Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
X. После смерти Витсена
Почему же книга была переиздана? Чтобы ответить на этот вопрос, нам придется сделать небольшое отступление о репутации Витсена-государственного деятеля и о значении, которое придавалось его научному труду. Состоятельный человек и бургомистр Амстердама, Николаас Витсен сосредоточил в своих руках значительную власть. Он покровительствовал многим: обеспечивал работой или помогал каким-нибудь другим образом. Именно поэтому ему посвящено поразительное количество книг, пьес и карт, где Витсена превозносили в прозе, а иногда даже в стихах[1563]. Комплименты он получал, по большей части от тех, кто от него зависел или рассчитывал на определенную услугу. К примеру, о Витсене писали, что он не нажил «на щекотливых постах, занимаемых в самые опасные времена, ни единого врага, ни единого завистника, ни единого недовольного им человека»[1564]. Разумеется, мы имеем дело с преувеличением. Несмотря на все усилия предотвратить конфликт или разрешить его как можно скорее и с минимальными потерями, Витсену доводилось нарываться на резкую критику политических противников. Например, в 1690 году правая рука принца Оранского Ханс Вильям Бентинк, граф Портланд (Hans Willem Bentinck) назвал его «самым слабым человеком в мире»[1565].
После 1706 года власть в Амстердаме перешла к Иоану Корверу (Joan Corver) и его сторонникам, сделавшим все возможное, чтобы расположить к себе короля-статхаудера. Они не стали переизбирать Витсена на пост бургомистра Амстердама, и таким образом, он лишился своего политического влияния[1566]. После этого поток похвал от современников иссяк поразительно быстро. И все же на исходе жизни Витсен пользовался международной известностью и был даже своего рода знаменитостью. Он был известен не только как государственный деятель, поддерживавший контакты с такими крупными фигурами, как Вильгельм III, Петр Великий, герцог Мальборо и король Пруссии, но и как ученый. За год до смерти Витсена английский инженер Джон Перри опубликовал книгу The state of Russia under the present czar (Состояние России при нынешнем царе), которая была переведена на многие языки, и пользовалась большой популярностью и авторитетом в Европе. В ней Перри утверждал, что Витсена будут помнить именно как ученого, принимавшего Петра Великого в Амстердаме: «Во время своего пребывания в Амстердаме он [царь Петр] неоднократно посещал господина Витсена, очень известного своей похвальной склонностью к искусствам и наукам; посылавшего часто людей во все уголки мира, чтобы сделать там открытия, который много затратил средств, чтобы установить большие подзорные трубы для наблюдения за двигающимися небесными телами»[1567].
После смерти Витсена один амстердамский сочинитель, Клаас Брюине (Claas Bruins), написал длинное стихотворение, в котором предсказывал, что благодарные потомки и через сотни лет будут вспоминать своего соотечественника, помимо прочего, в связи с его ученостью, осведомленностью о России и описанием Тартарии[1568]. Однако сам Витсен мало способствовал утверждению собственной научной славы. Он даже препятствовал тому, чтобы современники могли ознакомиться с результатами его исследований. После смерти Витсена его наследники приложили к этому еще меньше усилий. Они не знали, как распорядиться научным наследием Витсена, множество его ценностей было распродано на аукционе. Разумеется, его карта и книга не были забыты сразу, но судьбы их весьма несхожи.
Несмотря на то, что в обращении находилось очень ограниченное количество экземпляров карты Витсена, путешественники и исследователи в России продолжали использовать ее в практической работе. Кроме того, информацию, представленную на карте, вполне могли использовать и другие картографы, через их карты труд Витсена доходил до широкой публики. Еще при жизни Витсена копии его карты появлялись не всегда с разрешения автора[1569]. Витсен злился на плагиаторов, но бороться с ними можно было только одним способом — вовремя выпустить улучшенную версию карты. К тому же некоторые картографы были порядочными людьми и ссылались на карту Витсена и после его смерти. Частота, с которой его большая карта Тартарии частично или полностью копировалась в Нидерландах, Франции и Англии свидетельствовала о том, что в первые три десятилетия XVIII века он все еще оказывал большое влияние на европейскую картографию Сибири и Азии[1570]. Позднее, в результате экспедиций Беринга и других исследователей, Внутренняя Евразия столь стремительно обрела точные и подробные географические очертания, что карта Витсена совершенно исчезла из поля зрения. Первые два издания Северной и Восточной Тартарии не были доступны европейской публике, и многие специалисты считали это большой потерей. Немецкий исследователь античности и востоковед Готфрид Зигфрид Байер (Gottlieb Siegfried Bayer), впоследствии член русской Академии наук и основатель китаеведения в России, в 1720 году писал в Берлин Ла Крозе (La Croze), библиотекарю прусского короля: «Editusne est Vitsii Amstelodamensis consulis liber de rebus Tartariae? Et apud quem est editus? Qua lingua? Quo titulo?». (Разве амстердамский государственный деятель Витсен не опубликовал книгу о Тартарии? Кем она издана? На каком языке? Под каким названием?)[1571]. В предисловии к одной немецкой книге о Сибири 1725 года издатель уверял, что описания этих земель скудны и встречаются лишь в нескольких европейских книгах. По мнению этого издателя, единственным, кто посвятил этой теме основательное, подробное и компетентное историко-географическое исследование, был амстердамский бургомистр Николаас Витсен, но труд его нигде не найти: «Не без оснований я сомневаюсь в том, что эта книга действительно напечатана и опубликована, так как даже самые большие знатоки хороших книг не помнят, видели ли ее когда-либо в натуральном виде или в каталоге. Возможно, ее рукопись хранится в Голландии. Если же книга напечатана, то, во всяком случае, нашим немецким землякам она неизвестна»[1572].
XI. Критика Страленберга
В 1730 году у недоступного труда Витсена появился конкурент — книга, на которую, напротив, можно было легко подписаться. Ее автор, Филипп Йохан Таберт фон Страленберг (1676-1747), был родом из Северной Германии, но служил офицером в шведской армии, и в этом качестве попал в русский плен после поражения под Полтавой. Затем он, подобно сотням других шведских офицеров, был сослан в Сибирь, где провел тринадцать лет. После
