Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сегодня Гарри поддерживали только две мысли. Первая — это то, что скоро выходные, а вторая — несмотря на то, что заключительное кошмарное взыскание от Амбридж неизбежно, но, может быть, ему повезет, и из ее окна удастся увидеть, как тренируется Рон. Эти лучики света были весьма слабыми, но Гарри был благодарен за то, что они могут хоть немного рассеять окружающую его тьму: еще никогда такой дрянной первой недели в Хогвартсе ему не выпадало.
В пять часов вечера Гарри постучал в дверь кабинета профессора Амбридж для последней, как он искренне надеялся, встречи здесь, и дождался приглашения. На покрытом кружавчиками столе лежал, поджидая Гарри, чистый пергамент, рядом — острое черное перо.
— Вы знаете, что нужно делать, мистер Поттер, — приторно осклабилась Амбридж.
Гарри взял перо и взглянул в окно. Если только подвинуть стул на дюймдва вправо… Под предлогом того, что нужно сесть ближе к столу, Гарри подвинулся. Теперь у него перед глазами была панорама гриффиндорской квиддичной команды, вверх и вниз летающей над полем. У подножия трех высоких стоек ворот стояло еще с полдюжины черных фигурок, видимо, в ожидании своей очереди попробоваться на вратаря. Кто из них Рон — на таком расстоянии определить было невозможно.
«Я не должен врать», — написал Гарри. Раны на его правой руке открылись и начали кровоточить.
«Я не должен врать». Рана стала глубже, воспалилась и заболела.
«Я не должен врать». Кровь потекла к запястью.
Гарри бросил взгляд в окно. Кто бы ни защищал сейчас ворота, он делал это просто отвратительно. Кэти Белл дважды за те несколько секунд, что Гарри осмелился следить, забросила мяч. Надеясь, что вратарем был не Рон, Гарри опустил глаза на блестящий от крови пергамент.
«Я не должен врать».
«Я не должен врать».
Гарри пользовался любой возможностью, чтобы взглянуть в окно — когда слышал скрип пера Амбридж или как она открывает ящик стола. Третий претендент играл довольно неплохо, четвертый просто ужасно, пятый прекрасно уворачивался от бладжера, но потом пропустил легкий мяч. Темнело, и Гарри опасался, что шестого и седьмого уже не увидит.
«Я не должен врать».
«Я не должен врать».
Пергамент был весь забрызган кровью, тыльная сторона ладони уже горела от боли.
Когда Гарри взглянул в следующий раз, за окном совсем стемнело, и квиддичного поля уже не было видно.
— Ну, не посмотреть ли нам, как там ваша надпись? — полчаса спустя умильно спросила Амбридж.
Она подошла к Гарри и протянула к нему свои коротенькие окольцованные пальцы. Но как только цапнула его руку, разглядывая вырезанную на коже надпись, Гарри пронзила боль, но не в тыльной стороне ладони, а в шраме на лбу. И в то же самое время внутри у него все перевернулось от какогото очень необычного ощущения.
Он выдернул руку и вскочил, ошеломленно глядя на Амбридж. Растянув в улыбке широкий вялый рот, Амбридж взглянула на него и тихо спросила:
— Болит ведь, да?
Гарри ничего не ответил. Сердце его бешено колотилось. Она спрашивала про руку или поняла, что он почувствовал во лбу?
— Ну что ж, полагаю, что цели своей я достигла, мистер Поттер. Вы можете быть свободны.
Гарри схватил школьную сумку и пулей выскочил из комнаты.
«Успокойся, — шептал он сам себе, взлетая по ступенькам. — Успокойся, успокойся, совсем не обязательно это означает то, что ты себе придумываешь…»
— Mimbulus mimbletonia! — выдохнул он Толстой Леди.
Проход открылся.
Гарри встретили бурными восклицаниями. Рон с сияющим лицом бросился навстречу, размахивая рукой и расплескивая бутербир из кубка.
— Гарри, у меня получилось, я прошел, я вратарь!
— Что? Здорово! — Гарри попробовал искренне улыбнуться, но сердце у него бешено колотилось, рука пульсировала и кровоточила.
— Держи бутербир, — Рон сунул ему бутылку. — Я не могу в это поверить!..А где Гермиона?
— Вон она, — Фред, тоже с бутербиром в руках, кивнул на кресло у камина.
Там спала Гермиона. Кубок с бутербиром в ее руке предательски наклонился.
— Она так обрадовалась, когда я ей рассказал… — Рон отвел глаза.
— Пусть поспит, — поспешно встрял Джордж.
Гарри тут же заметил, что у нескольких из присутствующих первокурсников не так давно явно шла кровь из носу.
— Рон, иди сюда, давай посмотрим, подойдет ли тебе старая форма Оливера, — позвала его Кэти Белл. — Его имя мы можем убрать, а вместо этого прикрепить твое…
Рон отошел, а к Гарри быстро подошла Анжелина.
— Извини, Поттер, я с тобой резковата была, — без всякой подготовки начала она. — Знаешь, командовать — дело напряженное, иногда я становлюсь похожей на Вуда.
Бросив взгляд на Рона поверх кубка с бутербиром, Анжелина слегка нахмурилась:
— Слушай, он твой друг, конечно, но он не чемпион, — откровенно продолжила она. — Пожалуй, чутьчуть потренироваться ему не помешает. Хотя он из семьи классных квиддичных игроков. Надеюсь только на то, что у него есть скрытые резервы. Вики Фробишер и Джеффри Хупер получше летали, но Хупер такой нытик, вечно то одно, то другое ему не так, а Вики слишком уж занята. Она сама призналась, что если тренировки совпадут у нее с занятиями в Чародейном Клубе, то Чародейство для нее важнее будет. В общем, завтра у нас тренировка, в два часа, так что ты уж приди. И будь другом, помогай Рону сколько сможешь, ладно?
Гарри кивнул, Анжелина отошла к Алисии Спиннет. Гарри пошел и присел рядом с Гермионой. Как только он поставил сумку, Гермиона тут же проснулась.
— Ой, Гарри, это ты… знаешь уже насчет Рона? — заплетающимся языком начала она. — Я так ужааасно устала, — она зевнула. — До часу ночи сидела и делала шапки. Они разлетаются мигом!
Гарри оглянулся по сторонам и обнаружил, что во всех углах комнаты, куда могут добраться неосторожные эльфы, их поджидают замаскированные шапки.
— Здорово, — рассеянно протянул Гарри.
Никому не рассказывать о том, что произошло, было уже невыносимо.
— Гермиона, слушай, я только что из кабинета Амбридж. Когда она ко мне прикоснулась, я…
Гермиона внимательно выслушала. Когда Гарри закончил, она задумчиво спросила:
— Думаешь, СамЗнаешьКто держит ее под контролем, как Квиррелла?
— Ну, — понизил голос Гарри, — вполне вероятно ведь?
— Пожалуй, — согласилась Гермиона, хотя в голосе у нее уверенности не было. — Но не думаю, что он может контролировать ее таким же способом, как и Квиррелла. Я имею в виду, он теперь живой, как положено, то есть тело у него есть и вселяться в чужое ему не нужно. Он может держать ее под проклятием «Империус»…
Гарри отвлекся на то, как Фред, Джордж и Ли Джордан жонглируют пустыми бутербирными бутылками. И тут Гермиона сказала:
— Но в прошломто году шрам у тебя болел, даже если никто к тебе не прикасался. Тебе ведь Дамблдор говорил, что это связано с настроением Сам-Знаешь-Кого? Я хочу сказать, может Амбридж вообще не при чем, может просто по времени совпало?
— Она сволочь, — передернулся Гарри. — Ненормальная.
— Да, она кошмарная, точно, но… Гарри, мне кажется, ты должен Дамблдору рассказать про то, что у тебя шрам болит.
Второй раз за пару дней Гарри получил совет сходить к Дамблдору и Гермионе он ответил так же, как и Рону:
— Не хочу ему надоедать. Он так же, как и ты скажет, что все это ерунда. Шрам все лето болел, сегодня вечером просто чуть сильнее, вот и все…
— Гарри, я уверена, Дамблдор хотел бы, чтобы ты ему с этим надоедал…
— Ага, — вспылил Гарри, не успев себя проконтролировать. — Конечно, Дамблдора только шрам волнует, а на меня ему плевать!
— Не говори так, это неправда!
— Я, пожалуй, напишу Сириусу и спрошу, что он думает…
— Гарри, нельзя об этом в письме писать! — встревоженно воскликнула Гермиона. — Ты что, не помнишь, как Моуди сказал нам с письмами быть поосторожнее! Никакой гарантии нет, что сов больше не перехватывают!
— Ладно, ладно, не буду! — раздраженно согласился Гарри и встал. — Я спать иду. Скажешь Рону, ладно?
— Нет уж, — облегченно вздохнула Гермиона. — Если ты уходишь, я тоже могу уйти, это уже не будет невежливо. Я ужасно устала, и хочу еще завтра шапками заняться. Слушай, если хочешь, помоги мне, это очень интересно, у меня уже лучше получается, я научилась делать узоры, кисточки и всякое прочее…
Гарри внимательно посмотрел на Гермиону: у нее было такое ликующее лицо. Только поэтому он попробовал вежливо избежать предложения:
— Нуу… нет, наверное, спасибо, — протянул он. — Ээ… завтра не получится. У меня еще куча домашних заданий…
И, попрощавшись с разочарованной Гермионой, побрел к лестнице в спальни мальчиков.
