Высшая духовная школа. Проблемы и реформы. Вторая половина XIX в. - Наталья Юрьевна Сухова

и, что не менее важно, усилению ревности студентов к их изучению. Интерес к научным исследованиям и организации учебно-богословского процесса в православных и иноконфессиональных христианских духовных школах расширяется: журналы духовных академий стараются печатать соответствующие материалы, преподаватели-специалисты составляют аналитические записки[650].

Цветков Петр Иванович, профессор МДА

Устав 1869 г, делая акцент на развитии специальных научно-богословских исследований, предоставлял академиям «средства» для этого развития и распространения научных результатов, то есть право открывать публичные лекции и учреждать ученые общества, издавать источники христианского вероучения и материалы, «относящиеся к истории и современному состоянию Церкви» (§ 170 Устава). Для адекватной оценки результатов реформы необходимо исследовать, каким образом академии использовали эти возможности. Необходимо учесть и научно-литературную и просветительскую деятельность академий. В 1872 г. в Петербурге, по инициативе преподавателей и выпускников СПбДА, был открыт Отдел Общества любителей духовного просвещения, имеющий, кроме общей задачи – применение богословских знаний выпускников духовных академий для грамотного разъяснения религиозных вопросов, – специальную – богословское обсуждение контактов старокатолического движения с Русской Православной Церковью[651]. Для ведения полноценного диалога православной стороне нужна была богословская подготовка, не носящая официального характера. Специалисты по иноконфессиональному богословию из духовных академий присутствовали на конгрессах старокатоликов 1872–1875 гг., их доклады обсуждались в собраниях Отдела, что, в свою очередь, инициировало ряд актуальных преподавательских и студенческих исследований и внесло живую струю в научно-богословские исследования. Столичный Отдел Общества любителей духовного просвещения не ограничился старокатолическими проблемами, но занимался и насущными проблемами современной русской церковной жизни. Наибольший интерес и оживленные дискуссии, устные и литературные, вызвали проблемы единоверия, вопрос свободы совести и нравственного богословия. Но в 1879 г. заседания Отдела прекратились, к сожалению многих его членов.

Наиболее эффективно право учреждения обществ и музеев было использовано в области церковной археологии. На I Археологическом съезде, состоявшемся в марте 1869 г. в Москве, особо была отмечена необходимость развития исследований в области церковной археологии. Многие ученые, не принадлежащие к духовно-учебным кругам, понимали важность развития церковной археологии именно в стенах духовных школ: необходимо было утвердить науку о церковно-археологических памятниках на богословской почве, определив ее место в богословской науке и разработав особый научный аппарат[652].

В 1872 г., с разрешения Святейшего Синода, было учреждено Церковно-археологическое общество и музей при КДА[653]. Но средства Общества были столь малы, что не давали возможности пополнять фонды новыми экспонатами, заказывать копии, слепки, снимки с шедевров древнехристианского искусства, устраивать дальние экспедиции и научные командировки.

В 1879 г. СПбДА, для «наглядного ознакомления студентов с памятниками церковной древности и сохранения этих памятников в интересах богословской науки» была учреждена Церковно-археологическая коллекция, вскоре превратившаяся в музей. Бессменным заведующим музея стал Н.В. Покровский, который всеми способами старался сформировать особый тип музея, с учебно-научными целями[654]. Примеру СПбДА последовала Московская академия, организовав в 1880 г. Церковно-археологический музей[655]. В КазДА разговоры о необходимости устройства при академии Церковно-археологического музея возникали неоднократно, но скудость средств не позволяла этого сделать. Музей при КазДА был открыт уже при действии нового Устава 1884 г.

Силами ученых духовных академий в эти годы было осуществлено или начато несколько значительных научных проектов, в которых академии могли реализовать новый исследовательский опыт. Был закончен перевод Библии на русский язык: эта работа стимулировала исследования во всех областях библеистики[656]. В ноябре 1876 г. профессорам и преподавателям академии было дано задание: снабдить специальными объяснениями «неудобопонятные для читателей-неспециалистов» слова и выражения, встречающиеся в книгах Священного Писания Ветхого Завета. К началу 1882 г. материалы были представлены в Синод.

В 1873 г. СПбДА предприняла перевод на русский язык и издание собрания древних литургий, восточных и западных[657]. В КазДА началось научное издание описания рукописей Соловецкой библиотеки, находящейся в библиотеке академии. Работа с соловецкими рукописями стимулировала исследование этих рукописей, результатом явились диссертации и отдельные научные статьи преподавателей и студентов академии[658]. В КазДА было предпринято еще одно издание – «Миссионерского противомусульманского сборника»[659]. После упразднения специального отделения научно-миссионерская деятельность академии не могла продолжаться в полной мере, казанское священство не имело материалов для полемической и апологетической деятельности, и Совет решил издать курсовые сочинения студентов бывшего противомусульманского отделения.

Корсунский Иван Николаевич, профессор МДА

Реформа стимулировала научно-литературную деятельность духовных академий. Нельзя считать активизацию литературной деятельности в среде образованного духовенства и преподавателей духовных академии прямым следствием реформы 1869 г., но Устав внес в нее значительные изменения: 1) систематичность в публикации научных достижений (обязательность публикации докторских и магистерских диссертаций перед защитой); 2) побуждение преподавателей академий к публикации научных статей, фрагментов лекционных курсов, новых источников и т. д.; 3) изменение содержания самих духовных журналов, прежде всего – периодических органов академий.

Активизации научно-переводческой и научно-критической деятельности преподавателей и студентов академий способствовали и поручения высшей церковной власти по переводу и разбору ученых трудов, как отечественных, так и иностранных, составлению аналитических разборов тех или иных документов, связанных с богословскими каноническими и церковно-историческими вопросами[660]. Такие поручения давались и до реформы 1869 г., но теперь авторитет духовных академий, как научно-экспертных центров, заметно повысился.

Устав 1869 г. предоставил духовным академиям право инициативы в деле издания своих трудов, значительную долю самостоятельности и собственную цензуру (§ 177, 180), обязав при этом печатать все протоколы заседаний Советов, ежегодные отчеты, диссертации для получения ученой степени, тезисы и отзывы к публичным защитам.

Протоиерей И.Л. Янышев, считая общей бедой журналов духовных академий их отдаленность от современной церковной жизни, решил ввести в журнал «Христианское чтение» новые рубрики – «Обозрение внутренней жизни», «Летопись заграничной жизни», «Вести с Востока». Недовольство большей части корпорации изменением научно-богословского настроя журнала привело к основанию в 1875 г. особого издания – «Церковного вестника». Издание пользовалось популярностью: была очевидна потребность общества в освещении этих проблем, компетентном с точки зрения богословия, церковной истории, канонического права и т. д.[661]

Наиболее тяжело давалась издательская деятельность МДА. Журнал «Прибавления к изданию Творений святых отцов», издание которого было прекращено в 1864 г., в старой форме сборника научных статей для узкого круга читателей возобновить не удавалось. Денег на убыточное издание, ставящее перед собой задачу богословского просвещения, не было. Необходимо было его принципиальное преобразование, учитывающее современные запросы и опыт других академий.

КДА, издающая к моменту проведения реформы 1869 г. три журнала, решила совместить старые традиции и официально-информационные задачи: печатая протоколы и отчеты, не оставлять науки. С 1875 г. КДА, дополнительно к своим прежним журналам, стала издавать «Известия» своего Церковно-археологического общества, а с 1883 г. – «Чтения»[662].

КазДА, имеющая 15-летний «стаж» и издательский опыт «Православного собеседника», разработала новые правила его издания, главным в которых было привлечение к изданию всей корпорации. Материальные затруднения, малое число подписчиков заставляли редакторов и авторов работать практически бесплатно. Но