Древнерусская государственность: генезис, этнокультурная среда, идеологические конструкты - Виктор Владимирович Пузанов

столько усматривать политические амбиции ладожан, проявившиеся в результате соперничества двух северных городов[1073], сколько отражение исторических реалий, обусловленных длительным процессом урбанизации на Севере Восточной Европы. В летописи варяги вначале "срубиша" Ладогу, а уже потом Новгород. Но ведь действительно, как свидетельствуют археологические данные, Ладога древнее Новгорода[1074]. Возле Ростова и Белоозера находились, так называемые, открытые торгово-ремесленные поселения (ОТРП)[1075]. Наверное, здесь отражена и такая сторона урбанизации, как полиэтничность ранних городов (ТРП): "…И суть новгородстии людие до днешнего дни от рода варяжьска"[1076]. "И по темъ городомъ суть находници Варязи, а перьвии насельници в Новегороде Словене, въ Полотьски Кривичи, в Ростове Меря, в Белеозере Весь, в Муроме Мурома"[1077].

Таким образом, реконструируется следующая картина. В IX в. скандинавы активизируют свою деятельность на территории Восточной Европы. В попытках противостояния им словене, кривичи, чудь, меря и, возможно, весь объединяют свои усилия и не безрезультатно: "Изгнаша Варяги за море, и не даша имъ дани, и почаша сами в собе володети"[1078] — отметила ПВЛ. Более конкретна Н1Л: "И въсташа Словене и Кривици и Меря и Чудь на Варягы, и изгнаша я за море; и начаша владети сами собе и городы ставити"[1079]. Видимо, это был первичный суперсоюз, который со временем мог в отношении отдельных "племен" перерасти во вторую стадию интеграции. На возможность реализации такого варианта содержатся косвенные указания в летописях. Так, отметив успешную акцию по изгнанию варягов, и ПВЛ, и Н1Л обращают внимание на серьезные противоречия между бывшими союзниками, переросшие в открытое вооруженное противостояние: "И не бе в нихъ правды, и въста родъ на родъ, [и] быша в них усобице, и воевати почаша сами на ся"[1080]; "И въсташа сами на ся воевать, и бысть межи ими рать велика и усобица, и въсташа град на град, и не беше в нихъ правды"[1081]. Возможно, это и была борьба за первенство в образовавшемся первичном суперсоюзе, которая, при победе одной из противоборствующих сторон, могла вывести данное объединение на вторую стадию интеграции. Однако местных ресурсов для перехода к новому этапу развития оказалось недостаточно. То ли силы противников были примерно равны, то ли не хватило времени, но произошло вмешательство третьей силы.

Впрочем, вполне возможно, что никакого суперсоюза или "союзной военной акции", направленной против варягов на самом деле не было, а описанные события — плод воображения летописца, стремившегося легенду о призвании логично вписать в контекст ранней истории — с одной стороны, и освятить "стариной" претензии Новгорода (относительно "молодого" города) на первенствующую роль в очерченном регионе — с другой[1082]. Ведь если бы не было совместного "изгнания" варягов и последующих междоусобных войн, то не было бы и соответствующего "призвания". К тому же ранним летописцам должно было быть известно о существовании северного объединения (суперсоюза или "конфедерации") под главенством варягов. Поэтому они вполне могли перенести политические реалии более позднего времени на ранний период. Как бы там ни было, последующие объединительные процессы были катализированы и возглавлены норманнами[1083].

По-видимому, в середине IX в.[1084] одному из конунгов удалось относительно прочно осесть в Ладоге. Отголоском этих событий могут быть следы тотального пожара этого времени, зафиксированного археологами[1085]. ("Тотальный пожар" обычно пытаются связать с летописными известиями об изгнании варягов и последующих междоусобицах. Однако он мог быть следствием очередного норманнского вторжения[1086]). Возможно, варяги, осев в Ладоге, укрепились там, срубив деревянную крепость[1087]: "…И придоша къ Словеномъ первее и срубиша городъ Ладогу, и седе старейший в Ладозе Рюрик…"[1088]. Правда следы такого укрепления еще не найдены. Напротив, выявлены остатки каменной крепости, построенной "вряд ли позже конца IХ — начала Х в."[1089]. По своему типу она не имеет аналогов в Восточной Европе и на побережье Балтийского моря в рассматриваемое время. "Наиболее близкие по устройству сооружения сухой кладки строились на территории Каролингской империи"[1090]. Последнее обстоятельство может служить дополнительным косвенным обоснованием точки зрения о датском происхождении Рюрика, т. к. со странами Западной Европы были более связаны норвежские и датские викинги, которые и могли занести, может быть с помощью плененных специалистов, это "ноу-хау" фортификационного искусства франков. Отмечая, что "по времени постройки ладожская твердыня соответствует укреплениям, которые под влиянием походов викингов в массовом порядке сооружались в странах Западной Европы", А.Н. Кирпичников полагает, что Ладога была укреплена в связи с опасностью варяжских вторжений", и находившиеся в составе гарнизона норманны, "призваны были выступать против своих же соплеменников, если последние являлись с пиратскими целями"[1091]. Однако, вероятнее всего, Ладога была укреплена норманнами как важный форпост их влияния в регионе, обеспечивающий контроль на важнейших торговых путях и удобный для поддержания постоянных контактов с Северной Европой.

Норманнские древности представлены так же на Рюриковом городище (середина-последние десятилетия IХ — начало ХI в.), предшествовавшем Новгороду, в районе Изборск-Псков, в округе Ростова и Белоозера[1092], где располагались городища Сарское (VII–X вв) и Крутик (вторая половина IХ — конец Х в.), предшествовавшие, соответственно, древнерусскому Ростову и Белоозеру. С конца IХ — начала Х в. норманнские древности фиксируются в Гнездово (рубеж IХ–Х — первая половина ХI в.). Таким образом, археологический материал[1093], не противоречит летописному, и дальнейшая канва событий выстраивается следующим образом[1094].

Утвердившись в Ладоге, варяги, естественно, пытаются закрепиться на всем течении Волхова, для чего недалеко от оз. Ильмень срубили другой город, предшествовавший Новгороду (Рюриково городище), ставший, как предполагают, с конца IХ в. экстерриториальной княжеской резиденцией[1095]. В 860-е годы в пожаре гибнет племенной центр, располагавшийся при впадении р. Псковы в р. Великую, и "группа мигрантов, среди которых фиксируется присутствие скандинавов, основывает укрепленное поселение", которое, как полагает С.В. Белецкий, и названо в летописном "сказании о призвании" Изборском. Приблизительно тогда же гибнет поселение на Труворовом городище, не без участия тех же скандинавов[1096]. Думается, что близкие по времени драматические события в Ладоге, на Труворовом городище и племенном центре у слияния Псковы и Великой, равно как и строительство Рюрикова городища взаимосвязаны и отражают начало широкой норманнской экспансии, приведшей к формированию Северного суперсоюза племен на первом этапе и к гегемонии Киева — на втором. Если верить летописи, в рассматриваемый период норманны утверждаются также в районе Белоозера, где по преданию вокняжился Синеус[1097]. Следующий этап — распространение норманнского присутствия в район Ростова, Мурома и Полоцка. В ПВЛ осмысление этих событий содержится в рассказе о