Метаморфозы - Публий Назон

        И Гиппотой, к Дриант, и рожденный Аминтором Феникс,

        Актора ровни-сыны и Филей, из Элиды посланец,

        И Теламон, и отец Ахилла великого был там,

310 С Феретиадом. там был Иолай, гиантиец по роду,

        Доблестный Эвритион, Эхион, бегун необорный,

        И парикиец Лелег, Панопей и Гилей, и свирепый

        Гиппас, и в те времена совсем еще юноша — Нестор;

        Те, что из древних Амикл отправлены Гиппокоонтом;

315 И паррасиец Анкей с Пенелопиным свекром Лаэртом;

        Мудрый пришел Ампикид, супругой еще не погублен,

        Эклид и — рощ ликейских краса — тегеянка-дева;

        Сверху одежда ее скреплялась гладкою пряжкой,

        Волосы просто легли, в единственный собраны узел;

320 И, повисая с плеча, позванивал кости слоновой

        Стрел хранитель — колчан; свой лук она левой держала.

        Девы таков был убор; о лице я сказал бы: для девы

        Отрочье слишком лицо, и слишком для отрока девье.

        Только ее увидел герой Калидонский, сейчас же

325 И пожелал, но в себе подавил неугодное богу

        Пламя и только сказал: «О, счастлив, кого удостоит

        Мужем назвать!» Но время и стыд не позволили больше

        Молвить: им бой предстоял превеликий, — важнейшее дело.

        Частый никем никогда не рубленный лес начинался

330 С ровного места; под ним расстилались поля по наклону.

        Леса достигли мужи, — одни наставляют тенета,

        Те уж успели собак отвязать; поспешают другие

        Вепря высматривать след, — своей же погибели ищут!

        Дол уходил в глубину; обычно вода дождевая

335 Вся устремлялась туда; озерко порастало по краю

        Гибкою ивой, ольхой малорослой, болотной травою,

        Всякой лозой и густым камышом, и высоким и низким.

        Выгнан из зарослей вепрь в середину врагов; разъяренный,

        Мчится, подобно огню, что из туч громовых упадает,

340 Валит он в беге своем дерева, и трещит пораженный

        Лес; восклицают бойцы, могучею правой рукою

        Держат копье на весу, и широкий дрожит наконечник.

        Мчит напролом; разгоняет собак, — какую ни встретит,

        Мигом ударами вкось их, лающих, врозь рассыпает.

345 Дрот, Эхиона рукой для начала направленный в зверя,

        Даром пропал: слегка лишь ствол поранил кленовый.

        Брошенный следом другой, будь верно рассчитана сила,

        В цель бы наверно попал, в хребте он у вепря застрял бы,

        Но далеко пролетел: пагасейцем был кинут Ясоном.

350 Молвил тогда Ампикид: «О чтившийся мною и чтимый

        Феб! Пошли, что прошу, — настичь его верным ударом!»

        Бог снизошел сколько мог до молений; оружием тронут,

        Но не поранен был вепрь, — наконечник железный Диана

        Сбила у древка; одним был древком тупым он настигнут.

355 Пуще взбесился кабан; запылал подобен перуну,

        Свет сверкает из глаз, из груди выдыхает он пламя,

        И как несется ядро, натянутой пущено жилой,

        К стенам летя крепостным иль башням, воинства полным, —

        К сборищу юношей так, нанося во все стороны раны,

360 Мчится, — и Эвиалан с Пелагоном, что край охраняли

        Правый, простерты уже: друзья подхватили лежащих.

        Также не смог упастись Энизим, сын Гиппокоонта,

        От смертоносных клыков; трепетал, бежать порывался,

        Но ослабели уже, под коленом подсечены, жилы.

365 Может быть, здесь свою гибель нашел бы и Нестор-пилосец

        Раньше троянских времен, но успел, на копье оперевшись,

        Прыгнуть на дерево, тут же стоявшее, в ветви густые.

        Вниз на врага он глядел с безопасного места, спасенный.

        Тот же, свирепый, клык наточив о дубовые корни,

370 Смертью грозил, своим скрежеща обновленным оружьем,

        Гнутым клыком он задел Эвритида огромного ляжку,

        Братья меж тем близнецы,[370] — еще не созвездие в небе, —

        Видные оба собой, верхом на конях белоснежных

        Ехали; оба они потрясали в воздухе дружно

375 Остроконечья своих беспрерывно трепещущих копий.

        Ранили б зверя они, да только щетинистый скрылся

        В темной дубраве, куда ни коню не проникнуть, ни дроту.

        Следом бежит Теламон, но, неосмотрительный в беге,

        Наземь упал он ничком, о корень споткнувшись древесный.

380 Вот, между тем как его поднимает Пелей, наложила

        Дева-тегейка стрелу и пустила из гнутого лука.

        Около уха вонзясь, стрела поцарапала кожу

        Зверя и кровью слегка обагрила густую щетину.

        Дева, однако, не так веселилась удара успеху,

385 Как Мелеагр: говорят, он первый увидел и первый

        Зверя багрящую кровь показал сотоварищам юным.

«Ты по заслугам, — сказал, — удостоена чести за доблесть!»

        И покраснели мужи, поощряют друг друга и криком

        Дух возбуждают, меж тем беспорядочно мечут оружье.

390 Дротам преградой тела, и стрелы препятствуют стрелам.

        Тут взбешенный Аркад, на свою же погибель с секирой, —

        «Эй, молодцы! Теперь предоставьте мне действовать! — крикнул, —

        Знайте, сколь у мужчин оружье сильней, чем у женщин!

        Дочь пусть Латоны его своим защищает оружьем, —

395 Зверя я правой рукой погублю против воли Дианы!»

        Велеречивыми так говорит спесивец устами.

        Молвил и, руки сцепив, замахнулся двуострой секирой,

        Вот и на цыпочки встал, приподнялся на кончиках пальцев, —

        Но поразил смельчака в смертельно опасное место

400 Зверь: он оба клыка направил Аркаду в подбрюшье.

        Вот повалился Анкей, набухшие кровью обильно,

        Выпав, кишки растеклись, и мокра обагренная почва.

        Прямо пошел на врага Пирифой, Иксиона потомок:

        Мощною он потрясал рогатину правой рукою.

405 Сын же Эгея ему: «Стань дальше, о ты, что дороже

        Мне и меня самого, души моей часть! В отдаленье

        Может и храбрый стоять: погубила Анкея отвага».

        Молвил и бросил копье с наконечником меди тяжелой.

        Ладно метнул, и могло бы желаемой цели достигнуть,

410 Только дубовая ветвь его задержала листвою.

        Бросил свой дрот и Ясон, но отвел его Случай от зверя;

        Дрот неповинному псу обратил на погибель: попал он

        В брюхо его и, кишки пронизав, сам в землю вонзился.

        Дважды ударил Ойнид: из двух им брошенных копий

415 Первое медью в земле, второе в хребте застревает.

        Медлить не время; меж тем свирепствует зверь и всем телом

        Вертится, пастью опять разливает шипящую пену.

        Раны виновник — пред ним, и свирепость врага раздражает;

        И под лопатки ему вонзает сверкнувшую пику.

420 Криками дружными тут выражают товарищи радость,

        И поспешают пожать победившую руку рукою.

        Вот на чудовищный труп, на немалом пространстве простерты!

        Диву дивуясь, глядят, все мнится им небезопасным

        Тронуть врага, — все ж каждый копье в кровь зверя макает.

425 А победитель, поправ грозивший погибелью череп,

        Молвил: «По праву мою ты возьми, нонакрийская дева,

        Эту добычу: с тобою мы славу по чести разделим».

        Тотчас он деве дарит торчащие жесткой щетиной

        Шкуру и морду его с торчащими страшно клыками, —

430 Ей же приятен и дар, и сам приятен даритель.

        Зависть почуяли все; послышался ропот в отряде.

        Вот, из толпы протянув, с громогласными криками, руки, —

        «Эй, перестань! Ты у нас не захватывай чести! — кричали

        Так Фестиады, — тебя красота твоя не подвела бы,

435 Как бы не стал отдален от тебя победитель влюбленный!»

        Дара лишают ее, его же — права даренья.

        Марса внук не стерпел; исполнившись ярого гнева, —

        «Знайте же вы, — закричал, — о чужой похитители чести,

        Близки ль дела от угроз!» — и пронзил нечестивым железом