Молчание леди - Кэтрин Куксон

На следующее утро, после того как дневной свет воцарился над Лондоном, стали видны первые из ужасных последствий бомбежки, которых еще будет много. Некоторые дома продолжали гореть, многие улицы превратились в руины, подобные рассыпавшейся колоде карт.

Мужчин беспокоило, что во время налетов Белла была вынуждена сидеть наверху вместе с Рини; они, несомненно, были бы в большей безопасности в одном из подвалов. Это продолжалось до тех пор, пока Уилли не пришла в голову мысль достать бомбоубежище Андерсона и установить его вблизи ворот, ведущих во двор. Благодаря этому тревога Беллы уменьшилась, потому что Рини без всяких возражений выходила из парадной двери на улицу, проходила через ворота и заходила в убежище, которое было достаточно удобным, насколько вообще может быть удобным подобное сооружение.

Там установили две широкие скамьи и небольшую газовую плиту, на которой можно было вскипятить чайник с водой, чтобы выпить чашечку чая. Там также хранились жестянки с бобами и печеньем, хотя совершенно очевидно, что к ним никто даже не притрагивался. Теперь в подвале никто не пел — с тех пор как Британские экспедиционные войска были разбиты на побережье Франции 3 июня 1940 года. Муж одной из молодых женщин умер от ран на спасательном судне, возвращавшемся в Англию, а муж другой женщины был спасен из Дюнкерка, но утонул во время бомбардировки, когда его на небольшой лодке переправляли к фрегату.

Время от времени Беллу навещал мистер Трэвис, но в последние дни он был печален, потому что оба его племянника, служившие во флоте, погибли. Их корабли, которые в составе конвоя сопровождали торговые суда, шедшие из Америки, были торпедированы в Атлантике.

Белле нечем было утешить его. Она только взяла его руку в свою и похлопала по ней. Помолчав, он сказал:

— Мне не нужно было рассказывать вам об этом, дорогая. Вам, которая пережила тяжелые времена и выдержала столько трудностей…

— О, мистер Трэвис, у меня такое ощущение, что, начиная с четырнадцати лет, мне сопутствовала удача. Хоть мне и не нравилось работать на мистера Макинтайра, в результате мне все же повезло, что я устроилась к нему, а потом мне повезло, когда я встретила вас. И, оглядываясь назад, я думаю: что за жизнь была бы у меня без моей милой Рини? И снова вы помогли мне, ведь ни один другой человек вашей профессии не смог бы дать мне столь нужные советы. Если бы не вы, теперь-то я это точно знаю, я бы не рискнула предъявить права на те деньги. Я бы побоялась. Но ваши советы и помощь вашей семьи сделали меня состоятельной женщиной на всю оставшуюся жизнь, и благодаря этому я смогла облегчить жизнь многим людям. И знаете что, мистер Трэвис, должна сказать, что я считаю вас своим другом.

— О! — воскликнул он. — Я польщен, мисс Морган, тем, что вы такого мнения обо мне. Но то, что мы сделали для вас, ничто по сравнению с тем, что вы сделали для других, в частности, для одного из моих братьев, а в конечном счете, и для всей страны.

И когда позднее они пожали друг другу руки, прощаясь у парадной двери, они расставались как близкие друзья, и он пообещал вскорости снова заглянуть к ней, а она ответила, что ему здесь будут очень рады.

Война продолжалась, а значит, и бомбардировки. Многие обитатели подвалов Беллы лишились своих домов; некоторые из них потеряли родственников. Но Беллу и ее небольшое семейство такое горе не постигло, вплоть до одной из ночей 1943 года. Вой сирен прекратился, убежища были заполнены, бомбы падали на город, возникали пожары, и казалось, что налет никогда не кончится. Наконец прозвучал сигнал отбоя, и кто-то улегся спать, а кто-то собрался выйти, чтобы посмотреть, цел ли его дом.

В бомбоубежище Андерсона Белла присела на край нижней скамьи. Она ощущала странное беспокойство. Все парни были на улице: Энди, Тони, Джон и Уилли следили, чтобы не начался пожар; Джо теперь состоял в команде «скорой помощи», а Карл дежурил в службе связи пожарной команды.

Белла дождалась осеннего рассвета, покинула убежище и направилась к прачечной. Свет там не горел, и она вернулась в убежище и сообщила Рини, что идет в дом. Рини тоже встала. Она спала в пальто, поэтому просто повязала на голову шарф и вышла из убежища вместе с Беллой, и они вместе направились в дом.

Белла думала, что, возможно, найдет Джо или Карла в доме, но там никого не было.

В семь часов, когда ни один из ее парней не вернулся, она обратилась к Рини, которая заваривала чай:

— У меня предчувствие, что случилось что-то ужасное. Они всегда возвращаются домой, пусть и не вместе, а сегодня до сих пор ни один из них не пришел.

Когда они уже пили чай, Джо и Карл медленно поднялись по лестнице и вошли в кухню. Они оба были покрыты пылью и выглядели изрядно уставшими.

Белла сразу же вскочила на ноги.

— Тяжелая выдалась ночка?

Ни один из мужчин не заговорил, и она нетерпеливо спросила:

— В чем дело? Что случилось?

— Плохие новости, Белла, — пробормотал Карл.

— Плохие новости! Кто?

Джо коротко сказал:

— Энди.

— О нет! Только не Энди!

Они оба молчали, а Белла с побелевшим лицом повернулась к Рини, которая опустилась на стул и положила голову на сложенные на столе руки. Белла хотела подойти к ней и сказать: «Только не доводи себя до припадка, ради Бога, не сейчас», но не смогла вымолвить ни слова. Через мгновение она снова повернулась к Карлу:

— Он умер?

— Да. Вот что Тони рассказал мне: в один из домов попала бомба, а соседний дом горел, и в нем кричала женщина. Энди забежал внутрь. Как выяснилось, он все-таки добрался до нее, потому что когда дом обрушился, их обнаружили лежащими рядом. Джо пытался оказать помощь раненым, — он указал на Джо, — но ничего нельзя было сделать. Там был и Тони. У него обожжены руки. Джона и Уилли направили туда, и они там начали помогать перевозить тела… — Он сглотнул и с трудом договорил: — В морг. Тони отправился на перевязочный пункт, потому что не хотел ехать в госпиталь. Они втроем уже вернулись домой, — он мотнул головой в сторону прачечной, — но я бы некоторое время не стал их трогать, Белла, потому что они… они крайне подавлены.

Видите ли, у них не такие отношения, как у нас с Джо, одиноких парней. Они больше похожи на семью, ну вроде как братья. Они многое пережили вместе.

У Беллы возникло странное ощущение. Она не могла плакать, однако ей хотелось закричать и бросить что-нибудь или сломать. В этот момент она осознала, что Рини ей как дочь, эти шестеро парней как сыновья, которых у нее никогда не было. И что тот, который клал кирпичи, возводил стены, и хоть и не был самым умным из четверых музыкантов, но был главным среди них, больше никогда не вернется домой.