Гроза над Миром - Венедикт Ли

— Да как вы будете добираться?!

Каноэ — легкий каркас, обтянутый непромокаемой тканью с двумя поплавками-балансирами по бокам, было закреплено снаружи гондолы, по ее левому борту. Пришлось попыхтеть, пока я отвернул болты, и скорлупка наша заскользила вниз на тонком тросе. Настало время спускаться нам с Эной. Я облачился в спецкостюм — плавучая штука, из-за его набивки. Эна осталась, как была, но комбинезон ее вдруг изменил цвет!

Желтый цвет шелковистой, скользкой на ощупь ткани, поблек и приобрел тусклый серебряный оттенок ртути. Рукава сами собой удлинились и, охватив кисти рук, образовали на них тонкие перчатки. Точно также из отложного воротника возник капюшон и закрыл голову Эны, оставив на виду одни лишь темные глаза. Она стояла рядом со мной — теплая живая статуя.

— Метаморф. Таких больше не делают, — даже сквозь ткань голос ее звучал ясно.

Я захлопнул рот и придержал отвисающую челюсть. Метаморф так метаморф. Нашла чем удивить провинциала. Оружие — пятизарядный крупнокалиберный револьвер, оттягивало мне пояс, на бедре Эны тоже болталась кобура. Вооружены и очень опасны. Для самих себя — по причине глупости своей и авантюризма.

Я защелкнул страховочный замок и поехал. Воняло тухлыми яйцами и сыростью. Пока я болтал над водой ногами, пытаясь подцепить лодчонку, Эна, как юная богиня снизошла с небес. За свой трос она просто держалась руками, пропуская его между сжатыми пальцами! Сделала мне знак: «погоди» и плюхнулась в воду. Ловко вскарабкалась в каноэ и, орудуя коротким веслом, подогнала его ко мне, и я тяжело рухнул рядом с ней, не будь поплавков — лодка бы опрокинулась. Эна хмурилась сквозь прозрачную пластину шлема.

Я работал веслом, а Эна только негромко командовала: «левее… левее… прямо держи». Путь наш преграждали островки зелени, в которых что-то шевелилось и квакало. Один раз я увидел на воде извилистый пенный след. Прошло больше часа и мне начало казаться, что я всегда жил на этом болоте, дышал вонью и искал здесь неизвестно что. И всегда мою горестную судьбу скрашивала Эна — я давным-давно знал ее гибкие движения, поворот головы, отрывистые короткие фразы…

Мы оказались в центре лабиринта из высоких, как колонны, толстых стволов. Глубина здесь была большая, темная вода глухо плескала под веслом.

— Здесь… — хрипло выдохнула Эна, — Должно быть здесь…

Я не узнал ее голоса. Эну колотила дрожь.

— Это здесь… Наконец-то…

Над водой разливалось слабое сияние, исходящее от предмета, почти целиком погруженного в воду. Плоский прямоугольник: метр на полтора — напоминал крышку ящика такого же тускло-металлического цвета, какого был сейчас костюм Эны. Моя странная подруга стояла на коленях на дне лодки, протягивая обе руки к своей находке. Плечи Эны вздрагивали — она плакала.

Рядом взбурлила вода и над нами вознеслась зубастая пасть на длинной шее. Рука моя, как обладающая собственной волей, выхватила револьвер. Выстрел пришелся в выпученный, размером с куриное яйцо глаз. Я увидел, как он вылетел из наполнившейся кровью глазницы. Раздался протяжный, вибрирующий стон. Шея чудовища раскачивалась в агонии, вода залила нашу лодку. Эна с трудом удержалась, чтобы не вывалиться за борт.

Поодаль всплыло такое же земноводное. Пятнадцатиметровое обтекаемое туловище, длинная гибкая шея, толщиной со ствол среднего дерева. Пять моих выстрелов не достигли цели. Я в лихорадочной спешке пытался сменить барабан револьвера, понимая, что не успею. И, вдруг, голова второго монстра отлетела, как срезанная секирой. Над водой с шипением взвился пар. Эна держала свой маленький револьвер (так ли назвать его?) обеими руками. Там, куда направляла она короткий черный ствол, вскипала вода. Третьего монстра она прожгла насквозь, и он бился, вздымая вокруг себя высокие волны. Лодка наша встала на дыбы и опрокинулась.

Утонуть я не боялся, костюм мой держал хорошо. Где Эна? Меня что-то схватило за шиворот, я в панике дернулся.

— Тихо, это я! — рука ее казалась твердой, как сталь и с невероятной силой вытаскивала меня наверх. Через секунду я очутился рядом с ней на гладкой крышке найденного нами контейнера. Она не была скользкой, как можно подумать — вернее, становилась шершавой везде, где касались ее наши руки и ноги. И чудной этот ящик медленно поднимался вверх, потихоньку унося нас прочь от негостеприимного места!

Я осторожно обнял мою любимую, стараясь заглянуть в глаза, прячущиеся за прозрачным окошком обтягивающего ее голову шлема. Мне послышался тихий-тихий голос, но не Эны… Словно говорила ее странная одежда! «Форсо анинсес…»

Эна, наконец, ответила на мою ласку.

— Впредь не лезь ко мне, пока включен форс-режим! Могу, забывшись, ребра тебе переломать.

Через двадцать минут мы были на нашей стоянке, откуда три часа назад начали свой путь. Сперва мне показалось, что мы заплутали — я не узнавал места. Затем понял, в чем дело.

«Дракон» исчез.

— Долго будем сидеть, свесив ножки? — я сплюнул в темную воду внизу. Наш летающий сундук служил нам единственным убежищем среди необъятного гнилого озера. К запаху я уже притерпелся и не замечал его.

— Зависнуть он может, думаю, на сутки-другие.

— А, если пришпорим — упадет?

— Да.

Эна встала во весь рост и попыталась оглядеться по сторонам. Шлем все еще полностью скрывал ее голову и чем дальше, тем неприятней я себя чувствовал. Лицевое окошко само собой затемнилось, и вид у Эны стал жутковатый. Ни дать, ни взять, человек без лица. Я вздрогнул так сильно, что едва не свалился.

Передо мной воочию встала картина недавнего прошлого — залитый светом восходящего солнца склон и человек в костюме-хамелеоне, расстреливающий меня и моих товарищей.

— Ничего не видать, — Эна присела рядом, — Что пригорюнился? Алек не бросит нас. Якорь сорвало — ерунда! Алек вернется.

— Он нас не найдет. Одно место не отличить от другого. Тысячи горелых спичек торчат из темной воды. Так это видно сверху. И где-то там — мы.

А через четыре часа наступит ночь.

— Ну, давай думать! Мандраж прошел, поработаем головами.

— Да, Эна… Да, — я говорил медленно, тщательно подбирая слова. — Твое оружие, что нас спасло…

— О, это идея!

— Подожди. Я уже видел подобное…

— М-м… Бластик мой — единственный в своем роде. Сегодняшняя техника не в силах воссоздать эту конструкцию.

Она отвечала с такой готовностью, что мои подозрения показались бредом.

— Ты можешь не знать, Эна. Тайные владельцы…

— Ах, вот ты о чем! Нет бластиков ни у кого. Ури Ураниана убила я.

Шлем ее раскрылся и уполз за спину, быстро уменьшаясь в размерах. Эна встряхнула головой, пригладила короткие волосы. Циничная и бесстрашная. Убила Ури, убила моих друзей и спокойно призналась в этом.