В верховьях «русской Амазонки»: Хроники орнитологической экспедиции - Евгений Александрович Коблик

первой лодкой. Снова запаковали в полиэтилен, загрузили в посудины и увязали багаж, пропустив стропы через бортовые репшнуры. Спрятали оптику. Отчалили – Костя с Юрой впереди, мы с Николаем следом.

За устьем полноводной Сагды-Биасы начался настоящий водный слалом. Мы гребли, перекидывая весла то вправо, то влево, отталкивались на скорости от коварных скал, перегораживающих русло. Посадив лодку на камень или подводную плиту, выскакивали и сволакивали ее с препятствия. Гнали вперед, пытаясь наверстать упущенное с утра время и до темноты пройти опасный участок. Николай и я на нашем инвалидном плавсредстве то и дело отставали от авангарда и теряли его из виду. Но раз, выскочив из-за поворота, застали коллег суетящимися в бурунах возле перевернутой лодки, с трудом удерживаемой на стропах у берега. Соединенными усилиями вернули ее в нормальное положение. К счастью, привязанный к бортам груз не вывалился, оставалось только гадать, насколько глубоко проникла вода внутрь целлофанового кокона. Через два кривуна кувыркнулись и мы, но справились самостоятельно.

Световые дни во второй половине июня длинные, и этот холодный мглистый день никак не хотел кончаться. Костя подбадривал всех, уверяя, что видит признаки улучшения ситуации – камней меньше, меандров-излучин больше, течение спокойнее. Надо потерпеть еще немного, а там и привал, ночевка! Но ставшая чуть менее каменистой затяжная шивера вдруг перешла в очередные крутые пороги. Зева снова демонстрировала свой бешеный нрав. Свистел ветер, проталкиваясь в аэродинамическую трубу русла. Берега представляли собой нагромождения скал, и, учитывая предыдущий опыт, мы решили не разгружать суденышки, а провожать их по сливам между камнями на коротких веревках, двигаясь непосредственно рядом. Нечто подобное мы уже делали в истоках Зевы с гораздо более тяжелыми лодками. Но тогда вода лишь иногда захлестывала выше голенищ болотников, теперь же чаще приходилось брести «по развилку» и стараться, чтобы самого не сбило течением.

Из всех вариантов речного сплава, которые я испытал в жизни, этот оказался самым экстремальным.

Водный туризм

Впервые путешествие на надувных резиновых лодках я совершил после первого курса института. Со школьным приятелем Димой и двумя его товарищами мы сплавлялись по притоку Ветлуги и по самой Ветлуге на севере Горьковской (ныне Нижегородской) области и в Марийской АССР (Республике Марий-Эл). На передней лодке с деревянной кормой был установлен слабосильный отечественный моторчик «Ветерок», другая – маленький одноместный «Нырок» – шла прицепом. В «Нырке» на куче походного барахла восседал я с биноклем и веслом. Стоял жаркий июль, мы прилежно преодолевали крутые излучины, помогая мотору веслами, загорали и купались, вечерами выпивали, пели и играли на гитаре у костра. Двухнедельная водная прогулка изобиловала веселыми приключениями, забавными бытовыми коллизиями и омрачалась разве что обилием комарья в сумерках и слепней в дневное время.

Почувствовав себя матерыми водниками, мы с Димой купили вскладчину двухместную байдарку «Таймень» и со следующего мая начали предпринимать походы на два-три-четыре дня по рекам Подмосковья и ближайших окрестностей – Наре, Нерской, Клязьме и другим. Научились правильно распределять груз в носу и на корме, синхронно грести двулопастными веслами, быстро заклеивать прорезиненное днище, напоровшись на сучок топляка. Небольшой проблемой нашего экипажа было то, что гребок справа у меня всегда получался мощнее, чем гребок слева – из-за разницы в длине рук в результате сложного перелома, полученного в школьные годы.

Как-то раз более опытные соратники по водному туризму пригласили нашу двойку поучаствовать в качестве сопровождения в испытании нового рафта-катамарана на порожистой реке Мсте в Новгородской области – весенней Мекке водных туристов. Рафтинг был назначен по большой воде в середине апреля. «На майские праздники на Мсту только "чайники" едут, вот в апреле – самый кайф!» – обосновали сроки коллеги. Суммарное падение реки, срывающейся с Валдайской возвышенности на 30-километровом участке Боровичских порогов, составляло 70 м.

Испытание предстояло нешуточное. Мы обклеили днище байдарки разрезанными полихлорвиниловыми трубками в местах соприкосновения с алюминиевыми стрингерами и шпангоутами каркаса. Я достал хоккейные шлемы, Дима – черно-желтый раздельный гидрокостюм, один на двоих. Предполагалось, что первый гребец, принимающий основные валы на порогах, будет облачен в верх гидрокостюма, а второй, которому больше достается скатившаяся внутрь лодки вода, – в резиновые штаны. Ни общего водонепроницаемого кожуха с отверстиями для гребцов на брезентовую деку, ни индивидуальных юбок, крепящихся к кожуху, мы сделать не успели.

После утомительной ночи в общем вагоне, под завязку забитом снаряжением байдарочников и рафтеров, мы высадились на станции Окуловка. Добрались до Опеченского Посада, в плотной толпе таких же водных туристов собрали плавсредства и отчалили. Первый порог – Малый Печенский – вся наша команда прошла без приключений, даже как-то его не заметила, так, небольшая шивера. Второй – Большой Печенский – наш экипаж преодолел чудом. Нас слишком занесло вправо, и мы угодили в отбойную волну под утесом. Хаотическая толчея воды напоминала морской сулой[19]. Высокие стоячие валы раз за разом накрывали нас с головой, мы начали паниковать, но удержали байдарку от переворота. К отлогому берегу ниже порога мы тяжело причалили в виде подводной лодки на перископной глубине – над водой по грудь торчали только гребцы. «Таймень» сохранял плавучесть лишь благодаря пузырям воздуха в носу и корме.

К счастью, команда рафта справилась с порогом раньше и лучше. Нас уже ждал лагерь с костром. Переодевшись в сухое и придя в себя, мы с Димой поднялись на утес и посмотрели, как преодолевают препятствие опытные водные туристы. Как правило, байдарки, катамараны и прочие плавсредства огибали порог вдоль сравнительно безопасного левого берега, разгружались, ставили палатки. А затем любители острых ощущений обносили байдарки вокруг утеса и уже на легких лодках совались в «бочку» – то самое место со стоячими валами под утесом. И пройти удавалось далеко не всем, лодки и рафты переворачивало и даже разбивало о скалу – во все стороны летели весла и алюминиевые детали, в хлопьях пены мелькали головы пловцов поневоле.

Собравшиеся на крутуше ветераны со знанием дела комментировали каждый удачный и неудачный проход.

– Да тут час назад какие-то «чайники» на груженой байдарке без кожуха и юбок сразу сунулись в «бочку»!

– Ну и?

– Да не знаю, шлемы помелькали в волнах, но вроде не кильнулись, может, и выплыли!

Приняв разговор на свой счет, мы с Димкой преисполнились гордостью.

Назавтра предстояла «лестница» – короткий, но крутой порог, пересекавший Мсту огромной зубчатой дугой, с выпуклостью вниз по течению. Наученные опытом, мы загодя причалили к левому берегу и понаблюдали, как проходят порог разнообразные байдарочники и рафтеры. Любители экстрима преодолевали его по