Пламя на двоих - Ольга Ярошинская

женюсь на тебе! Я уже озадачил все ювелирки Айданы — выберешь после колечко, которое больше понравится. Но ты меня даже на коврик не пускаешь, вот я и боялся тебя спугнуть. Хочешь, поженимся прямо сейчас? Верес, как командир поста, имеет право организовывать свадьбы. Вив, а давай!

Я мотнула головой, и на лице Элая промелькнуло разочарование — и исчезло.

Он развернул меня спиной к парапету, стянул ленту с моих волос и расчесал пальцами пряди.

— Ничего, — сказал Элай, как будто сам себя заверяя, — от свидания ты тоже долго отбрыкивалась. Вивиана Гарда, однажды ты станешь моей женой, так и знай.

Его губы, накрывшие мой рот, были такими требовательными, что мне пришлось сдаться немедля. Рука, обнимавшая шею, опустилась и мягко погладила грудь. Я ахнула, и его ладонь послушно сдвинулась ниже.

— Выходи за меня, — жадно шептал Элай, целуя мое лицо. — Устроим брачную ночь, все как надо.

— Нет, — выдохнула я.

Второй поцелуй выдернул землю из-под ног, и я застонала от страсти, обрушившейся на меня ураганом.

— Давай сегодня, — попросил Элай, оторвавшись от моих губ. — Вивиана Гарда, будь моей женой.

Его ладони вжали меня в твердое тело, погладили спину и нахально скользнули ниже. Я упрямо помотала головой.

— Твоя чешуя меня не отталкивает, — шептал Элай на ухо, искушая. — Я тебе тоже нравлюсь, я знаю. Ох, страшно представить, если бы вышло иначе... Вив, давай поженимся, а? Сама видишь, это судьба. Может, я вообще твой единственный вариант. Что если твоему дракону больше никто не приглянется?

— Я так не хочу! — выпалила я, собрав остатки разума, и Элай, слегка отодвинувшись, заглянул мне в лицо. — Не хочу от безысходности!

— Ах, безысходность, — насмешливо повторил он, сузив глаза, в которых плясало пламя.

— То есть, нет. Верней, да, ты мне нравишься, — я выдохнула, пытаясь успокоиться. — Мы зачем сюда приехали? Уж точно не для того, чтобы жениться! Мы должны показать, что ты никакой не изгой. Для революции!

— Мы этим и занимаемся, — ответил Элай и кивнул на башню. — Там уже человек пять приходило на нас посмотреть.

Я одернула блузку, попыталась собрать волосы, но ветер упрямо их разметал.

— Так ты целовал меня чисто для демонстрации? — уточнила я.

— Нет, — ответил Элай. — Я целовал тебя исключительно для удовольствия. Вообще-то я, оказывается, довольно ревнивый. С дозорных хватило бы и того, что мы держимся за руки. Но как-то увлекся... Ты сама виновата!

— Я?!

— А кто? Только и слышу, что «нет». Может, целовать тебя все время, чтобы ты и пикнуть ничего не могла?

— А может, задай мне другой вопрос? — сердито предложила я.

— Какой камень в кольцо ты хочешь? — спросил Элай.

Я фыркнула и невольно улыбнулась.

— Элай, ты правда спешишь, — сказала я мягче.

Он вздохнул, склонил голову и потерся лбом о мое плечо.

— Прости, — пробормотал он. — Вив, ты как солнышко среди туч. Думаешь, я бы расстроился, если бы ты залетела? Ха! Да я бы плясал от радости! О таком я и мечтать не смел!

Я вздохнула, подумала.

— Ладно, можешь спать на балконе, если тебе так хочется, — проворчала я. — Хотя я уверена, что Ингрид ко мне не полезет. Не совсем же она чокнутая? Да и зачем ей?

— Значит, балкон, — задумчиво повторил Элай, подняв голову. — Ночи холодные…

— Вот только не начинай! — возмутилась я. — Сам сказал, что не мерзнешь!

Рассмеявшись, Элай взял меня за руку и повел к сторожевой башне, а мое сердце так и плясало в груди. Он сделал мне предложение! О боги, Элай сказал, что любит меня! Он хочет жениться!

Все соседи с моей улицы дружно упадут в обморок, если я прилечу на драконе, да еще и с обручальным кольцом на пальце. Интересно, Элай ведь не всерьез спрашивал про камень? Никогда не задумывалась, какой я хочу. Какая разница? Главное, кто дарит кольцо. И если его подарит Элай, смогу ли я отказать?

* * *

Отправив служанок прочь, Сивилла тяжело опустилась на стул. Посмотрела в огромное зеркало, изготовленное по ее заказу. Сколько она себя помнила, ей всегда хотелось быть кем-то иным. Она оттягивала пальцами внешние уголки глаз, дула губы, красила лицо и надевала пышные парики. Ее мечта сбылась. Из отражения смотрела совсем другая женщина, более яркая, красивая, сильная, — королева.

Вздохнув, Сивилла сняла корону, а вместе с ней и иллюзию. Золотые локоны густо побила седина, уголки губ обиженно опустились вниз, и вся она целиком потускнела, сделавшись самой обычной, простенькой. Слишком невзрачной для королевских покоев.

Сивилла рассматривала свое настоящее лицо, и нелепая мысль свербила в голове точно мышь, пробравшаяся в кладовку: как бы она жила, не достанься ей дар иллюзии? Вдруг она была бы счастливее?

Дверь распахнулась без стука, король вошел в спальню жены и едва заметно поморщился. Однако Сивилла из глупого упрямства не поспешила набрасывать иллюзию снова. В конце концов, когда-то Альфред женился на ней.

— Удивительные новости, правда? — сказал он, принявшись в волнении расхаживать по спальне.

— Можно ли верить всему, что говорит этот Мареска? — пожала плечами Сивилла. — Он южанин, видно, рассчитывает, что если усадит на трон твоего старшего сына, то получит некие преференции. Но ты же сам понимаешь, Риан — гиблая ветвь.

Альфред нахмурил брови, и Сивилла подавила глухое раздражение. Откуда только вылез этот чернявый Мареска? Мало того, что старший выродок Альфреда так и не сдох, не хватало еще, чтобы он вернулся.

— Ты забыл, как старший визжал на инициации? — безжалостно добавила Сивил. — Он слаб.

— У него крылья, — возразил Альфред. — Легендарный аркан. А еще меч, огонь, знак летописца. Еще неизвестно, как выл бы наш младший, проявись у него четыре знака вместо одного скульптора.

— Какими бы арканами ни обладал старший, ты забываешь о главном, — напомнила Сивил, — его пламя обжигает всех вокруг. Он опасен. Твой изначальный приказ — добить — был проявлением милости, и я думаю, ты должен покарать ту, что ослушалась, со всей строгостью…

— Риан жив и здоров, — сказал Альфред, садясь на край кровати. — Чезарь Мареска беседовал с ним. Он говорит, что Риан умный, сильный, добрый. Он вынес девушку из огня!

— Раз огонь ему не вредит, то в этом нет никакого подвига, — заметила Сивил. — Он не написал тебе ни строчки за эти годы! — Вообще-то писал, но подкупленные слуги перехватывали почту. — Драконья кровь сводит с ума, а в нем ее через край.

— Странно все это, — заметил Альфред. — Как же так вышло? И лекарь, что проводил инициацию Риана, исчез...

Потому что свидетелей нельзя оставлять в живых.

— Альфред, твой сын опасен, — попыталась она до него