Последняя роза Шанхая - Виена Дэй Рэндел

Айи

Лёжа на своей кровати, я почувствовала подступающую тошноту. Пуля не пробила мою плоть и лишь царапнула кожу, но, казалось, оставила зияющую дыру в моей душе. За двадцать один год своей жизни я была свидетелем множества смертей во время кровавых сцен казни, переступала через разбросанные тела, плакала на похоронах своих родителей и брата и слышала истории о смертях за обедом. Но я никогда не думала, что умру.

Я услышала голос Ина, он был близким, но одновременно далеким. Он спас меня от выстрела Ямазаки и привез домой. Ин все еще говорил о стрельбе. В его голосе звучала гордость, он хвастался своим мастерством и сожалел лишь о том, что убил только солдата и промахнулся мимо Ямазаки.

Значит, Ямазаки все еще был жив. Придет ли он теперь в ярость, стремясь отомстить, или, возможно, проявит благоразумие и оставит нас с Эрнестом в покое?

– Звонил Сассун. Он сказал, что это срочно. С каких это пор ты дружишь с этим иностранцем? – поинтересовался Ин, открывая мой шкаф в поисках наличных. Он пробормотал, что вернет мне деньги, как только выиграет партию в покер.

– Возьми в моей сумочке. – Я зарылась лицом в мягкое шелковое одеяло. О Сассуне я вообще сейчас не думала. – Ты можешь побыть со мной? – Никогда в жизни я не была так напугана. Все мое тело болело, и меня бил озноб.

– Не могу. – Ин выпотрошил мою сумочку и выскользнул из комнаты.

Через некоторое время вошел Синмэй.

– Ты сама навлекла это на себя. Ты безрассудная, легкомысленная. Я предупреждал тебя, чтобы ты не связывалась с иностранцем!

Меня чуть не подстрелили, и это было все, что он мог сказать.

– Зачем ты навестила Эмили и отправила ее на лечение? Теперь она излечилась и покинула Шанхай! Надо было проявить порядочность и рассказать мне, что ты сделала за моей спиной. – Он выскочил из комнаты.

Пэйю на своих маленьких деформированных стопах приковыляла в мою спальню, держа в руках носовой платок. Ее лицо было искажено страхом. Она сказала, что произошедшее было плохой приметой. Календарь советовал не выходить из дома в тот день, и ей стоило бы сказать мне об этом. Теперь ей нужно было устроить какой-нибудь праздник, чтобы отогнать невезение. Свадьба должна была состояться как можно скорее. Наконец, она заковыляла прочь.

Никто из них не поинтересовался моим самочувствием.

* * *

Бессонница. Беспокойство. Несколько часов я пролежала в постели, пока мысли «почему», «как» и «что, если» вертелись в моей голове бешеным водоворотом. Я слышала стоны, вибрирующие под потолком, замечала тени, прячущиеся за шкафами, и мельком увидела силуэты людей: Ланью, Ямазаки, трех долговязых парней, Ченга и даже Эрнеста. Они истекали кровью, но все же танцевали под звуки выстрелов, в то время как разбитые окна, лампочки и посуда падали сверху водопадом осколков. Ланью впилась в меня взглядом: «Спасите меня, спасите меня!»

И музыка. Она была такой громкой. Сбивчивой. Неистовой. И все не замолкала. «Пусть она прекратится».

* * *

Тишина, подобно живой твари вгрызалась своими зубами мне в кожу и оставляла глубокие следы. Она ползла по потолочным перекрытиям, распространяя свои злобные чары. У неё даже было лицо, лицо нечисти и обречённости, лицо праха и стонов.

Меня бросало в холодный пот, и я не могла заснуть. Я была не так сильна, как думала.

* * *

Через два дня я выбралась из постели и встала перед зеркалом. Я выглядела ужасно: лицо побледнело, веки опухли, волосы спутались, на щеке красовалось засохшее, почерневшее пятно крови. Я умылась, надела чистое платье и поехала в свой клуб. Я знала, что при виде причиненного ущерба, мое сердце оборвется, но я все еще надеялась возродить бизнес, усердно работая. К тому же от меня зависели жизни и благополучие многих людей. И Эрнест. Он, вероятно, места себе не находил.

Под серым небом, нависшим над городом, трехэтажное здание выглядело призрачным. Люди проходили мимо него, не оглядываясь. К этому времени весь Шанхай уже знал о стрельбе, и мало кто стал бы посещать клуб, рискуя стать мишенью «маузера».

В атриуме меня встретили мои менеджеры, музыканты оркестра, несколько танцоров, бухгалтер, помощники официантов, коридорные и даже уборщики. На их лицах отразилось облегчение.

– Танцевальный зал чисто вымыт, мисс Шао.

– И Ланью. Мы устроили ей достойные похороны.

– Не могли бы вы рассмотреть возможность найма большего количества танцоров?

А бухгалтер бормотал, держа в руках пачку счетов: счета за электроэнергию, коммунальные услуги, зарплата оркестра, оплата аренды, еды и напитков.

Я изо всех сил старалась оставаться спокойной. Я собиралась позаботиться о своих работниках. Им нужна была работа и зарплата. Но как только я вошла в неосвещенный танцевальный зал – японцы отключили электричество – я вздрогнула, в моем сознании всплыли отчетливые образы перестрелки.

Я выбежала на лестничную площадку и замерла. Два японских солдата поднялись по лестнице, грубо оттолкнули меня в сторону и наклеили на позолоченные двери моего клуба две длинные полосы бумаги крест-накрест, на которых красными чернилами был выведен японский иероглиф «ВХОД ЗАПРЕЩЕН, ВЕДЕТСЯ РАССЛЕДОВАНИЕ».

Они не стали конфисковывать мой клуб, который был совместным предприятием, но распорядились, чтобы мой бизнес прекратил свою деятельность.

Почувствовав головокружение, я ухватилась за перила лестницы. В ящике моего стола хранился заключенный с Сассуном контракт, наличные и несколько ассигнаций, которые я сохранила. Мой клуб, которым я управляла кровью и потом, мой источник дохода, находился всего в нескольких шагах от меня, но с таким же успехом он мог быть за тысячи миль отсюда.

* * *

Я прошла мимо своих сотрудников, столпившихся в атриуме, вышла на улицу и села в свою машину. У меня ноги подкашивались, но я держала все свои эмоции под контролем, изо всех сил стараясь оставаться сильной.

– Айи, Айи!

Я опустила окно своего «нэша».

На улице стоял Эрнест с холщовой сумкой в руках, его фетровая шляпа съехала набок, лицо раскраснелось от радости.

– Ты в безопасности. Слава Богу. Я так долго ждал тебя. Я так беспокоился за тебя. С тобой все в порядке?

Что-то внутри меня оборвалось.

– Они опечатали мой клуб, Эрнест. Я потеряла свой бизнес.

– У тебя есть я. – Он посмотрел на меня. Таким же взглядом он смотрел на меня, когда говорил, что любовь сильнее смерти, когда уверял, что будет любить меня, даже если я выйду замуж тысячу раз.

– Но… – Что я буду делать без своего клуба? Мой бизнес. Он был моей жизнью.

– Уедем, Айи. Корабль отплывает завтра.

Мои глаза