Канцлер. История жизни Ангелы Меркель - Кэти Мартон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возможно, как раз из-за смертельной усталости — буквально вчера она успела побывать в Москве и Минске — в замечаниях Меркель на международном политическом собрании в Мюнхене, которое проходило в среду, прослеживались переживания. Начала она с разговора об истории. «Шоа, поправший все цивилизованные ценности, был семьдесят лет назад. После такого ужаса, после десятилетий и столетий кровопролития был создан новый международный порядок, призванный обеспечить мирное сосуществование народов, — говорила она, имея в виду такие организации, как НАТО и Европейский союз, которые сообща пытались взять под контроль ситуацию в Украине. — Неясно, насколько успешными были вчерашние переговоры в Киеве и Москве. Тем не менее пытаться стоит», — заключила она. По её мнению, конфликт необходимо было остановить не ради интересов государств и не из-за исторических обид, а ради людей. Преуспела Меркель в переговорах или нет — она в любом случае старалась ради блага людей.
В четверть третьего пополудни канцлерин вылетела из Мюнхена в Вашингтон. Большую часть из восьми с половиной часов полёта она готовилась к встрече с президентом Обамой и его подчинёнными. Кроме того, в её расписании значился саммит «Большой семёрки» в Баварии. А ещё тревожные признаки жизни начало проявлять ИГИЛ[34]. У Меркель не было времени насладиться прохладной погодой в Вашингтоне: она направилась прямиком в Белый дом, где её без торжественных приветствий повели в Овальный кабинет. Вице-президент Байден, госсекретарь Джон Керри, Меркель, её советник Хойсген и пресс-секретарь Штеффен Зайберт совещались несколько часов. В основном говорили об Украине. После этого Меркель выступила перед прессой и повторила: это противостояние оружием не выиграть. На вопрос, есть ли недостатки в её подходе к переговорам, канцлерин ответила: «Конечно. Однако ещё хуже вовсе не вести переговоры». Президент Обама, стоя рядом с очевидно вымотанной подругой, добавил: «Если мы всё-таки добились своего, то лишь благодаря исключительному трудолюбию канцлера Меркель».
События в Украине превратились в затяжной конфликт, который то разгорается, то затихает, но так и не прекращается с 2014 года.
Рoсток, июль 2015 года. Трогательная встреча с палестинской девушкой повлечёт за собой долгосрочные последствия. Меркель примет важнейшее решение за всю свою политическую деятельность, а именно откроет границы Германии для миллиона ближневосточных беженцев.
13. Реем Сахвиль
На том стою и не могу иначе. Да поможет мне Бог.
Мартин Лютер, немецкий богослов, инициатор Реформации (1483–1546)
Нам всем стоит поучиться у немцев тому, как обращаться с беженцами.
Том Сегев, израильский историк и сын человека, пережившего немецкий Холокост
В 2015 году решение Ангелы Меркель уладить миграционный кризис в Европе превратит Германию в международное средоточие нравственности. Остальные государства только сильнее поддавались ксенофобии, а канцлерин тем временем превратила Германию в страну иммигрантов. Потрясающе смелое решение — неожиданное для руководителя, известного своей осторожностью, — которое непременно станет достоянием истории.
Четырнадцатилетняя девочка чётко выговаривала каждое слово по-немецки, в её голосе слышались ливано-палестинские нотки и лёгкая дрожь. Волнение Реем Сахвиль было объяснимым: она обращалась к канцлерин Германии. «Я не знаю, что ждёт меня в будущем. Будет ужасно, если я снова останусь без дома, — говорила она. — Здесь мы счастливы. У меня есть стремления. Я хочу поступить в здешний университет».
15 июля 2015 года Меркель проводила обычное собрание в ратуше города Ро́сток, который располагается неподалёку от её родины, на северо-востоке Германии. Она не замечала ничего необычного ни в обстановке, ни в камерах, ни в умной, нарочно подобранной для выступления девушке с микрофоном. Политики проводят сотни подобных встреч с избирателями, и Меркель действовала заученно. «Политика — трудное дело, — сказала она девушке слегка нетерпеливо. — Сюда приехали тысячи людей, и тем из них, кого не гонит война, придётся покинуть Германию. Если мы будем пускать всех подряд, то просто не справимся».
Девушка расплакалась. И тут всё изменилось. Канцлерин невольно выдохнула в микрофон одно-единственное слово: «Готт» («Боже»). Поджав губы и глядя уже значительно мягче прежнего, Меркель шагнула к девушке.
Встревоженный ведущий, с микрофоном в руке и явно растерянный из-за внезапного поворота событий, выпалил: «Госпожа канцлер, это непростой вопрос для…»
Меркель повернулась к несчастному парню и рявкнула: «Без тебя знаю, что непростой!» Протянув руку, она погладила Реем по спине и пробормотала: «Ох, прошу, не плачь. Ты ведь такая хорошая девочка. И сегодня прекрасно справилась со своей задачей». Тяжело было сказать, кого произошедшее тронуло сильнее: четырнадцатилетнюю беженку или шестидесятиоднолетнюю канцлерин Европы.
В последние годы наблюдался резкий рост числа беженцев в Германию: в 2012 году их было 77 тысяч, в 2015 году стало уже 475 тысяч. Людской поток заметно разросся в 2014 году, когда сирийцы и жители Африки к югу от Сахары, спасаясь от войн и разрушений, стали заполонять излюбленные туристами места на Эгейском море, превращая их в настоящие лагеря беженцев. Росту притока людей в Европу также способствовали слухи о предстоящем сокращении финансирования и без того чрезмерно затянувшейся Всемирной продовольственной программы ООН по оказанию жизненно важной помощи лагерям беженцев. Западноевропейские лидеры, как правило, считали, что происходящее их не касается, и в лучшем случае ничего не предпринимали, в худшем — выражали презрение по отношению к беженцам. Британский премьер-министр Дэвид Кэмерон называл беженцев «сворой», а премьер-министр Венгрии, популист Виктор Орбан, приказал установить в сельской местности билборды с предупреждением: «Вы не отнимете у нас рабочие места!» Турция предлагала беженцам временное убежище, однако без разрешения на работу там не могли оставаться те, кто уже и не надеялся в ближайшее время возвратиться на родину.
Люди, которые пережили опасное путешествие из Сирии в Турцию, Грецию, а потом и через Балканы, — отцы с детьми на плечах, матери с грудничками на руках, — теперь столкнулись с сопротивлением наименее дружественной к ним страны. Венгрия состояла в ЕС, однако открыто попирала (стоит признать, нечётко сформулированные) гуманитарные ценности союза, а именно отказывалась отнестись к нуждающимся чисто по-человечески. Летом 2015 года Орбан приказал протянуть колючую проволоку вдоль границы между Венгрией и Сербией. Камеры запечатлели то, как венгерские пограничники размахивают винтовками, чтобы не дать мужчинам, женщинам и детям пробраться под ней. «Ничто не оправдывает
