Северная и восточная Тартария - Николаас Витсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Знатные русские господа меня уверяли, что до сих пор еще не исследовано, до какой высоты простираются морские берега между реками Енисей и Лена.
Зимовье Майское дает нам самый большой доход, так как в его окрестностях самая обильная добыча соболей.
Зимовье в этих северных краях — это то же, что караван-сарай в Персии. Это общие постоялые дворы на больших дорогах, где проезжающие могут ночевать. В них большое помещение со скамьями у окон, где можно спать. Тот, кто хочет спать потеплее, ложится выше, так как в комнате тепло наверху. В этих местах продается пища: мясо, рыба, птица и хлеб.
Через Камень у Ледяного мыса, лодки перетаскивают волоком по суше[1308]. Очевидцы говорят, что они, стоя на горе, на твердом самоедском берегу, при ясной погоде могут видеть Новую Землю. Это совпадает со следующим сообщением из дневника тех, кто перезимовал на Новой Земле в «уцелевшем доме».
8-го марта они в северо-восточном направлении не видели льда, почему предположили, что там должно быть широкое море. 9-го числа они видели еще дальше открытое море к северо-востоку. Но взглянув по направлению к Тартарии в Тартарском море заметили лед, поэтому они предположили, что там очень просторно, ибо при ясной погоде им часто казалось, что они видят землю, и показывали друг другу к югу и юго-востоку от дома как бы гористую землю, как обычно показывается берег, когда его едва видно.
Некоторые говорят, что Ледяной мыс около своей оконечности состоит из изрезанных островов. Там очень сильные морозы, а с 1694 до 1697 г. море было совсем закрыто, и там всегда плавает много льдин, образуя целые горы.
Из того, что мне сообщают из Москвы относительно возможности обогнуть Ледяной мыс 20 марта 1702. г„ можно увидеть следующее:
«Обогнуть Ледяной мыс с севера Новой Земли или через Вайгач невозможно; невероятно, как в середине лета при северном ветре и т. д. лед сплошной массой закрывает берега этих земель, между устьем Оби до большого Промонториума, это расстояние свыше 300 немецких миль. Так что невозможно пройти его, и многие русские корабли там погибли, так что теперь никто не смеет плавать в тех краях». Здесь заканчивается это краткое сообщение.
На одной нарисованной карте Сибири, сделанной на месте и имеющейся у меня, виден далеко на северо-востоке в море остров, около которого написано: «Бог знает, какой здесь живет народ». Из этого можно, кажется, заключить, что там есть земли и люди, но о них нет настоящих сведений.
Что некий опытный человек думает о проходе в пролив Нассау и выше [Новой] Земли, можно видеть из следующего, второго, письма, присланного мне из соседних земель:
«Многоуважаемый господин,
я не думаю, что когда-нибудь найдется проход севернее Новой Земли. Через пролив Нассау /W 923/ из-за сильного ледохода тоже невозможно плыть. Но можно идти вдоль материка мимо Югорского берега[1309]. Я разговаривал с людьми, которые ради моржового промысла прошли там 10-12 раз на больших лодьях, или кочах. Придя на Колгуев остров, можно около дня Св. Петра и Павла засолить более 50 тонн гусей. Больше там ничего нет. Внутри прохода надо остерегаться далеко выступающих мелей. На Кандином носе тоже дико и пустынно. Только весной там задерживаются несколько самоедов и русских, которые из-за добычи ворвани следуют за льдинами. Новая Земля более чем дикая и на ней нет ничего хорошего, кроме белых медведей и лисиц. Людей там нет. Русские два раза там зимовали, один раз из 50 человек никого не осталось. Второй раз из 14 человек осталось трое, но они так были изнурены цингой, что еле поправились. Жизнь самоедов достаточно известна. Только добавлю, что начиная с Мезенского залива до Оби в Сибири, повсюду самоеды, но чем ближе к Вайгачу, тем их больше.
Во время путешествия шкипера Виллема де Фламинга в 1688 г., когда он отправился в Гренландию за китами, он снова пристал к берегу Новой Земли и обнаружил до сих пор неизвестный остров, который он хотел назвать моим именем, как это следует из следующей копии его журнала, которую он передал мне с собственной подписью сразу после возвращения:
«26 июля 1688 г., когда ветер был северо-восточный, курс юго-юго-запад, быстрым ходом, мы увидели в полдень берег Сибирии. После полудня ветер резко усилился. Мы убрали топсель и брефок и шли с одним парусом по ветру, иногда выбрасывая лот, оказалось у нас 25, 24, 22, 20, 16, 14 саженей воды, белый песчаный грунт, постоянный сильный северо-восточный ветер и темное, облачное небо. Ночью, во время первой вахты, мы снова поставили фок и клауф-фок, и взяли курс на запад и юго-запад, ветер прежний и густой туман. 27-го того же месяца — ветер W-N-W, утром видели остров Колгуев на расстоянии 4-5 миль к северо-западу от нас. В полдень мы шли мимо него с востока; была хорошая погода и слабый ветер. Вечером после ужина мы повернули и взяли курс на северо-восток-север. Хорошая погода, мощные волны и сильное течение.
В среду 28 июля — ветер западный и курс северо-восток-север, утром добавили брефок. Туман, быстрый ход. В полдень мы увидели остров, картам и нам всем неизвестный. Мы шли мимо него с намерением рассмотреть получше. Но стало так туманно, что мы вынуждены были держаться от него на расстоянии. Мы держали курс на Z-Z-W. Через 2 часа немного прояснилось, мы взяли курс на N-N-O, и еще через 2 часа снова пришли к нему, иногда бросая лот, и имели 6, 8, 10, 12 и 15 саженей, белый песчаный грунт, и лавировали затем, чтобы пройти выше упомянутого острова.
