Гроза над Миром - Венедикт Ли

— Ты можешь не знать, Эна. Тайные владельцы…

— Ах, вот ты о чем! Нет бластиков ни у кого. Ури Ураниана убила я.

Шлем ее раскрылся и уполз за спину, быстро уменьшаясь в размерах. Эна встряхнула головой, пригладила короткие волосы. Циничная и бесстрашная. Убила Ури, убила моих друзей и спокойно призналась в этом.

— Неужели ты поверил словам своего вождя, что, навалившись всей мощью Эгваль на Остров, можно его одолеть? Норденк будет сопротивляться отчаянно, Ганский протекторат тоже нахрапом сейчас не возьмешь. По колено в крови армии Эгваль выйдут к Проливу. И все. Ты забыл про флот Острова. Он учинит ужасный разгром силам, пытающимся форсировать Рубикон.

— Ури не мог не понимать этого! Наверное, он планировал только лишить Остров его материковых владений и на этом заключить выгодный для Эгваль мир.

— Ты не знаешь Хозяйку, Нат. Она — человек без предрассудков. Завоевать Эгваль ей не под силу, но карательная экспедиция после разгрома главных сил Эгваль — неизбежна. Урок будет таким, что его не забудут и через сотню лет. Вообрази себе Майю — вашу прекрасную столицу разрушенной до основания!

Против воли в моем воображении промелькнули страшные картины: рушащиеся здания, гул орудий, гибнущие в пламени люди. Эна представала в моих глазах в новом свете: как человек, который остановил опасного авантюриста, готового ввергнуть Мир в катастрофу. Она хотела, чтоб я видел ее такой. И я, что скрывать, хотел того же — оправдать ее. А Эна продолжала:

— Ты прав, Нат в том, что мы, возможно, не доживем до утра. Так зачем тратить оставшееся время на игры в справедливое возмездие? Учти, если и начнем, как дураки драться — на дно уйдешь ты.

Вот так она повернула дело. Я сидел и тупо молчал. Ну не мог я убить Эну! Не только потому, что преимущество на ее стороне — вооружена и облачена в волшебную одежду. Как убить человека, которого любишь?

Легкая рябь сморщила поверхность воды, потянуло плесенью. Порыв ветра не смог остудить мою пылающую физиономию.

— С нашей первой встречи в поезде ты знала, кто я такой?

— Догадывалась, скажем так… А встреча оказалась уже третьей по счету.

— У Барьера в живых остался тогда я, да еще двое. Один из них потом умер. Ты знала, что тебя преследует тот же человек, кого звезданула промеж глаз на крыше той задрипанной ночлежки? Случайно ли я уцелел?

После короткой заминки Эна ответила:

— Нам обоим повезло. Тебе — что жив остался, мне — что не убила.

— Зачем я тебе нужен, Эна? Приветила, протекцию оказала…

— Да все за тем же. Чтоб таскал мне тяжести.

(Таки есть у нее чувство юмора).

— В Норденке человек ты неизвестный и сам никого не знаешь. Такой помощник безопаснее для моего предприятия.

— Я сделал дело — помог вытащить каштан из огня. Можешь от меня избавиться.

Эна слабо усмехнулась. Начинало темнеть, и Эна стала поджигать лучом бластика торчащие из воды поодаль мертвые стволы. Вскоре мы очутились в огненном круге горящих деревьев. а на черной воде заиграли красные отблески. За треском лопающейся от жара древесины и шипеньем пара я не сразу расслышал жужжанье моторов «Дракона».

Он скользнул над нами большой серебряной тенью и развернулся против слабого западного ветра. Сейчас же наша с Эной опора дрогнула под ногами. Контейнер, повинуясь воле Эны, поднимал нас наверх, как самый настоящий лифт! Скоро он замедлил ход и застыл неподвижно. Я смотрел только на рыбообразный корпус «Дракона», ни в коем случае не вниз.

Моторы «Дракона» смолкли и в полной тишине мы причалили к открытой двери гондолы. Эна первая скользнула внутрь и обернулась, протягивая мне руку.

— Живо!

Пальцы ее в облегающей перчатке были теплыми и твердыми. Рывком втащила меня внутрь, а наша летающая находка сама собой вплыла следом. Около метра в ширину и высоту и полтора длиной — как раз вписалась по габаритам. Наверняка те, кто готовил «Дракон» к полету — знали, что ищут и каких оно будет размеров.

Я помогал Эне задраить дверь, когда из пилотской кабины выскочил полусумасшедший от радости Алек. Только и смог выговорить, обнимая Эну:

— Все тебе удается!

Она бесцеремонно оборвала его.

— Алек, Нат! Триста кило — за борт! Эта штука сейчас потяжелеет, — и, обращаясь ко мне, — Мы с тобой могли грохнуться в любую минуту!

Остаток ночи мы бодрствовали — слишком перенервничали, и спать не хотелось. Немного выпили, передавая друг другу фляжку. Когда очередь дошла до Эны, она сказала:

— Я тостов не знаю, и знать не хочу — кроме одного. За любовь, верность и преданность!

Восток просветлел необычно рано. Свет был вверху и был внизу — небо отражалось в бескрайней глади океана.

Неудобно заниматься любовью, когда на тебе кислородная маска. Со стороны мы с Эной гляделись бы ненормальными. Но, свидетелей, понятно, не было. Мы не расплели объятий, когда закончился наш любовный припадок. Биенье сердца Эны постепенно успокаивалось, делалось ровным.

«Авель Орьега… Ты так и не узнаешь, что я нашел убийцу Ури Ураниана. Он — в моих руках. Я слышу его дыхание, наши тела согревают друг друга своим теплом. И эти минуты я не променяю ни на что другое. Ты оказался прав в своих опасениях прошло немного времени, и я позабыл Эгваль».

Эна вздохнула и теснее прижалась ко мне. Если б не спальник, в котором мы с ней нежились — околели бы. Минус семнадцать за бортом и почти столько же внутри. Я представил, каково Алеку на его дежурстве. Несмотря на теплую одежду, мы с ним трудом выносили холод. А Эна оставалась все в том же легком комбинезоне — он всегда поддерживал одинаковую температуру, какой бы вокруг не трещал мороз. Перед тем, как нырнуть ко мне в спальник, она проводила себе по груди и вдоль бедер ладонями, и метаморф раскрывался, спадая с нее, как змеиная кожа.

Эне я теперь доверял. То, что она — военнослужащий и, явно, не рядовой — уже не было секретом. У Эгваль есть гвардия, у Хозяйки — эльберо — так назывались элитные части. Из нашей гвардии меня вышибли, пусть с лучшими намерениями, рассчитывая на мой патриотизм. «Возвращайся с информацией». В те же казармы, к тем же ребятам, к той же службе… Да я за три месяца увидел больше, чем за всю свою предыдущую жизнь! И обратно меня не тянуло. Авель уволил меня из вооруженных сил, освободив тем самым и от присяги. Чтобы ни ждало меня дальше дорога моя вела теперь только вперед.

Эна сняла кислородную маску.

— Что ты думаешь обо мне?

— Доверенное лицо Хозяйки. Человек для особых поручений. Алек рассказывал: с ней не легко найти общий язык.

— Можно. При удобном случае я тебя ей представлю. Только реши — сможешь ли поступать разумно. Или остались в твоей голове героические глупости?