Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine

схватился за свой кинжал, висящий в ножнах на поясе. Свой меч он оставил в комнате. Даже если бы он был вооружен мечом, удалось бы ему победить этого высокого сильного мужчину?..

Уэль подошел к давно потухшему камину, протянул в него руку, повернул два кирпича, и в стене открылась дыра — достаточная, чтобы увидеть то, что Уэль хотел показать.

— Смотри, герцогский сын… — спокойно отозвался мужчина, и мальчик, опасливо поглядывая на нодримца, подошёл к камину, встал на колени, весь перепачкался в саже и заглянул в открывшуюся дыру.

Он увидел крупный зал, величественный и роскошный, с высокими белыми колоннами, с гербами Нодрима, и огромный круглый стол посередине. За ним сидели около тридцать человек. Гаспар ясно увидел короля Густаво, его сына Теро, принцессу Плио, советников, министров и делегацию, состоящую из семи человек.

— Это же Тайный Совет! — восхищённо выдохнул Гаспар, поглядев на Уэля.

— Тайный совет, — кивнул тот. — Советую тебе говорить потише. Здесь очень хорошая слышимость.

— Его Величество король Густаво выбрал не самый надежный зал для сегодняшнего совета, — пробормотал Уэль. — У него есть множество других. Стало быть, ему угодно, чтобы их подслушали.

Гаспар почти не слышал Уэля. Он жадно ловил каждое слово, доносившееся из зала.

— Признаться, я весьма опечален тем обстоятельством, что король Арнил не стал дожидаться нодримских войск, своих самых верных союзников, не стал дожидаться герцога Атии и поехал к Авалару, — ясным твердым голосом говорил король Густаво. — Весть о том, что Кунабула очнулась и бросила на Архей часть своих войск, дошла до нас только вчера вечером.

— Его Величество король Арнил не мог ждать, Ваше Величество, — отвечал один из карнеоласских посланников. — Путь от Моринфа до Кеоса неблизкий. Армия Кунабулы может многое натворить. Она движется с невиданной скоростью.

— Разумеется, — согласился Густаво.

— Государь не пожелал, чтобы вся тяжесть сражений легла на плечи Полнхольда.

— Но войско его немногочисленно, — тихо заговорил генерал нодриской армии. — Самую сильную и многочисленную свою часть он оставил защищать Карнеолас. Весьма осмотрительно, но почему он не взял с собой большинство?

— Кунабула тоже оставляла у себя своих слуг. В бой она пустила лишь малую свою часть.

— Надеюсь, наш кузен Арнил не принуждал герцогиню Атии пойти с ним? — проворчала принцесса Плио. — Она пошла с ним по своей воле?

— Да, Ваше Высочество, — поторопились заверить ее карнеолассцы. — Госпожа Акме столь мужественна и великодушна, что пожелала ответить на вызов Кунабулы сразу.

«Ничего не понимаю! — в ужасе думал Гаспар, слыша, как колотится его сердце. — Войска Кунабулы? Король отправился воевать, и матушка поехала на войну?!»

Он едва не выкрикнул этот вопрос во все горло, но усилием воли удержался. Иначе он не сможет узнать большего.

— Я слышал, что герцогиня Атии не взяла с собой почти ни одного атийца, — пробормотал один из советников нодримского короля. — Всех их она оставила защищать Атию. Она не взяла даже капитана Гайре Иэроса. Это правда?

— Правда, — подтвердили карнеолассцы.

— Атия без герцога и герцогини… — елейно заметил одни из советников. — Пока герцог ищет своих детей в Заземелье, а герцогиня блуждает по Кунабуле…

— Что хотите вы сказать? — угрожающе прошипела принцесса Плио. — В Архее нынче остался лишь один Рианор, способный защитить ваши трусливые шкуры! Это Акме.

Собравшиеся начали рычать друг на друга, а у Гаспара кругом пошла голова — он будто оказался в ночном кошмаре. Его отец ушел в Заземелье, а мать — в Кунабулу.

«И я Рианор! — негодующе подумал мальчик. — Я тоже могу помочь! Как могли они оставить меня здесь?!»

Гаспар хотел прижать ладони к ушам и более не слышать того, что говорили в зале, ему хотелось замотать головою так, чтобы в ушах зашумело, ему хотелось убежать, но усилием воли мальчик заставил себя остаться на месте, на коленях в этом затхлом грязном камине. Решение родилось в его еще юной, но отчаянной голове менее чем за секунду — оно родилось из его раненого сердца и тоски по отцу, матери, сёстрам. Он должен был придумать, как убежать отсюда. Быть может, ему бы и удалось перехитрить всех этих людей. Но не Уэля. Уэль стоил их всех.

Пока Гаспар осознавал, сколь далеко друг от друга разбросало его родных, принцесса Плио тихо, но твердо обвиняла брата в малодушии.

— Полнхольд и Карнеолас идут к Кунабуле на всех порах. Чего же ты ожидаешь? Ты, верный их союзник, клявшийся в верности Арнилу, нашему кузену. Ты, клявшийся в вечной помощи Рианорам — моему мужу и его сестре, которая спасла твою жизнь в Кунабуле!

Король Густаво глядел на сестру недобрым напряженным взглядом, но не прерывал ее гневных речей. Сердце Гаспара было на стороне принцессы, как бы глубоко не уважал он нодримского короля.

— Даже столь нетерпимый к Карнеоласу человек, как наш с тобой отец, понимал, что эта война принадлежит всем жителям Архея, посему он и явился на поле боя бок о бок с королём Треном двадцать лет назад, не разделяя, кто должен воевать, а кто отсиживаться в мире и тишине.

После долгих споров министров и советников, нудных высказываний их о вреде войны об истощении казны и множества смертей, которые она ведёт за собой, после долгого молчания король Густаво все же принял сторону сестры и, не глядя на нее, объявил:

— Войска выступят гораздо раньше намеченного срока.

Собравшиеся изумленно загудели, когда король озвучил срок — через одну неделю. Через одну неделю первый и четвертый корпуса под предводительством генерала Хесперо должны будут отправиться на запад. Сам же король Густаво вместе с основными силами покинет Нодрим, когда станет ясно — Карнеолас и Полнхольд не смогут сдерживать ярость Кунабулы.

Принцесса Плио подавленно молчала. Король Густаво говорил громко, резко, решительно, предупреждая малейшие возражения. Гаспар еще никогда не видел его таким. Еще час назад он бы испугался его строгости, но теперь он думал лишь об одном: как бы суметь улизнуть из-под бдительных глаз Уэля и примкнуть к первому и четвертому корпусам нодримской армии?

— Что ж, — хмыкнул Уэль за его спиной. — Вы снова победили, Рианоры. — Принцесса Плио смогла убедить даже своего упрямого и своевольного братца короля. И