Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
VII. Регентство Софьи
В предисловии к Северной и Восточной Тартарии Витсен упоминает одного голландца, которому выражает признательность за важный вклад в создание книги. Этим человеком был барон Ван Келлер, с 1676 года представитель республики Нидерландов в Москве. Однако в тексте самой книги Ван Келлер не упоминается ни разу, если не считать его довольно незначительное сообщение на полстраницы о народах, проживающих в районе Каспийского моря[1507]. Можно предположить, что он предоставил и другие сведения, но, более вероятно, что Витсен хотел отблагодарить Ван Келлера за множество услуг, которые он оказал или мог оказать не только в области науки. Ван Келлер был активным, умелым и отлично информированным дипломатом, который при необходимости подкупал русских чиновников, чтобы получить достоверную информацию. Он имел легкий доступ в Посольский приказ, возможно, не в последнюю очередь благодаря Виниусу. За информацией и советами к нему регулярно обращалось и российское правительство[1508]. Так как постоянный представитель России появился в Голландии лишь после 1699 года, Витсен иногда выступал посредником между этими странами или защищал интересы России в республике Нидерландов.
Это произошло, например, в 1687 году. Россия, которой тогда управляла царевна Софья, регентша при царях Иване и Петре, вступила в Священную Лигу и готовилась к походу против крымских татар, вассалов турецкого султана. Нидерланды были заинтересованы в том, чтобы перенаправить внешнюю политику Москвы с прибалтийских земель на южные приграничные области. В Москве Ван Келлер активно поддерживал эту политику. Русские посланники, отправившиеся на Запад, не смогли заручиться дипломатической или финансовой поддержкой антитурецкого курса Софьи и ее фаворита В. В. Голицына. В Гааге многочисленные требования русского посланника В. Т. Посникова произвели на принимающую сторону столь негативное впечатление, что ему было отказано не только в аудиенции, но и в оплате пребывания. Членов нидерландских Генеральных Штатов русские посланники нередко воспринимали как подчиненных, практически, слуг принца Оранского и относились к ним, соответственно, не выказывая должного почтения. Витсен, в тот период представитель Амстердама в Гааге, понимал, что подобные недоразумения могли навредить торговым отношениям с Россией. О Посникове он писал: «Возможно, верно, что этот Господин Посланник вел себя очень дурно, однако, позже он с удвоенной вежливостью исправил ситуацию; русские подчас бывают несколько дерзкими. Он является вице-канцлером в секретариате по делам иностранцев, поэтому, думается мне, нельзя полностью пренебрегать им»[1509]. Благодаря Витсену, Генеральные Штаты приняли Посникова, и его расходы были оплачены, но Гаага так и не предоставила России субсидию или займ. Впоследствии Витсен попробовал оказать русскому правительству финансовую помощь через деловые круги Амстердама. В конце концов, по настоянию Витсена и Ван Келлера, займы России предоставили несколько голландских купцов в обмен на определенные торговые привилегии[1510]. Военный поход против турок должен был, помимо прочего, укрепить престиж Софьи как правительницы России. Несмотря на то, что в Крыму Голицын фактически потерпел поражение, Ван Келлер помог составить о действиях русских войск благоприятные отчеты на латыни, немецком и французском языках. Эти сообщения были опубликованы в Амстердаме. Рисунок, изображавший военный лагеря Голицына в Крыму, который Витсен затем поместил в своей Северной и Восточной Тартарии[1511], также может быть частью этой пропагандистской кампании.
К этому же периоду относится участие Витсена и в другой акции в пользу регентши, куда его привлек А. А. Виниус, возможно, действующий с подачи боярина Ф. Л. Шакловитого, важнейшего (после Голицына) сподвижника Софьи и главы Стрелецкого приказа. Украинский гравер Леонтий Тарасевич выполнил портрет Софьи, на котором она изображена как настоящая правящая царица: в короне, со скипетром и державой на фоне двуглавого орла. А. Виниус привез или отправил этот портрет в Нидерланды. Впоследствии Витсен заказал голландскому художнику Абрахаму Блотелингу (Abraham Bloteling) версию этого портрета в западном стиле, «чтобы эта великая полновластная женщина прославилась за морем»[1512].
На гравюре Блотелинга Софья предстает с теми же атрибутами власти, но орел заменен аллегорическими изображениями добродетелей: справедливость, мудрость и целомудрие. Рисунок сопровождался стихами на латинском языке, в которых Софья сравнивалась с Семирамидой и английской королевой Елизаветой. Витсен отправил сто экземпляров этой гравюры А. Виниусу в Москву[1513]. Однако еще до того, как гравюры Блотелинга могли быть распространены, в сентябре 1689 года регентшу сместил ее семнадцатилетний сводный брат Петр I. Голландские гравюры с изображением Софьи были конфискованы и уничтожены. Софью отправили в монастырь, Голицына — в ссылку, а Шакловитого казнили. К счастью, царь Петр был благосклонен к голландцам, и Виниус лишился должности лишь на короткое время. Однако эти события наверняка научили как Виниуса, так и Витсена крайней осторожности.
VIII. Карта и книга
Первым результатом сотрудничества Витсена с Виниусом и другими информантами стала карта Тартарии. Эта Новая Географическая Карта Северной и Восточной Части Азии и Европы отличалась чрезвычайно большим форматом — 115 на 125 сантиметров. Изначально она была выгравирована на шести отдельных листах, которые необходимо было склеивать друг с другом. На виньетке в правом углу указано, что карта выпущена в 1687 году, а виньетка в левом углу содержит посвящение царю Петру Алексеевичу. То есть, вопреки ожиданиям, не регентше Софьи или обоим царям — Петру и Ивану. С учетом того, что в том же 1687 году как Витсен, так и Виниус содействовали пропаганде власти Софьи, посвящение карты исключительно Петру выглядит непонятным. Можно предположить, что Витсену и Виниусу было очень важно заручиться согласием русского правительства на публикацию такой детальной карты. В предисловии к Северной и Восточной Тартарии Витсен сообщал, что для своей карты 1687 или 1688 года[1514] получил «привилегию» от обоих царей. Получается, что это разрешение он попросил и получил еще во время правления
