Жизнь и смерть - Стефани Майер

Рот Эдит слегка приоткрылся от удивления, а лицо стало вдруг беззащитным.

— Правда? — спросила она.

Видно было, что она обрадовалась, поэтому я с готовностью подтвердил:

— Каждую ночь.

Эдит закрыла глаза, но почти сразу же открыла, ее улыбка снова сделалась дразнящей:

— Фаза быстрого сна — самая короткая из всех. Я все еще на несколько часов впереди.

Я нахмурился. Это ускользало от понимания.

— Ты действительно думаешь обо мне?

— Почему тебе так трудно в это поверить?

— Да ты посмотри на меня, — сказал я, хотя в этом не было необходимости, она и так не спускала с меня глаз. — Я абсолютно обычный… ну, если не считать выдающегося умения попадать в почти смертельные ситуации и такой плохой координации, что я едва сохраняю равновесие при ходьбе. А теперь посмотри на себя, — я взмахнул свободной рукой в сторону Эдит и всего ее невозможного совершенства.

Она медленно улыбнулась. Вначале слегка, но потом просияла полным набором ямочек — словно заключительный фейерверк огненного шоу в день Четвертого июля.

— Не могу спорить с тобой насчет того, что ты перечислил…

— Вот видишь.

— Но ты самый необычный человек из всех, кого я когда-либо встречала.

Наши взгляды встретились на несколько долгих мгновений. Я всматривался в ее глаза, словно пытаясь поверить, что она видит во мне что-то достаточно важное, чтобы задержаться здесь. Мне постоянно казалось, что она может в любой момент ускользнуть, исчезнуть, словно действительно была всего лишь мифическим существом.

— Но почему… — я не знал, как выразить свои мысли.

Она ждала, склонив голову к плечу.

— Вчера вечером… — я остановился и покачал головой.

Эдит нахмурилась:

— Ты делаешь это нарочно? Не заканчиваешь фразы, чтобы свести меня с ума?

— Просто не знаю, смогу ли правильно объяснить это.

— Попытайся, пожалуйста.

Я глубоко вдохнул:

— Ладно. Ты утверждаешь, что тебе со мной не скучно и что ты не подумываешь в ближайшее время уйти от меня к Джереми.

Она кивнула, гася улыбку.

— Но вчера вечером… ты словно… — Теперь она явно встревожилась. И я торопливо выпалил: — Словно уже искала способ попрощаться.

— Какой проницательный, — прошептала она. И лицо ее внезапно снова стало страдальческим, словно подтверждая мои наихудшие опасения.

Ее пальцы нежно сжали мою ладонь.

— Но эти два обстоятельства никак не связаны друг с другом.

— Какие два обстоятельства?

— Глубина моих чувств к тебе и необходимость уйти. Ну, то есть связаны, но совсем наоборот.

Необходимость уйти. Сердце мое упало.

— Я не понимаю.

Она снова уставилась мне в глаза, ее взгляд обжигал, зачаровывал. Голос был едва слышен:

— Чем больше я дорожу тобой, тем важнее найти способ… уберечь тебя. От меня. Правильнее всего было бы уйти.

Я покачал головой:

— Нет.

Она глубоко вдохнула, а глаза ее, казалось, странно потемнели:

— Что ж, у меня не больно-то получилось оставить тебя в покое, когда я попыталась. Просто не знаю, как это сделать.

— Можно попросить тебя об одолжении? Прекрати попытки это выяснить.

Эдит невесело улыбнулась:

— Учитывая частоту твоих «почти смертельных ситуаций», полагаю, ты действительно в большей безопасности, когда я рядом.

— И то правда. Невозможно предусмотреть заранее, когда на меня нападет еще какой-нибудь норовистый фургон. — Она помрачнела, а я продолжил: — Ты ведь по-прежнему собираешься ехать со мной в Сиэтл, правильно? Там так много фургонов. Поджидают в засаде буквально за каждым углом.

— Вообще-то, у меня к тебе вопрос как раз на эту тему. Тебе действительно нужно в Сиэтл в эту субботу или это было всего лишь предлогом, чтобы избежать решительного отказа стайке твоих поклонниц?

— Мм…

— Так я и думала.

— Знаешь, тогда, на парковке, ты поставила меня в очень трудное положение в отношении Тейлор.

— Ты имеешь в виду, что идешь с ней на выпускной?

Я изумленно разинул рот, а потом стиснул зубы.

Теперь Эдит явно пыталась не засмеяться:

— Ох, Бо…

Я понял, что это еще не всё.

— Что?

— У нее уже есть платье.

Я не смог найти слов, чтобы ответить на это.

Должно быть, Эдит прочитала панику в моих глазах:

— Могло быть и хуже — на самом деле она купила его до того, как объявила, что ты будешь ее кавалером. К тому же оно подержанное, стоило ей не слишком дорого. Она просто не устояла перед такой возможностью.

Ко мне все еще не вернулся дар речи. Эдит снова сжала мою руку:

— Ты разберешься.

— Я не танцую, — уныло сказал я.

— А если бы я пригласила тебя на весенние танцы, ты отказал бы?

Я посмотрел в ее миндалевидные золотистые глаза и попытался представить себе, как отказываю ей хоть в чем-то.

— Скорее всего, нет, но потом мне пришлось бы найти причину, чтобы не пойти. Например, сломать ногу, если понадобится.

Она выглядела озадаченной:

— Зачем тебе это делать?

Я грустно покачал головой:

— Наверное, ты никогда не видела меня в спортзале, иначе поняла бы.

— Ты имеешь в виду тот факт, что не можешь пройти по ровной устойчивой поверхности, не найдя чего-нибудь, обо что можно споткнуться?

— Угадала.

— Я хорошая учительница, Бо.

— Сомневаюсь, что координации можно научиться.

Она тряхнула головой:

— Вернемся к моему вопросу. Обязательно ли тебе ехать в Сиэтл, или ты не будешь возражать, если мы займемся чем-нибудь другим?

Пока речь идет о нас, остальное не имеет значения.

— Я не против других вариантов, — заявил я. — Но действительно должен попросить еще об одном одолжении.

Эдит взглянула на меня настороженно, как делала всегда, если я задавал неопределенный вопрос.

— О каком?

— Можно я сяду за руль?

Она нахмурилась:

— Почему?

— Ну, главным образом потому, что ты жуткий водитель. К тому же я сказал Чарли, что еду один, и не хочу нарываться на расспросы.

Эдит закатила глаза.

— Из всего пугающего, что связано со мной, тебя беспокоит только мой стиль вождения, — она покачала головой, но потом ее взгляд снова стал серьезным: — А ты не хочешь сообщить своему отцу, что мы проведем день вместе? — в ее вопросе, похоже, был какой-то подтекст, которого я не понял.

— Что касается Чарли, чем меньше он знает, тем лучше, — в этом я совершенно уверен. — Кстати, а куда мы поедем?

— Арчи говорит, что ожидается хорошая погода, поэтому я должна буду оставаться подальше от посторонних глаз… и ты можешь побыть со мной, если хочешь, — она снова предоставляла выбор мне.