Муля, не нервируй… Книга 3 - А. Фонд

пока не пойму, что к чему. Ибо в молодом советском государстве хищение государственной собственности в особо крупных размерах, если мне не изменяет память, инкриминировалось расстрельной статьёй. Хотя могу, конечно, ошибаться, но и провести остаток жизни где-нибудь на Колыме особо не улыбается.

Если на Мулю, в смысле на меня, вышел тот странный мужичок, теперь вот Барышников, значит, скоро на меня выйдет и ОБХСС. И вот там я уже таким вот нахрапом не отмажусь. Да ещё и Оля Иванова эта знает что-то. Вернётся из отпуска — тоже может геморрой устроить (а я ещё думал, куда она делать и почему притихла).

Я вздохнул.

Эх, Муля, Муля, был ты никчёмным во всём, даже денег и то украсть втихушку не смог. А мне вот разгребайся. Тыкаюсь, как слепой котёнок, не знаю, за какую ниточку ухватиться.

Но даже всласть погоревать времени у меня не было. Я поковырялся ещё в бумагах и хотел уже уходить, как в дверь поскреблись.

Неужто Барышников вернулся с доказательствами?

Я удивился.

Но не успел ещё отреагировать, как в дверь постучали опять. Уже чуть громче.

Странно, коллеги обычно заходят просто так, иногда, из вежливости, могут обозначить стуком, но потом открывают дверь и заходят.

— Открыто! — крикнул я и, на всякий случай припрятал тетрадки под стопку бумаг.

На пороге стояла… смущённая Валентина.

— Что-то не получилось? — спросил я, стараясь, чтобы в моём голосе не прозвучали расстроенные нотки.

Вот лоханулся, так лоханулся (уже в который раз кстати, старею, что ли?). Надо было найти нормального опытного бухгалтера. А я привлёк малолетку и ещё понадеялся, что что-то выгорит.

Эх…

— Всё получается, — покраснела Валентина и смущённо протянула мне тетрадь. — Я уже сделала всё. Выполнила, в смысле…

— К-как? — у меня чуть глаза на лоб не полезли от удивления.

— Да там не сложно было, — путаясь, и перебивая саму себя, начала тараторить Валентина, — у меня дипломная работа по сметам, я её уже пишу, так что я к Марии Петровне сбегала, это мой руководитель, сказала, что это примеры расчётов. Она всё перепроверила и даже похвалила. Только сказала брать запас. Потому что при пересчёте с рубля на динар там будут деньги туда и обратно по курсу уходить. Но я в сноске всё написала.

— Покажи! — неверяще выдохнул я.

— Держи, — Валентина протянула мне тетрадку и смущённо сказала, — только у меня почерк не очень…

Но мне было плевать на почерк, дрожащими руками я торопливо перелистывал страницы и вычитывал ровненькие строчки цифр. Прям бальзам на душу!

— Валентина! — сердечно сказал я, — ты — прелесть! Ты даже не представляешь, какая ты прелесть! Может быть, я даже на тебе женюсь. Глупо упускать такой бриллиант.

Но Валентина на мою полушутку не отреагировала никак. Вместо этого, она сказала:

— Я свою часть договора выполнила, Муля. Теперь — твоя очередь.

Я аж завис. Крыть было нечем.

Сначала я попытался спрыгнуть. Нет, не то, чтобы я не собирался выполнять свою часть договорённости, просто попытался перенести на другое время:

— Валентина, — предложил, как мне показалось, идеальный вариант я, — давай на следующих выходных я скажу маме, что очень хочу с тобой встретиться. Она приготовит ужин, вы с родителями и сестрой придёте к нам в гости. Мы вкусно покушаем, потанцуем. Я пойду тебя провожать, и мы всё подробно обсудим. Более того, я готов тебе индивидуальную программу разработать…

Но Валентина такую мою замечательную идею отвергла:

— Программу хочу, конечно, Муля. Но я не готова целую неделю ждать. Я сегодня хочу.

Она, прищурившись, посмотрела на меня и ехидно сказала:

— Или ты передумал?

Крыть мне было нечем.

— Ладно! — сказал я, — идём.

— Куда? — спросила Валентина, наблюдая, как я запихиваю в свой портфель тетрадку со сметой, а также мои наброски.

— А есть разница? — усмехнулся я.

Валентина отрицательно замотала головой.

— Вот и ладненько.

Мы вышли из здания Комитета на улицу. Вечерело. День выдался настолько суматошным, что за всем этим я и не заметил, что сегодня потеплело прямо очень. Пахло распускающейся зеленью и прелой землёй. На клумбах начали пробиваться тюльпаны и нарциссы.

Было так тепло, что я снял плащ. Точнее это было нечто среднее между пальто и плащом.

Валентине тоже было жарко, потому что и она скинула пальтишко, оставшись в костюме.

— Я готова! — сказала она и преданно посмотрела мне в глаза, — но всё-таки, куда мы идём? Мне же любопытно…

— В театр, — коротко ответил я, не вдаваясь в подробности.

— К Глориозову? — прозорливо спросила Валентина.

— Нет, к Завадскому, — ответил я, — а по дороге всё обсудим.

Мы шли и болтали. Но я же не какой-то тиран, поэтому, когда мы проходили мимо кафетерия, то зашли туда, и я взял нам пирожных и лимонада. Эх, хорошее время — молодость! Не надо следить за питанием, можно на ночь глядя нажраться сладостей и тебе ничего после этого не будет.

— Прежде, чем я начну выполнять свою часть уговора, — начал я, когда мы уже сидели за столиком и ели пирожные, — я хотел бы от тебя услышать, что конкретно ты хочешь?

— Я? — чуть не поперхнулась лимонадом Валентина.

— Ну да. Ведь это тебе нужно измениться. А как мы можем выстроить тебе траекторию изменений, если даже ты сама не знаешь и не можешь сформулировать то, кем ты хочешь быть.

— Ну почему же! — воскликнула Валентина, — Я знаю! Я хочу быть бухгалтером!

И она посмотрела на меня с каким-то непонятным вызовом.

— Прекрасно, — сказал я, — быть бухгалтером — это прекрасно. Хорошая профессия. Хлебная. Более того, я увидел, что ты в ней сможешь, и очень даже хорошо сможешь. Только я тогда не пойму одного — а от меня ты тогда что хочешь?

— Но ты же обещал! — мгновенно надулась Валентина и добавила, — я же расчёты для тебя сделала…

— Валя, — тихо сказал я, а Валентина аж вздрогнула, — никто тебя обманывать не собирается. Но нам с тобой сейчас нужно определить ту точку, от которой мы будем отталкиваться.

— Мы? — глаза Валентины расширились.

— Мы, — кивнул я, — неужели ты решила, что я тебя брошу? Нет, конечно. Поэтому давай ещё раз. Что тебя в твоём нынешнем положении не устраивает?

— Всё, — прошептала девушка, а я подавил мысленный вздох. Ну, ведь никто и не говорил, что будет легко.

— А почему ты не хочешь быть бухгалтером? — спросил я, так, что у Валентины аж кусочек пирожного с вилки слетел и шлёпнулся обратно на тарелку.

— Но я хочу…

— Нет, Валентина, ты не хочешь, — покачал головой я, — да, ты изучила всю эту бухгалтерскую премудрость. Ты умеешь работать с