Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine

Не задерживаясь надолго, Ишмерай поторопилась в дом. Ей стало холодно, как только союзник её ушел.

К началу марта госпожа Вайнхольд перестала громко жаловаться на приступы мигрени. Ею овладело мрачное настроение. Она часами сидела у окна и невидящим взглядом впивалась в безрадостный пейзаж за окном. Когда слуга или сам господин Вайнхольд возвещали о приезде Адлара Бернхарда, хозяйка дома нервно вздрагивала, оправляла платье, принимала самое выгодное положение, но когда в гостиную входил один лишь господин Бернхард, тотчас мрачнела и хандрила до следующего утра, которое дарило ей надежду на приезд Элиаса Садегана.

Но у Элиаса Садегана имелись другие пути для посещения дома Вайнхольдов. Сторож начал слишком много выпивать, и молодой помощник Адлара Бернхарда без труда проникал в сад или в дом Вайнхольдов. Но визиты эти были нечасты и коротки — Ишмерай очень боялась, что его могли схватить.

На людях Элиас не разговаривал с Альжбетой, не глядел на неё, а если случалось так, что ему следовало что-то сказать Альжбете Камош, он говорил это сухо, лаконично и безразлично. Если кто-то спрашивал её о нём, она отзывалась столь же сухо, с оттенком неприязни.

Встречаясь в саду или в комнате Ишмерай, они ворчали друг на друга, одна упрямилась, а другой ругал её за это упрямство, но девушка была бесконечно благодарна ему за то, что он оставался с ней в Аннабе, несмотря на то, что безмерно хотел вернуться в Архей, несмотря на слухи о том, что вскоре Адлар Бернхард отправится на войну с врагами церкви.

— Тебе обязательно ехать с Бернхардом? — однажды тихо спросила Ишмерай, наслаждаясь теплым мартовским днем.

— Я один из его ближайших помощников, — последовал ответ. — К тому же, с нами поедет Хладвиг. Там, в борьбе с этими мнимыми врагами церкви мне будет удобнее следить за ним, чем здесь.

— Я боюсь не за себя, — вздохнула Ишмерай, поднимая на него свои огромные печальные глаза. — Это война, Александр. Тебя могут ранить или убить.

— Без тебя знаю. Поэтому, пока я здесь, я должен научить тебя защищаться.

— Я умела обращаться с кинжалами Эрешкигаль!

— Ты умела, — подчеркнула Александр. — Но что ты умеешь сейчас? Бренчать на клавесине и петь?

— Этим я зарабатываю себе на жизнь, — горделиво ответила Ишмерай. — Видишь, я не просто дочка богатых родителей. Я могу зарабатывать.

Александр косо поглядел на неё и усмехнулся.

— Да-да, зарабатывать она может. А у Бернхарда деньги взяла.

— Да прекрати ты уже!

А когда вспышка злости прошла, она спросила:

— Тебя ждёт возлюбленная в Архее?

Александр поглядел на нее с хмурым изумлением и буркнул:

— Кто, простите?

Ишмерай покраснела, расстроившись.

— Возлюбленная, — несмело повторила она. — Неужто сердце твое никому не отдано? Неужто ты никого не любишь?

— У меня целых две любимые женщины: тётка и младшая сестра…

— У тебя есть младшая сестра? — изумилась Ишмерай.

— Да, у меня есть младшая сестра, — нелюбезно отозвался Александр. — Она живет в Полнхольде. И ей всего пятнадцать.

Ишмерай страшно оживилась и воскликнула:

— Как её зовут?!

— Атѝлия.

— Какое чудесное имя! Должно быть, она такая же красивая, как и ты! У нее кудрявые волосы и голубые глаза?

— В этом мы с нею похожи, — нерадиво буркнул он.

— Как бы мне хотелось познакомиться с ней!

— Мне бы не хотелось, чтобы она знакомилась с тобой, — мрачно отозвался Александр. — Не забывай, Ишмерай, я не хочу иметь с тобой и с твоей семьёй ничего общего.

— Я не забываю этого… — сквозь плотно сжавшиеся зубы ответила девушка.

— Замечательно, — холодно отозвался Александр. — И дружба семьями нам ни к чему.

— Ты чего-то боишься, но я не могу понять, чего больше… — ледяно протянула Ишмерай. — Ты боишься впустить кого-то в свою жизнь, боишься поверить кому-то или привязаться? Могу поспорить, ты ни одну женщину не подпускал к себе близко!

— Верно, не подпускал, — жёстко ответил тот, начиная злиться. — Но не потому что я боюсь, а потому что не нашел достойной. И к тебе я не хочу привязываться. Только прошу тебя, не надо обид, — вздохнул он.

— Никаких обид! — возмутилась Ишмерай. — Я просто в очередной раз забыла, до чего ты расчетлив, эгоистичен и…

— Договаривай! — потребовал Александр.

— Самонадеян! — выплюнула она. — Все вы, шпионы, одинаковые!

— Зачем же ты принимаешь помощь шпиона? — неприятно ухмыльнулся он.

Ишмерай отвернулась, гордо подняв голову:

— Чью помощь ещё я могу принять здесь?

Александр поднялся, ухмыляясь.

— Либо ты принимаешь мою помощь молча, либо справляешься со всем сама.

— А вот и справлюсь! — отчаянно воскликнула Ишмерай ему вдогонку. — Я сама найду Атаргату!

— Каким образом? В Аннабе невозможно узнать о фавнах что-либо путное. Нужно ехать в другие города. К примеру, в то же Кедар.

— Значит, поеду туда.

— Желаю тебе удачи. Живой оттуда ты не выберешься. Даже если отстрижешь свои космы и переоденешься в мальчишку. Никакой колет, никакая рубаха не скроет твоих слишком женственных прелестей.

— Александр Сагдиард! — взвизгнула девушка, подскочив, схватив горсть грязного подтаявшего снега. — Ты грязный отвратительный грубиян!

— Придумай что-нибудь другое.

— Ты трус! Ты самый низкий трус, если не поедешь со мной в Кедар!

— Ну это уже наглость!

Ишмерай швырнула в него внушительный снежок и попала прямо в голову. Грязный снег облепил его золотые кудри и ворот красивого колета. Александр остановился как вкопанный, встряхнул головой и медленно обернулся к Ишмерай.

Девушка вздрогнула, прижав ладошку ко рту. Он стоял прямо, демонстративно отряхивая грязный снег с плеч и во̀рота, ещё больше размазывая грязь по красивой одежде.

Александр пошёл на неё, как бык идет на врага, и Ишмерай побежала прочь по саду, сначала боясь его ярости, затем, вспомнив, на сколько у него был дурацкий вид, когда он отряхивал с себя всю эту грязь, продолжая размазывать её. Она засмеялась, громко, весело, заразительно, спасаясь от него меж деревьями, проваливаясь в сугробы, спотыкаясь, дразня его весельем.

Наконец, он догнал ее, повалил