История и культура индийского храма. Книга I. Рождение храма - Елена Михайловна Андреева

сосуде будет размещена богиня Падмини, он должен поочередно взять глину в десяти местах богов: в океане, на горе, в реке, в озере, в тиртхе, в зернохранилище (khale), в норе краба, в муравейнике, с кончика бычьего рога и с кончика бивня слона. Кроме того, он должен взять лучшие корни красного, белого и голубого лотоса, а также белой водяной лилии. И это еще не весь список, поскольку текст продолжает перечислять необходимые предметы и ингредиенты: драгоценные камни, растения, металлы и прочее (Raddock, 2011: 179). Собрав все необходимое, дешика должен поместить все это на хранение в специальную шкатулку (garbhabhājana), которая должна быть сделана в форме лотоса.

Единственное письменное свидетельство, относящееся к строительным ритуалам, которое датируется примерно тем же периодом, что и Kāśyapaśilpa (XI–XII вв.), – это рукопись Baya Cakaḍā, созданная в Одише и написанная на пальмовых листьях в XIII веке (Ślączka, 2007: 232).

Baya Cakaḍā представляет собой бухгалтерскую книгу, в которой записаны расходы, связанные со строительством храма Сурьи в Конарке, включая стоимость некоторых ритуалов, проводившихся за время строительства объекта. Одним из таких ритуалов является установка металлических сосудов на вершине главного храма и павильона, что напоминает мурдхештаку южноиндийских текстов.

Согласно рукописи, сосуд, установленный на вершине главного храма, содержал белый рис, творог, восемнадцать драгоценных камней, napuṁsakā śilā, камни haritāla (желтый орпимент), чистую камфару, семена ароматных растений, смолу sāla, двенадцать кусочков золота и двадцать кусочков серебра. Размещение всех этих предметов в сосуд сопровождалось чтением мантр. Аналогичные ингредиенты были помещены и в сосуд, который установлен в верхней части одного из павильонов. В их числе названы падди, бири, творог, девять драгоценных камней (наваратна) для девяти планет (наваграха), одиннадцать золотых дисков для Адитьев и освященная пища «из великого храма Пурушоттамы» (Ślączka, 2007: 232).

Однако, несмотря на упоминание и описание строительных ритуалов в текстах, происходящих из разных частей Индии, особое внимание им уделяют южноиндийские тексты. Судя по текстам, все три ритуала наибольшей популярностью пользовались именно на Юге субконтинета (Ślączka, 2007: 197). Тем не менее, сегодня в Южной Индии ритуал гарбханьяса уже утратил свою популярность и выполняется крайне редко (Ślączka, 2007: 214). Гарбханьяса, как и мурдхештака, в современной Индии практически полностью забыты, зато пратхамештака все еще выполняется. По крайней мере, так обстоят дела при строительстве значительных храмов, причем, по заверению А. Шленчки, ритуал более или менее соответствует тому, как он описан в текстах (Ślączka, 2007: 258).

А что касается прошлого, то помимо текстовых источников каких-либо иных свидетельств существования практики выполнения пратхамештаки, гарбханьясы и мурдхештаки не имеется. По словам А. Шленчки, ограниченное количество обнаруженных в Индии археологических артефактов, которые бы относились к описанным выше трем строительным ритуалам, вызывает удивление, особенно если учесть количество текстов, в которых содержатся упоминания или подробные описания этих ритуалов (Ślączka, 2007: 233–234). Единственная археологическая находка, которая свидетельствует о практике пратхамештаки в Индии, относится к шиваитскому храму, расположенному в Улагапураме, в штате Тамилнаду. Опять же, в Южной Индии. Это, пожалуй, единственная находка такого рода на территории Индии. Поэтому А. Шленчка полагает, что обычай размещать шкатулку возле входа имеет южноиндийское происхождение (Ślączka, 2007: 227, 210).

Но одного примера явно не достаточно для того, чтобы составить хотя бы приблизительное представление о масштабах описываемого явления. Если выполнение пратхамештаки, гарбханьясы и мурдхештаки было настолько редким явлением, что на практике почти не встречалось, то почему же тогда тексты считают нужным сообщать о них? Можно было бы подумать, что на практике эти ритуалы были крайне редким явлением, и их выполнение являлось, скорее, исключением, нежели нормой. Однако имеются свидетельства из других стран, на территории которых в прошлом возводились индуистские храмы и проводились строительные ритуалы.

В отличие от Индии, археологические исследования, проведенные в других частях «санскритского космополиса»[94], свидетельствуют о широком использовании различных строительных ритуалов. Многие археологические находки говорят о соответствии этих ритуалов с теми, о которых сообщает Kāśyapaśilpa. В качестве примера можно назвать храмы Ангкор-ват в Камбодже, в По Нагаре в южной части Вьетнама, в Прамбанане на Центральной Яве (Ślączka, 2007: 234, 236, 237). При этом большое количество шкатулок для гарбханьясы, обнаруженных в Юго-Восточной Азии и на Шри-Ланке, не имеют отсеков и у них не лотосообразная форма, как это предписано индийскими текстами. Тем не менее, большинство предметов, помещенных в них, прекрасно согласуются с перечнем, уже известным нам по тексту Kāśyapaśilpa.

В археологических отчетах упоминаются полудрагоценные камни, фрагменты металлов и минералов, фигурки слонов и черепах, атрибуты Вишну, золотые цветы лотоса, биджи, гласные санскритского алфавита и имена богов-хранителей сторон света, нанесенные на металлические листы, а также различные семена и другие органические материалы. Все это заключено в каменные коробки или металлические и глиняные сосуды, которые были обнаружены в индуистских храмах. При этом некоторые предметы (например, золотые листья и полудрагоценные камни) были найдены вне каких-либо емкостей. Но вполне вероятно, когда-то они тоже находились в шкатулке.

Обнаруженные археологами в нескольких храмах Южной и Юго-Восточной Азии следы строительных ритуалов датируются VIII–XIII вв. н. э., хотя некоторые предметы могли быть заложены в более поздний период, в XV или XVI вв. н. э. (Ślączka, 2007: 250). Однако в этих местах не было обнаружено уложенных четырех кирпичей или камней таким образом, чтобы они образовывали квадрат. В Камбодже, к примеру, вместо четырех кирпичей была обнаружена единственная плита с полостями, где, скорее всего, должны были находиться небольшие предметы, такие как, например, драгоценные камни или сусальное золото.

На наш взгляд, существуют три главные причины отсутствия археологических свидетельств практического применения трех ритуалов в Индии. Во-первых, вторжение мусульман, начиная с походов Махмуда Газневи в XI веке, привело к разрушению большого количества индуистских храмов, в результате чего многие из них были заброшены и разграблены, в том числе исчезло содержимое шкатулок и сами шкатулки. Особенно это относится к Северной Индии.

Во-вторых, поскольку большое количество индуистских храмов все еще действующие, то не представляется возможным проверить и как-то зафиксировать наличие шкатулки и кирпичей в соответствующих местах. Особенно это характерно для храмов Южной Индии. Здесь мусульмане не разрушали их в таких больших количествах, как в северной части Индии. К тому же, на месте обветшалых построек тут же принято возводить новые. Таким образом, священное место не забрасывается, руины старого храма отсутствуют, археологи заняты в других местах.

В-третьих, британские колониальные власти конца XIX и начала XX вв. проявляли гораздо больший интерес к буддизму, нежели к индуизму. Поэтому даже если европейским археологам и было что-либо известно о существовании храмовых ритуальных шкатулок, то раскопки для их извлечения в Индии не проводились. По