Меня зовут Корокотта - Александр Васильевич Чернобровкин

на свежий хлеб, сухари, муку, бобы, оливковое масло, баранов, коз, кур, уток, свежие овощи и фрукты. Кое-кто из торговцев прибыл в тот же день или на следующий. Они выбрали ослов и пообещали доставить взамен в указанные мной даты договоренное количество нужного нам товара.

В планах у меня был поход за вьючным скотом Шестого легиона. Решил не спешить. Наверняка римляне усилят охрану. Пусть успокоятся, расслабятся. Мы пока займемся добычей оружия и доспехов. В моем отряде проблемы, как с первым, так и со вторым. Особенно у молодых воинов. Кое-кто вооружен обычным топором и защищен всего лишь войлочной шапкой и курткой из овчины мехом внутрь, которая не спасет от гладиуса в опытной руке. Я уже не говорю о пилуме.

Неделю я наблюдал за римлянами, которые прокладывали дорогу, и теми, кто их охранял. Меня интересовали последние. Как бывший легионер, я знаю о противнике многое из того, что можно узнать только на собственной шкуре. В частности, что на строительных работах участвуют салаги, а опытные воины предпочитают охранять их. Это же легче, расположившись в тенечке, наблюдать, как работают другие на солнцепеке. Только вот я заметил, что среди «стариков» много молодежи. Как мне сказали, Четвертый легион уже пятый год находится на Пиренейском полуострове, а последний раз серьезно воевал лет десять назад. Многие ветераны уволились, получив гражданство и земельный надел, а вместо них набрали аборигенов, неопытных и не шибко мотивированных умереть за Рим. Да и тех не хватало. В когортах некомплект составлял до четверти личного состава. Именно такой была одна из двух когорт, выставляемых в охранение через день. Может быть, именно поэтому ей и назначали такие задания. Ранее кантабры не нападали на боевое охранение, предпочитая обозы, небольшие конные отряды. Разве что могли обстрелять издали, подразнить. Эта когорта приходила на место работ первой и уходила последней, что было второй причиной постигшей ее участи.

Мы выдвинулись перед рассветом. Часть отряда ехала верхом, часть на еще не проданных мулах и ослах, а остальные топали на своих двоих. До восхода солнца успели выйти на дорогу и добраться до выбранного мной участка, где она проходила между двумя обрывистыми склонами, один высотой метров десять, другой шесть-семь, заваленными срубленными деревьями и кустами. Наверное, ждут, когда высохнут, и сожгут или стволы попилят на чурки и отвезут в каструм. Делали склоны такими римляне, чтобы расширить дорожное полотно. За это им огромное спасибо. Лошадей, мулов и ослов мы спрятали перед этим участком под присмотром трех новичков. После чего я разделил отряд на две части. Меньшую из неопытных воинов разместил на высокой и возглавил сам, большую под командованием Вогана отправил на низкую. На обеих сразу принялись заготавливать камни. Во время боя мы будем выше. Грех не воспользоваться этим.

Ждать пришлось около часа. Длинная колонна выползла из каструма, неторопливо направилась в нашу сторону. Впереди скакали две турмы всадников, приписанных к выбранной мной когорте, следом шли две ее манипулы пехоты. За ними, сильно отставая, шагали легионеры, назначенные строить дорогу, не меньше шести манипул. Замыкала шествие еще одна когорта, выделенная в охранение.

Я опасался, как бы кто-нибудь из новичков не спугнул врагов раньше времени, даже заставил своих отойти от края. Не дай бог ретивое взыграет, сорвет операцию. Второй раз провернуть ее не получится. Начиная с завтрашнего дня, конные дозоры будут проверять склоны и сверху. Воган тоже проконтролировал, чтобы никто из его подопечных не проявил удаль раньше времени. Две турмы всадников проскакали мимо нас, ни разу не глянув вверх. Что там смотреть⁈ Каждый день проезжают мимо. Раньше ничего не случалось. За ними зашла между двумя склонами первая манипула. Она уже прошла примерно три четверти участка, когда три командира манипул, скакавшие на лошадях между первой и второй, приблизились на расстояние метров пятьдесят, на котором я точно не промажу, и стрела с граненым, бронебойным наконечником пробьет любой нынешний доспех. Оба молоды, немного за двадцать. Облачены в темно-красную шерстяную тунику, поверх которой лорика сквамата — чешуйчатый доспех из металлических, а данном случае надраенных, поблескивающих, бронзовых пластин, нашитых на кожаную основу по принципу черепицы — и юбку из полос кожи (птеругис). На ногах бронзовые поножи (окреи). На правом плече золотой фибулой застегнут темно-красный шерстяной плащ (палудаментум), который не столько для согревания, сколько для того, чтобы железные пластины не сильно нагревались на солнце. На голове железный шлем (галеа) с большими подвижными нащечниками, назатыльником и сверху поперечный гребень из конских волос, выкрашенных в красный цвет. Щиты закреплены на крупах лошадей. Наверное, оба из богатых патрицианских или всаднических семей. Если бы не мы, то парни прослужили бы два-три года, после чего вернулись в Рим и заняли какие-нибудь гражданские должности, постепенно дорастая до консула. Это типичный путь римского карьериста из богатой, знатной семьи. В промежутках между получением взяток они рассказывали бы, как отважно воевали с варварами. Теперь такие байки будут травить кантабры.

Я не стал проверять их доспехи, всадил ближнему стрелу в шею, а дальнему, который повернулся к нему лицом и уставилсяприоткрытым от удивления ртом, в район носа, а третьему пригвоздил нащечник к черепу. После чего принялся отстреливать центурионов. Эти старые, опытные вояки опаснее для нас, чем командиры. Доспехи на них кольчужные. Мои стрелы с шиловидными наконечниками пробивали такие запросто. Четверых из первой и второй манипул уложил быстро, а вот последние два из третьей успели спрятаться под «черепахой» и начали отступать, пятясь, но не нарушая плотный строй, закрытый со всех сторон щитами. Сверху на них падали камни, подгоняя.

Первые две манипулы мы разгромили быстро. Сработала внезапность и расположение сверху. Сначала в римлян полетели камни с обеих сторон, к которым добавилось несколько стрел в придачу к моим. Затем большая часть моих подчиненных спустилась вниз и начала добивать уцелевших, разрозненных, закрывавшихся сверху щитами. Работали парами, как я научил: один бьет на верхнем уровне, заставляя поднять щит выше, а второй в это время колет в правую ногу, на которой нет поножи, стараясь попасть в колено. Как только легионер, заорав от боли, опускает щит, тут же получает копьем в лицо. Предупреждал, чтобы ни в коем случае не сближались, работали на дальней дистанции, но без понтовитых идиотов никак. В итоге на дороге рядом с убитыми римлянами валялись и несколько кантабров.

Третью манипулу преследовать не стали, занялись сбором трофеев. Хватали все подряд, хотя в первую очередь надо было брать доспехи и оружие. Два десятка человек должны были