Бесшумный фронт - Люциан Воляновский

— Простой рабочий, арестованный тогдашней панской полицией за хранение коммунистических листовок, выплюнул бы с кровью все зубы, кото­рые ему выбили на допросе, но не выдал бы ни­кого! О, он хорошо знал, за что борется!.. А Кой? Покупка человека за деньги идеи ему не приба­вит. Гелен в этом убедится теперь и будет убеж­даться каждый день, все чаще и чаще. Мы о его людях знаем многое, как знаем и то, что они ра­ботают только ради денег...

Кой еще живет надеждой на то, что Петрушка пока на свободе и, не встретив своего сообщника на «контрольном пункте» в Новой Соли, немедленно вернется в Берлин и сообщит Кайзеру. Ведь герр Кайзер торжественно обещал, что хотя еще ни один из геленовских агентов не был арестован в Польше, все же — если у Коя «подвернется нога» — Гелен найдет способ вытащить своего сотрудника из тюрьмы. Дни проходят, и Пет­рушка, пожалуй, знает о несчастьи. Видимо, он уже действует, чтобы спасти друга!..

Действительно, Петрушка понял, что Кой «за­сыпался». 26 августа он был у Ольшевской, ко­гда приехала сестра Коя с ужасной вестью: в их семье был обыск.

1 сентября в 20 часов Петрушка в последний раз появился у Ольшевской. В 23 часа 30 минут он простился с нею и еще раз заверил, что вер­нется и женится на ней. Затем Петрушка отправ­ляется на условленное свидание в Новой Соли: ведь во время обыска в доме Коя дружка там не застали. «Хитрый черт,— думает Петрушка,— на­верно, приедет прямо к Будзинским! А если нет?.. Э, да что гадать! Заберу у сестер Будзинских нашу надувную лодку и — в Берлин».

В Новой Соли расстроенный Петрушка успока­ивает сестер Будзинских, которые не могут не заметить тревоги своего нового знакомого. Нет, Кой не является!.. Да, стало быть, теперь уже ждать нечего: Кой сидит. Петрушка отправляется на вокзал, предварительно пообещав сестрам Будзинским вернуться к ним позже.

На перроне толпа людей, ожидающих поезд. Наконец подходит окутанный паром локомотив, за которым тянется хвост вагонов. Пассажиры садятся, в почтовый вагон поспешно грузят мешки с корреспонденцией, в багажном вагоне идет приемка срочного багажа. И вдруг — что за странная сцена! К молодому человеку, который собрался сесть в поезд, подходят какие-то двое в штатском, спокойно берут его под руки и отта­скивают в сторону. Пассажир что-то бормочет, но те двое уже ведут его к выходу с перрона. Ослаб, захмелел или еще что с парнем случилось?

Не проходит и минуты, а все трое уже нахо­дятся у ограды, отделяющей территорию станции от города. Двое в штатском отдают контролеру свои перронные билеты, а затем один из них спо­койно говорит Альфреду Петрушке (это был он):

— Прошу вернуть билет, гражданин! Он вам теперь не нужен, так как дальше вы поедете с нами на машине...

И тогда Альфред Петрушка, взрослый муж­чина, разражается плачем. Произошло то, что должно было произойти. Нервное напряжение по­следних дней и недель «работы» выливается в истерику. В машине, которая быстро покидает вокзальную площадь, Петрушка вытирает слезы рукавом и говорит:

— Отпустите меня, Панове, отпустите! Я при­веду вам сюда самого Кайзера...

И тут невольно вспоминаются стихи Константина Дамрота, написанные в ответ на решение прусского ландтага в 1866 году о выделении ста миллионов марок на выкуп земли у поляков в польских районах, отошедших к Пруссии:

Сто миллионов марок — это не шутка!Достаточно, чтобы купить целое воеводство,Но и дух польский—это не игрушка:Чтобы истребить его — и Германии целой не хватит!

Сто миллионов долларов, выделенные конгрес­сом США на шпионаж и диверсии в странах ла­геря социализма, — тоже не шутка. Мы знаем, правда, что немало этих денег идет в частные карманы разных лиц, но многие миллионы нахо­дят свое применение согласно указаниям почтен­ных конгрессменов. Двадцать четыре миллиона долларов в год дают Соединенные Штаты гене­ралу Гелену. Пять раз он встречался с шефом разведки США Алленом Даллесом, родным ^бра­том государственного секретаря. Пять раз они со­вещались в течение 21 месяца—до 1 октября 1954 года.

Оба агента — Кой и Петрушка — получили выс­шую меру наказания. Однако не следует питать иллюзий, что дело «Рейнгарда Гелена и К0» — «работа» против народной Польши — уже закон­чено.

Может быть, как раз в эту минуту занятая раз­ведкой против стран народной демократии геленовская контора «дальней разведки» сообщает начальству в Аугсбург о высылке новых агентов в Польшу? Кто знает! Люди, которые закончили очередную схватку с генералом Геленом в Польше, утверждают: совершенно не считаясь с жизнью своих агентов и опираясь на уголовные элементы, Гелен — даже после таких поражений— не прекратит своих враждебных действий. Как раз наоборот: следует ожидать, что они будут усилены. Но и мы готовы к дальнейшей защите своей страны от грязных лап наследников гитлеров и гиммлеров.

Народ, который только двенадцать лет назад порвал оковы фашистской неволи, теперь уже хорошо знает, что несет ему и его государству ре­жим гитлеров и геленов. Граждане свободной страны, которые работают за станком или плу­гом, в учреждении или лаборатории, должны по­стоянно помнить слова, взятые нами из очень старинной книги. Эти слова были написаны 28 апреля 1384 года в Пруднике, в том самом го­роде, где геленовский агент навлек несчастье на Элижбету Стоклоса. Тогда, почти шесть веков на­зад, в Пруднике совещались представители два­дцати одного польского города. Они обсуждали меры, какие нужно принять в борьбе против рас­пространившегося разбоя на дорогах. И они по­становили предостеречь всех, чтобы «...тех злых людей не принимали в дом, не кормили их и не поили, не давали корма их коням, а и не помо­гали им коньми, оружием альбо деньгами и протчим...»

Часть пятая Он уже насмотрелся на них

— А я попрошу чашку кофе и пирожное...

Официантка из кафе «Каменная лестница», что находится на Рынке в районе Старе Място в Варшаве, одетая в стилизованный наряд давней варшавской горожанки, записала этот заказ од­ного из трех мужчин, мирно беседующих за сто­ликом в глубине зала. Двое собеседников — жур­налист и фоторепортер — частенько приходят в это кафе. Третий попал сюда впервые в жизни и заказ сделал последним, так как сначала долго и с любопытством осматривался в чуть сумрачном зале. Этот третий посетитель, пришедший в кафе морозным январским днем, прибыл издалека. Го­воря по правде, он явился как бы из другого мира — из мира, где посылка людей на смерть является доходным ремеслом, а торговля шпион­ской информацией расценивается, как торговля птицей.