Бесшумный фронт - Люциан Воляновский

Сначала поступило донесение погранохраны: «На контрольной полосе участка Болешковице-Мешковице обнаружены двойные следы. Служебно-розыскные собаки не смогли взять следа». Проверка билетов, проданных в кассах четырех железнодорожных станций, находящихся вблизи от места нарушения, не дала никаких положи­тельных результатов. Все четыре станции про­дали в это время билеты только на ближайшие пункты, но не в глубь Польши.

В списке предполагаемых нарушителей гра­ницы в ночь на 23 июля 1953 года находились, как я уже говорил, также Кой и Петрушка. Ко­нечно, не следовало ожидать, что они сразу по­явятся у своих родных. Более вероятно было,что они поедут к нареченным. Но обилие этих «наре­ченных» серьезно путало следствие, и никто не ждал, что оно будет простым и легким. Любо­пытно, что знакомую нам Элижбету Стоклоса во внимание не приняли. Было известно, что она «утешилась» после бегства Коя в Германию: те­перь ее нареченным стал железнодорожник Игнацек. Не следует считать сотрудников контрраз­ведки какими-то сверхчеловеками, владеющими сверхъестественной способностью развязывать самые сложные узлы шпионажа и решать любые загадки... Поэтому не надо удивляться тому, что шпионско-жениховский треугольник — Кой — Стоклоса — Игнацек — выявился значительно позже.

Просматривая документы по этому делу, один из сотрудников контрразведки обратил внимание на факт, который мог толкнуть следствие на но­вый путь или сбить с толку. Оказалось, что не­давно (речь идет о 1953 годе) к матери Коя при­шла какая-то девушка с претензией, что Генрик Кой бросил ее. Кто она — не установили, изве­стно лишь, что она приехала из Зеленой Гуры. Были просмотрены все командировки, какие да­вались Кою на последнем месте его работы. Од­нако в Зеленую Гуру он не ездил, хотя и направ­лялся на монтажные работы в Новой Соли, Зеленогурского воеводства. Из авансового отчета явствовало, что Кой жил не на частной квартире, а в доме для приезжих рабочих. Портье в этом доме служит некий старичок, который сначала никак не мог вспомнить такого постояльца. Но когда ему показали фотографию Коя, он сразу узнал его, хотя и не припомнил фамилии. Да она и не нужна была — гораздо больше пригодилась информация старичка, так как он припомнил, что Кой постоянно ходил с какой-то девушкой, кото­рая жила неподалеку вместе с матерью и сест­рой. Портье знал об этом потому, что девушка часто приходила к Генрику Кою и ожидала его в дежурке. Старик описал ее довольно подробно. По этому следу контрразведка нашла семью Будзинских, но вопрос все еще оставался неясен.

Второй деталью, которая в обычных условиях была бы упущена, как ничего не значащая, яв­лялся тот факт, что Рита Будзинская рассказала некоторым подругам о своих брачных проектах и показала им новые часики, которые получила не­давно от своего нареченного. Все эти внешне не­значительные детали—не существенные в отрыве от целого — служили, однако, поводом к некото­рым подозрениям.

Теперь проверка проданных железнодорожных билетов оказалась уже более плодотворной. Уста­новили, что вскоре после нарушения границы в Новой Соли были проданы два билета до Глогувки. Поскольку на этой трассе нет готовых би­летов, был выписан бланковый. Кассир вспомнил, что ввиду большой очереди он предложил поку­пателю (мужчине) выписать один бланк на двоих, и тот согласился. Отсюда следовал вывод, что какие-то двое мужчин едут теперь в Ополе, где как раз и родились Кой и Петрушка.

В папке с документами по данному делу на­капливались все новые и новые рапорты. Нако­нец появился наиболее важный. В одном из го­родков Ополя в местное отделение органов без­опасности явилась пожилая женщина. На явно силезском диалекте она обратилась к вахтеру и сказала ему, что хочет поговорить «с самим на­чальником». Женщину пригласили в кабинет. Сидевший за столом офицер спросил ее, по ка­кому делу она пришла. Сперва женщина поду­мала, что ее «надувают», так как «пан комендант не может быть таким молодым». Однако уверив­шись, что никто не собирается подшутить над нею, она, еще не приступая к существу дела, по­просила, чтобы «пан комендант не смеялся над старухой и не кричал на нее». Женщину заве­рили, что она может говорить все и никто над ней смеяться или грубить ей не будет.

После столь длительного вступления женщина изложила свое дело. В прошлое воскресенье ее сын сказал, что хочет купить себе часы. «А что ж, сынку, почему бы и не купить? Работаешь, деньги есть, купи...» Тогда ее сын — «молодой парень, пане комендант, честный, но еще не больно-то умный. Это ведь только с годами при­дет... Без обиды пану коменданту, вы еще тоже совсем, совсем не старый»... — и говорит ей, что есть подходящий случай. И слово за слово похва­лился, что сможет выгодно купить: просят у него всего тысячу злотых за новенькие часы, только деньги сразу. Мать заинтересовалась: не краде­ные ли? Тогда сын успокоил ее и говорит, что часы продает Генрик Кой. «Ну я и сказала ему, что из дому выгоню, если придет с такими ча­сами... А он только вышел и дверью хлопнул: та­кой же гордый, как и мой муж был... Но он хо­роший паренек, пане комендант, хороший и чест­ный... Займитесь-ка этим, пане комендант, чтобы моего хлопца потом по милициям и другим таким местам не таскали... Ворованное пользы не приносит, а этот Кой всегда был негодяем, и кто его знает, откуда у него такие часы на про­дажу...»

«Пан комендант» успокоил встревоженную женщину и сказал, что она может вполне спо­койно возвращаться домой, что сын ее действи­тельно сделает плохо, если купит часы неведо­мого происхождения, но ее сообщение вполне выясняет обстоятельства дела. Женщина ушла обрадованная, благословляя рукой и молитвой сначала начальника контрразведки, потом встре­тившегося в коридоре офицера и, наконец, часо­вого у входа. Этот последний был даже несколько обескуражен, но оба офицера, которые немед­ленно отправили донесение о появлении Коя, ничему не удивились. Много уже было таких дел, распутыванию которых помогло население, а то, что «этот Кой всегда был негодяем», — они и сами давно знали.

Таким образом стало известно, что Кой уже в Польше, что он появился в Ополе, где прожил всю свою недолгую жизнь и где у него много зна­комых, на которых он, возможно, захочет опе­реться в своей преступной работе. Кто же был тот человек, который с ним перешел границу? Кто купил вместе с ним билет до Глогувки?

Теперь следствие велось в сельской среде, вок­руг села Ловковице в уезде Прудник, где про­живает семья Коя. Было установлено, что как раз тогда, когда в поле настала самая страдная пора, когда люди работают с рассвета до позд­ней ночи, в дом Коя с визитами прибывают близкие родственники Петрушки.