на Федора.

Парень стоял за спинами учеников, что внимали ректору. Тот, словно нашел благодарную публику, распинался о истории, о значении великого дракона и его роль в становлении магического искусства, империи и всего мира.

— Это… — растерянно произнес Горт и наклонил зеркало так, чтобы увидеть Сьюзи. В зеркале она не отражалась. — Ты видишь в нем что-нибудь?

— Нет, оно ведь мутное, — прошептала девушка.

Федор сглотнул, пытаясь понять, что до него хотел донести артефакт, а затем слегка довернул зеркало, чтобы увидеть ноги Сьюзи. Вместо них на полу в отражении была зола.

— Слушай… — начал было Федор. — Тебе не обязательно… проходить ритуал. Ты можешь отказаться и…

— Я все решила, — отрезала девушка. — Даже не начинай. Будь, что будет.

Федор с отчаянием поглядел по сторонам, затем закусив губу глянул на девушку.

— Возьми, — вложил он ей в руку флакон, полученный от Кузнецовой. — Возьми и выпей, только прямо сейчас, пока никто не видит.

— Что это? — прошептала Сьюзи.

— Не важно. Возьми и выпей. Это зелье, чтобы не сгореть.

— Я… — начала было девушка.

— Просто сделай, как говорю, — буркнул Федор. — Быстро!

Он слегка сместился, потянув за собой Сюзи и встал рядом с Карлом.

— Прикрой, — шепнул он ему.

Парень растерянно огляделся, но затем встал так, чтобы закрыть девушку.

— К порядку, молодые люди! К порядку! — захлопал ректор, когда заметил, что поступающие начали галдеть. — Ритуал… Ритуал никто не останавливал! И погодные явления не повод оскорблять память великого дракона!

Федор мельком глянул на побледневшую после зелья девушку, а затем на профессоров.

Ректор уже занял свое место, непонятный мужчина в синем поглядывал на главу университета со смесью раздражения и презрения. Профессор в шляпе выглядел безразличным, а вот бледный мужчина в сером балахона смотрел прямо на него.

— Ты как? — потянул Сьюзи Федор.

— Мутит немного, — произнесла она, вцепившись в руку Горта.

Федор мельком глянул на Кузнецова. Тот тоже выглядел бледно.

— Это пройдет. Главное — не сгоришь.

— Итак, — когда претенденты успокоились, продолжил ректор. — Сейчас мы откроем шкатулку. Все вы окунаетесь истинным пламенем. Возможно кто-то из вас сгорит. Поэтому я последний раз говорю — это ваш последний шанс остановиться и отказаться. После того, как мы откроем шкатулку — обратной дороги не будет.

Он внимательно осмотрел ребят, но никто желания сдаться или уйти не выразил.

— Хорошо, — кивнул он и глянул на исчезающего.

Тот с улыбкой подошел к шкатулке, что-то прошелестел и открыл древний артефакт.

Воздух в зале тут же загудел.

Профессор принял артефакт в форме двух спаянных яиц из красного камня и поднял над головой.

— Яви свой взор, великий дракон!

В этот же момент