Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

— Так сойдет, — он захлопнул дневник. — Я написал, что мне снилось, будто я покупаю новые ботинки — надеюсь, она не сделает из этого ничего сверхъестественного?

И они вместе заторопились в Северную Башню.

— Ну, как тебе взыскание с Амбридж? Что она заставила тебя делать?

Гарри на долю секунды колебался, но затем лаконично ответил:

— Писать.

— Ну не так уж плохо, ага? — обрадовался Рон.

— Нет, — коротко сказал Гарри.

— Ээ… я забыл… она в пятницу тебя отпускает?

— Нет, — тот же ответ.

Рон сочувственно хмыкнул.

Для Гарри начался еще один скверный день. На Трансфигурации, ни разу не поупражнявшись с Устраняющим заклинанием, он стал одним из худших. Обеденное время пришлось потратить на то, чтобы закончить рисунок ногомола, а профессоры Макгонаголл, ГрабблиПланк и Синистра задали им на дом еще больше, и у Гарри, изза второго взыскания у Амбридж, не осталось никаких шансов на выполнение домашней работы. В довершение всего перед ужином его опять нашла Анжелина Джонсон и, узнав, что в пятницу он не сможет прийти на тренировку с новым вратарем, сказала, что не в восторге от его отношения, и что предпочла бы видеть в команде таких игроков, которые уделяют тренировкам больше времени, чем прочим своим делам.

— Да у меня взыскание! — заорал ей вслед Гарри. — Ты что, думаешь, я хочу торчать в кабинете с этой старой жабой, вместо того, чтобы в квиддич играть?

— Хорошо хоть, что просто писать нужно, — попыталась утешить его Гермиона, когда Гарри рухнул на скамью и уставился на бифштекс и пирог с почками, которые не лезли в горло. — Это не такое уж ужасное наказание…

Гарри открыл рот, но потом закрыл и молча кивнул. Он даже не знал, почему не рассказывает Рону и Гермионе о том, что произошло в кабинете Амбридж: скорее всего, просто не хочется видеть их испуганные лица — от этого происходящее стало бы еще хуже и, поэтому, переносить все стало бы сложнее. А еще он подсознательно чувствовал, что между ним и Амбридж — личные счеты, и приносить ей удовлетворение тем, что станет жаловаться, Гарри не собирался.

— Не могу поверить, как много у нас домашних заданий, — тоскливо протянул Рон.

— Ну а почему ты ничего вчера вечером не сделал? — поинтересовалась у него Гермиона. — Где ты вообще был?

— Я… я гулял, представь себе, — уклончиво ответил Рон.

У Гарри сложилось впечатление, что не он один сейчас скрытничает.

Второе взыскание было ничуть не легче предыдущего. Кожа на руке Гарри теперь воспалилась быстрее, вскоре уже горела и очень покраснела. Гарри решил, что скоро раны не будут заживать так быстро. Скоро на руке начнут оставаться шрамы, и тогда, может быть, Амбридж успокоится. Ничем показывать то, что ему больно, он себе не позволял, и за весь вечер — а ушел он опять в полночь — он сказал только «добрый вечер» и «спокойной ночи».

Но теперь ситуация с домашними заданиями стала угрожающей и, вернувшись в гриффиндорскую гостиную он не пошел спать, хотя устал смертельно, а открыл книги и начал писать реферат для Снейпа про лунные камни. К тому времени, как он закончил, была уже половина третьего. Гарри понимал, что написал ужасно, но выхода не было: если ему нечего будет сдать, то он получит взыскание еще и от Снейпа. Затем он наспех ответил на вопросы задания профессора Макгонаголл, подправил пару штрихов на полотне под названием «Ногомол» для профессора ГрабблиПланк, дополз до кровати, рухнул, даже не раздеваясь, и тут же заснул.

Четверг прошел в полубреду от усталости. Рон тоже выглядел очень сонным, хотя непонятно — с чего. Третье взыскание прошло так же, как и два предыдущих, за исключением того, что два часа спустя буквы «Я не должен врать» уже не затягивались, а все время кровоточили. Гарри прекратил писать, профессор Амбридж подняла голову:

— А! — коротко квакнула она и поднялась изза стола взглянуть на его руку. — Прекрасно. Вот это послужит вам напоминанием, неправда ли? Сегодня вы уже можете идти.

— Завтра я еще должен приходить? — сдержанно спросил Гарри, левой рукой поднимая сумку и держа ноющую правую на весу.

— О, да, — шире прежнего осклабилась Амбридж, — да, думаю, завтра вечерком мы еще поработаем и сможем выгравировать надпись поглубже.

Гарри раньше и подумать не мог, что появится преподаватель, которого он станет ненавидеть больше, чем Снейпа, но когда возвращался в гриффиндорскую башню, то пришлось признать, что у Снейпа появился достойный соперник. «Она — сволочь, — твердил Гарри, взбираясь на седьмой этаж. — Чокнутая, бешеная, старая сволочь…»

— Рон?

Гарри поднялся наверх, повернул за угол и чуть не столкнулся с Роном, который с метлой в руке прятался за статуей Хилого Лэхлена.[130] Когда Рон увидел Гарри, то от неожиданности подпрыгнул и попробовал спрятать за спиной свой новенький «Клинсвип11».

— Ты что здесь делаешь?

— Ээ… ничего…. А ты что здесь делаешь?

— Да ты что, мнето можешь сказать! — нахмурился Гарри. — От кого ты тут прячешься?

— Я… ну, если тебе так надо… от Фреда с Джорджем, — буркнул Рон. — Они только что проходили тут с кучей первокурсников. Держу пари, они опять свои штучки на мелких проверяют. В гостинойто заниматься этим не могут, изза Гермионы…

Все прозвучало сбивчиво и очень быстро.

— Но метла тебе для чего, ты что, летал? — удивился Гарри.

— Я… ну ладно, ладно… ладно, я скажу тебе, но только не смейся, хорошо? — с каждой секундой все больше краснея, начал оправдываться Рон. — Я… я хотел попробоваться на гриффиндорского вратаря, метла приличная у меня теперь есть… Вот. Ну, давай. Смейся.

— Не буду смеяться, — возразил Гарри. Рон непонимающе сморгнул. — Да это блестящая идея! Это просто классно будет, если тебя в команду возьмут! А я никогда не видел, как ты за вратаря играешь, у тебя хорошо получается?

— Неплохо, — облегченно вздохнул Рон после такой реакции Гарри. — Чарли, Фред и Джордж, когда на каникулах тренировались, всегда ставили меня на кольца.

— Так ты сегодня тренировался?

— Каждый вечер тренируюсь, начиная со вторника… только, правда, сам с собой. Пробовал заколдовать кваффлы, что бы они ко мне летели, но не получилось, не знаю, как это сделать, — Рон завелся и стал нервничать. — Фред и Джордж меня засмеют, когда я на тренировку приду. Они меня все время человеком второго сорта считают, с тех пор, как меня префектом назначили.

— Жаль, что я не смогу прийти, — с горечью сказал Гарри, когда они направились в гриффиндорскую гостиную.

— Да, мне тоже жаль, что тебя не будет… Гарри, что это у тебя с рукой?

Гарри только что почесал нос свободной правой рукой и тотчас попытался спрятать руку за спину, но с таким же впечатляющим успехом, как и Рон прятал метлу.

— Это… просто царапина… это ничего… это…

Но Рон схватил Гарри за локоть и повернул ему руку тыльной стороной вверх. Наступила долгая пауза, во время которой Рон молча смотрел на слова, вырезанные у Гарри на коже. Потом он побледнел и выпустил его руку.

— Мне казалось, ты говорил, что она тебя заставляла писать?..

Гарри замешкался, но потом решил, что Рон был честен с ним, и поэтому рассказал все про часы, проведенные в кабинете Амбридж.

— Старая карга! — возмутился Рон громким шепотом, потому что они уже остановились перед Толстой Леди, которая мирно дремала, свесив голову на картинную раму. — Да она больная! Иди и расскажи Макгонаголл!

— Нет, — сразу отрезал Гарри. — Признаваться, как мне плохо, не буду — я ей такого удовольствия не доставлю, она только этого и ждет.

— Этого и ждет? Нельзя позволять ей и дальше над тобой измываться!

— Я не знаю, что против нее может сделать Макгонаголл, — добавил Гарри.

— К Дамблдору иди, расскажи Дамблдору!

— Нет, — категорически отказался Гарри.

— Почему нет?

— У него и так проблем хватает, — ответил Гарри, хотя на самом деле причина была в другом.

Он не хотел идти за помощью к Дамблдору, потому что Дамблдор с июня ни разу не заговорил с ним.

— Ладно, я думаю, тебе нужно… — начал Рон.

Но тут Толстая Леди, которая до сих пор сонно взирала на них, вдруг возмутилась:

— Вы собираетесь говорить пароль, или мне придется всю ночь бодрствовать, дожидаясь, пока вы беседу закончите?

Пятничный рассвет был таким же угрюмым и мокрым, как и в предыдущие дни. Хотя Гарри и посмотрел машинально на стол преподавателей, как только зашел в Главный зал, но сделал это уже без всякой надежды увидеть там Хагрида. И поэтому сразу переключился на решение более насущных проблем вроде необъятной груды несделанных домашних заданий и перспективы еще одного взыскания с Амбридж.

Сегодня Гарри поддерживали только две мысли. Первая — это то, что скоро выходные, а вторая — несмотря на то, что заключительное кошмарное взыскание от Амбридж неизбежно, но, может быть, ему повезет, и из ее окна удастся увидеть, как тренируется Рон. Эти лучики света были весьма слабыми, но Гарри был благодарен за то, что они могут хоть немного рассеять окружающую его тьму: еще никогда такой дрянной первой недели в Хогвартсе ему не выпадало.