Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом - Alexandra Catherine

— Я видела во сне Марцелла. Он сказал, что его похоронили. В Миларе.

Брови Александра нахмурились, глаза расширились и обратились в холодную даль. Ему явно стал не по себе, ибо он тоже уважал Марцелла. И тоже был потрясён его смертью.

— Он просто пришёл к тебе во сне и сказал, что его похоронили? — оглушено вопросил он.

— Это всего лишь сон, но мне казалось, что Марцелл стоит в моей спальне. Он был в белых одеждах, выглядел здоровым и таким спокойным… — голос её дрогнул. — Если это правда, его прах довезли до Архея. Кто-то из наших вернулся домой!

— Без тебя, — странным похолодевшим тоном заключил Александр. — Они сочли тебя мёртвой, оставили поиски и вернулись без тебя.

Ишмерай покачала головой, поглядела на него прояснившимся взглядом и тихо произнесла:

— Они вернулись. И это единственное, что теперь имеет для меня значение.

— Хорошо, — терпеливо кивнул Александр. — Значит, теперь в Архей должна вернуться ты.

Александр поглядел на неё очень строго и непримиримо.

— И это всё, что так взволновало тебя?

Ишмерай вздрогнула. Он не понимал его горя. Он не понимал ничего, что так терзало её. Он никогда никого не любил и никого не полюбит. Марцелл был прав об Александре, тысячи раз прав.

Она доверяла серьёзному свету его ярко-голубых глаз, хмурости его бровей, крепко сжатым губам. Он не издевался и не смеялся, всегда говорил ей одни лишь разумные вещи. Как бы больно не было ей слушать их, она должна была прислушиваться.

— У тебя есть, ради чего жить дальше, — сурово произнёс он. — Жизнь твоя не кончилась на гибели Марка. Теперь представь лицо твоего отца, лицо твоей матери, когда они услышали о том, что тебя не нашли! Можешь ли ты представить всю глубину, всю необъятность их горя? И сердце твое позволит им так страдать?

— Но Марк… — прошептала Ишмерай, поморщившись.

Александр вздохнул и твердо перебил её:

— Марк мёртв. В его теле нет более жизни, нет сердца, нет сознания. Он не чувствует, не думает, не живет, и никогда не вернется к жизни. Он — прах. Прах не дышит, не чувствует, не живёт. Я не верю в жизнь после смерти. Человек умирает бесследно. Тебе придётся жить без него всю оставшуюся жизнь! — отчеканил Александр, выделяя каждое свое чудовищное слово. — Возьми себя в руки!

Ишмерай плакала, тихо и горько, желая одного: умереть.

Но Александр снова обнял её за плечи, и девушка прильнула к нему всем своим станом, хватаясь за его колет, сжимая его руки, плечи. Она хваталась за него, будто за последнюю веточку, спасаясь от горя и отчаяния. Сейчас, в эту минуту глухого отчаяния и горя Ишмерай знала: каким бы Александр Сагдиард не хотел казаться, каким бы грубияном и насмешником себя не выставлял, — он раскрыл своё сострадающее сердце.

Перестав плакать через какое-то время, она отстранилась от него, вытерла слезы и тихо проговорила:

— Ты прав. Ты всегда прав. Я должна взять себя в руки, и я возьму.

— Чем быстрее ты возьмешь себя в руки, тем больше шансов на то, что ты выиграешь. Ты должна вернуться…

— Я должна найти Атаргату…

— Небо! — почти сокрушенно выдохнул тот, обратив глаза к небесам. — Ладно, — Александр махнул рукой, — сначала ты должна найти Атаргату или убедиться в её смерти.

Ишмерай глядела на него припухшими от долгих слез глазами, пронзительно, грустно, открыто.

— Ты жалеешь, что застрял здесь со мной? — выдохнула она.

— Да, но если судьба свела нас вместе, так тому и быть. Ей виднее.

— Ты веришь в судьбу? — удивилась Ишмерай.

— Нет. Я верю в то, что человек сам выбирает свою жизнь. Я выбрал свой путь — я пошел за Марцеллом и пришёл сюда. И это не так уж и плохо. Что бы ты не говорила, пока что я нужен тебе.

— А я нужна тебе, — парировала девушка.

— Для чего это? Для головной боли?

— Чтобы довести меня до дома и получить свободу от моего отца.

Александр посмеялся и буркнул:

— Получить свободу я могу и без твоей помощи. Я не буду спрашивать у твоего отца разрешения: я поставлю его перед фактом.

— Скажи, Александр, — тихо проговорила девушка. — Если бы судьба оказалась к тебе милосердна и предоставила тебе шанс вернуться назад и сделать выбор — пойти с Марцеллом или остаться в Аваларе — что бы ты выбрал?

Александр хмуро глядел на нее, а после ответил:

— Ты знаешь ответ.

— Знаю, — кивнула девушка, показывая, что спокойно принимает его откровенность.

Ей нравилась его резкая честность. Она ценила ее.

— Но, прежде чем мы начнем искать Атаргату, тебя следует уберечь от Хладвига, — заявил Александр. — Пока он не узнал тебя.

— Он узнал меня, — кивнула Ишмерай.

— Нет, не думаю. Хладвиг хорошо умеет скрывать свои чувства, эмоции, истинные намерения. Но не так, чтобы, столкнувшись с человеком, которого он так долго мечтал отправить на костёр, просто отпустить его…

Ишмерай глубоко вздохнула, мрачно усмехнулась и ответила:

— Хладвиг навещал меня вчера днём. Я прогуливалась у дома, и он…

Ишмерай побледнела под натиском сузившегося взгляда Александра. Глаза его страшно засверкали, а кулаки сжались.

— Что он сказал тебе?

— Что еще он мог сказать мне, кроме того, что отправит на костёр? — горько усмехнулась Ишмерай. — Говорил, что ни один костёр в Аннабе не разжигается без дозволения господина Бернхарда. Говорил, что докажет ему мою дружбу с дьяволом. Говорил, что найдет всех моих сообщников.

— Быть может, он перепутал тебя с кем-то?.. — предположил Александр.

— Он назвал меня по имени. «Ишмерай». Атанаис называла меня по имени в ту ночь, когда нас схватили.

Александр медленно и сокрушенно выдохнул, возведя глаза к небу, запустив пальцы в волосы.

— Тебе надо уходить из Аннаба. Из Кабрии, за горы, в Архей…

— Хладвиг сказал, что выставит стражу на всех выходах из города.

Александр зло фыркнул:

— Он страшный человек. Я не один месяц провел