Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

Когда Фред с Джорджем полетели к замку, придерживая Кэти с обеих сторон, Анжелина хмуро бросила:

— Ну, без загонщиков и охотника продолжать нет смысла. Пошли отсюда, переодеваться будем.

Пока они добирались до раздевалки, слизеринцы продолжали скандировать.

— Ну, как прошла тренировка? — весьма холодно поинтересовалась Гермиона полчаса спустя, когда Гарри с Роном через проход за портретом залезли в гриффиндорскую гостиную.

— Все… — начал Гарри.

— Паршиво, — глухо закончил Рон, плюхаясь в кресло рядом с Гермионой.

Гермиона оглянула Рона, и голос у нее немного потеплел.

— Ну ладно, ты же в первый раз, — принялась она утешать. — Нужно время…

— Кто сказал, что паршиво было изза меня? — взвился Рон.

— Никто, — озадаченно осеклась Гермиона. — Я подумала…

— Ты подумала, что я совсем конченый?

— Нет, конечно, ничего подобного! Слушай, ты сказал, что все было паршиво и я просто…

— Все, я пошел домашними заданиями заниматься, — сердито буркнул Рон, протопал к лестнице в спальни мальчиков и исчез из виду.

Гермиона повернулась к Гарри.

— Он паршиво играл?

— Нет, — деликатно ответил Гарри.

Гермиона подняла брови.

— Ну, в общем, я думаю, он мог бы и получше сыграть, — пробормотал Гарри. — Но это и правда была только первая тренировка…

Этим вечером ни Гарри, ни Рон особых успехов в домашней работе не добились. Гарри понимал, что Рон слишком озабочен тем, как скверно он тренировался, да и у самого Гарри припевка «Гриффиндорцы продули» никак не выходила из головы.

Все воскресенье ребята провели в гостиной, погрузившись в книги. Кроме них в гостиной скоро никого не осталось — день выдался ясным и солнечным, и большинство гриффиндорцев проводили его на улице, наслаждаясь возможно последней в этом году хорошей погодой. К вечеру Гарри уже подташнивало.

— Знаешь, надо бы нам стараться делать побольше домашних заданий на неделе, — буркнул он Рону, когда они, наконец, закончили длинный реферат про Заклинание Оживления предметов по заданию профессора Макгонаголл и уныло взялись за такой же длинный и сложный — про многочисленные луны Юпитера для профессора Синистры.

— Угу, — согласился Рон, потирая покрасневшие глаза, и выбросил в камин по соседству пятый по счету испорченный кусок пергамента. — Слушай… может, попросим у Гермионы поглядеть, как у нее вышло?

Гарри оглянулся: Гермиона сидела с Крукшанксом на коленях и весело болтала с Джинни. Перед ней сами по себе мелькали вязальные спицы: теперь она вязала для эльфов пару бесформенных носков.

— Нет, — вяло покачал он головой. — Сам знаешь, она нам не разрешит.

Занимались они, пока за окнами совсем не стемнело. Народ в гостиной постепенно рассасывался. В половине двенадцатого Гермиона, зевая, подошла к ним.

— Уже закончили?

— Нет, — коротко ответил Рон.

— Самый большой спутник Юпитера не Каллисто, а Ганимед, — заметила Гермиона, показав через плечо Рона строчку в его реферате по Астрономии. — А вулканы на Ио.

— Спасибо, — буркнул Рон, вычеркивая неверные строчки.

— Извини, я просто…

— Ага, ну если ты просто покритиковать решила…

— Рон…

— Гермиона, ладно, у меня нет времени слушать проповеди, я уже сыт этим по горло…

— Я не… Смотрите!

Гермиона показала на ближайшее окно. Гарри и Рон обернулись. На подоконнике, сидела красивая ушастая сова и пристально рассматривала комнату.

— Это… это не Гермес ли? — удивленно воскликнула Гермиона.

— Ничего себе, точно он! — тихо подтвердил Рон, бросил перо и встал. — С чего это Перси мне пишет?

Он подошел к окну и открыл створки. Гермес влетел внутрь, приземлился на Ронов реферат и протянул лапу, на которой висело письмо. Рон снял письмо, и сова тут же улетела, размазав чернила по рисунку луны Ио.

— Точно, это почерк Перси, — Рон опустился в кресло и уставился на строчки на свитке: «Рональду Уизли, Дом Гриффиндор, Хогвартс». Он поднял на друзей глаза: — Что бы это значило?

— Открывай! — нетерпеливо воскликнула Гермиона.

Гарри кивнул.

Рон развернул свиток и начал читать. Чем ниже по пергаменту передвигался взгляд, тем мрачнее становилось лицо. К концу его лицо приняло выражение крайнего отвращения. Он подтолкнул письмо Гарри и Гермионе, те нагнулись и вместе прочли:

Дорогой Рон,

Я только что узнал (не от когонибудь, а от самого Министра Магии, которому рассказала ваш новый преподаватель профессор Амбридж), что ты стал хогвартским префектом.

Эти новости меня приятно удивили, и я обязан, прежде всего, принести тебе свои поздравления. Должен признать, я всегда боялся, что ты изберешь так называемый путь «Фреда и Джорджа», вместо того, чтобы брать пример с меня. Поэтому можешь себе представить мои чувства, когда я узнал, что ты перестал лезть на рожон и решил взять на себя такую, в некотором роде, ответственность.

Но я не просто поздравить тебя хочу, Рон, я хочу дать тебе маленький совет, поэтому и посылаю сову вечером, а не обычной утренней почтой. Хотелось бы надеяться, что ты сможешь прочесть письмо вдали от любопытных глаз и избежать щекотливых вопросов.

Из слов Министра о твоем назначении префектом, я смог понять, что ты по-прежнему общаешься с Гарри Поттером. Рон, должен тебе сказать — ничто не может грозить тебе потерей значка больше, чем продолжение тесной дружбы с этим мальчиком. Я нисколько не сомневаюсь, такому повороту ты удивишься — скажешь, что Поттер всегда был у Дамблдора любимчиком, но я считаю своим долгом предупредить тебя: скорее всего, Дамблдору недолго осталось руководить «Хогвартсом», а у предусмотрительных людей другое — и, возможно, более правильное — мнение о поведении Поттера. Я не стану распространяться дальше, но если ты читаешь «Ежедневный Пророк», то завтра ты поймешь, откуда дует ветер, а заодно и про твоего покорного слугу почитаешь!

Серьезно, Рон, ты ведь не хочешь запачкаться так же, как Поттер, это все может пойти во вред тебе, я имею в виду и жизнь после окончания школы. Поскольку наш отец сопровождал Поттера на суд, ты наверняка должен знать, что летом этого мальчика вызывали на дисциплинарное слушание в присутствии всего Уизенгамота, и там он показал себя не с лучшей стороны. На мой взгляд, повезло ему только благодаря простым формальностям, а те, с кем я общался на этот счет, попрежнему убеждены в его виновности.

Возможно, ты боишься разорвать отношения с Поттером — насколько я знаю, он бывает неуравновешенным и, кто знает, даже может применить силу — но если тебя беспокоит это, или еще чтонибудь в поведении Поттера, я призываю тебя поговорить с Долорес Амбридж, женщиной, несомненно, очаровательной, которая, как мне известно, будет совершенно счастлива тебе помочь.

Дальше я перехожу к следующему совету. Как я уже намекнул выше, власти Дамблдора в «Хогвартсе» скоро может прийти конец, поэтому, ты, Рон, должен быть предан не ему, но школе и Министерству. Я с сожалением узнал, что до сих пор персонал школы сотрудничает с профессором Амбридж совсем вяло, хотя она стремится провести в стенах «Хогвартса» необходимые перемены, которых так жаждет наше Министерство (но со следующей недели ей станет проще — опять же, читай завтра «Ежедневный Пророк»!) Я могу сказать только, что ученик, который сейчас выкажет желание помогать профессору Амбридж, через пару лет имеет все шансы добиться поста Главного Префекта!

Мне очень жаль, что летом я не смог видеться с тобой часто. Мне очень тяжело критиковать наших родителей, но, боюсь, пока они связаны с этой шайкой Дамблдора, я с ними под одной крышей жить не смогу. (Если будешь писать маме, то можешь ей передать, что некого Стуржиса Подмора — большого друга Дамблдора — недавно отправили в Азкабан за злоупотребление служебным положением в Министерстве. Быть может, это откроет родителям глаза на истинное лицо тех мелких уголовников, с которыми они теперь якшаются.) Я считаю, мне крайне повезло, что я смог избежать позорного клейма за связь с такими людьми — Министр был более чем добр ко мне — и я очень рассчитываю, что ты, Рон, не позволишь семейным узам затмить тебе глаза на заблуждения наших родителей, на истинный характер их убеждений и поступков. Я искренне надеюсь, что со временем они поймут, как ошибались, и когда этот день придет, я, само собой разумеется, приму все их извинения.

Пожалуйста, обдумай мои слова как следует, в особенности насчет Гарри Поттера, и еще раз прими мои поздравления в назначении тебя префектом.

Твой брат

Перси

Гарри поднял на Рона глаза:

— Ну… — начал он, пытаясь сделать вид, что счел написанное шуткой, — если ты хочешь… ээ… как там? — он сверился с письмом Перси. — Ах, да… «разорвать отношения» со мной, то я обещаю силу не применять.