Отстойник - Дикий Носок

«Ну пяльтесь, ироды,» – после недолгого размышления решил Иван Петрович, принимая требуемую позу. – «Может, чему позавидуете.» Но ироды не пялились. Явно обрадовавшись его сообразительности, они приволокли какой-то баллон, на манер маленького огнетушителя и обрызгали из него солдата от плеч и до кончиков пальцев на ногах серой жидкостью. Пока тот размышлял, не дезинфекция ли это от вшей (хиловата будет, прямо скажем, вошь – тварь живучая, так просто не изведешь), жидкость застыла на теле, образовав плотную пленку, и намертво прилипла. Никимчук в панике дернул руками, ногами, торсом. Пленка отошла от тела как-то вся разом, даже нигде не порвавшись. И только сейчас Иван Петрович сообразил – это и есть одежда – мягкая, удобная, не стесняющая движений. Такая, какая была и на самих иродах. Приметив, куда положили баллон, Иван Петрович из поля зрения его теперь не выпускал.

Путешественники приходили в себя один за другим – встревоженные, растерянные, смущенные собственной наготой. Одернув на себе напыленную одежду, все они препровождались в одно помещение – довольно просторное, с округлыми белыми стенами, без окон и мебели. Лишь несколько баллонов, размером поболее того, из которого напыляли одежду, стояли у стены.

Чувствовали все себя прекрасно, словно проспали до полудня в выходной день, не потревоженные соседским перфоратором. Ни малейших следов болезни, погубившей Маала, не наблюдалось ни у кого. Собрав всех незваных гостей вместе, хозяева удалились.

«Как они друг друга различают? Ведь они все такие одинаковые – смуглые, маленькие, лысые? Я даже не могу понять мужчины это или женщины?»

«Те, у которых рисунки на голове, наверняка, бабы. Хотя, кто их знает.»

«Ну, кем бы они не были, не скормили нас своему шлангу в болоте, как Маала и на том спасибо.»

«А в банки то рассовали, будто пауков. Небось, опыты ставили.»

«Мои ноги!» – во весь голос восторгалась Лючия. – «Кожа была совершенно чистой, ни следа от укусов рыбок.»

«Ох, бабы! В любой ситуации первым делом красу свою оглядите, а потом уж все остальное,» – укоризненно заметил Никимчук.

«Может быть, это и не опыты были вовсе, а лечение такое – во сне. Я читал об этом в какой-то книжке,» – пояснил свою мысль Андрей.

«В фантастической?» – едва ли не хором осведомились присутствующие.

«Не помню. Даже если в фантастической, то здесь это уже вполне может быть правдой,» – не сдался Андрей.

«Что дальше делать будем?»

«Выбор у нас небогатый. Думаю, сидеть и гадать, что с нами делать будут эти, не знаю, как их и назвать, – хозяева.»

«Пожрать не дали. Это плохой признак,» – авторитетно заметил Андрей.

«И туалета здесь нет.»

«А что есть?»

«Баллоны с одеждой.»

«Да нет, эти побольше и значки другие. А давайте попробуем,» – загорелся Андрей, как истинно русский человек, у которого руки чешутся нестерпимо, а пытливый мозг просто изнывает от безделья, провоцируя обладателя на самые фееричные и изобретательные глупости. Не дожидаясь одобрения присутствующих, он азартно ринулся к баллонам, поднял один и завертел в руках, внимательно изучая. Мужчины – и стар, и млад, немедленно присоединились к нему.

Вещество, ради эксперимента набрызганное из баллона на стену, тут же вспучилось прыщом, уплотнилось и застыло упругой каплей резины. Ему оказалось возможно придать любую форму, словно куску мягкого пластилина, даже оторвать от стены, но отщипнуть от него хотя бы маленький кусочек оказалось решительно невозможно. А через некоторое время капля снова принимала первоначальный вид.

«На одежду непохоже,» – резюмировал результаты опыта озадаченный Андрей. – «Может из этой штуки ботинки делают?» Не слушая возражений, он обрызгал из баллона свои ступни, не забыв и подошвы. Результат больше всего напоминал больные флюсом калоши, хотя по горячим уверениям Андрея, был вполне удобен в использовании.

Маленький человечек, как-то незаметно появившийся в комнате, терпеливо подождал, пока на него обратят внимание, а потом знаками попросил баллон. Он несколько раз легонько его встряхнул, как делают женщины с флаконами лака для волос, и направил струю прямо на пол. Словно горка взбитых сливок, вещество разбухло бесформенной кучей на полу. Отставив баллон в сторону и выждав минутку, человечек повернулся к куче спиной, раскинул руки и плашмя упал назад. Упругая масса мягко приняла его тело, частично обволокла, поволновалась и успокоилась. Человек же, насколько смог, изобразил на лице удовольствие и блаженство. Зрители этой пантомимы безмолвствовали.

Выбравшись из импровизированного кресла, в котором застыли очертания его тела, человек жестами предложил кому-нибудь попробовать занять его место. Руслан с удовольствием плюхнулся первым. Кресло заволновалось, перетекая и подстраиваясь под него. Человек радостно закивал, всячески выражая свое одобрение, а потом удалился.

«Представляешь, как они ржали, когда ты креслом на ноги брызгал?» – не в силах сдерживаться ни минутой дольше, захохотал Эдуард.

«Придумали же, мебель из баллончиков напылять. Разве можно было догадаться?» – смущенно оправдывался Андрей. – «Чувствую себя полным дураком.»

Развлечения хватило ненадолго. Вольготно развалившись на свежесделанных лежанках, компания вскоре снова приуныла.

«Эй, хозяева,» – задиристо обратился к стенам Андрей. – «А пожрать дадите?»

И вскоре, то ли в ответ на его вопрос, то ли просто время пришло, в комнате снова появился все тот же человечек, толкая перед собой низенькую тележку. Тележка была самого обычного вида, вот только колес у неё не было. Вместо них под днищем перетекал толстый слой упругого прозрачного геля, наподобие того, из которого здесь делали мебель. Гель он не застывал, всегда оставаясь мягким, не теряя при этом формы и не растекаясь по полу. В тележке лежали шесть контейнеров, в каждом из которых находилось по десять разноцветных шариков размером с грецкий орех, а также шесть бутылей привычного вида объемом около полутора литров каждая.

Абориген открыл один из контейнеров, вынул шарик, нарочито медленно положил его в рот и принялся жевать, причмокивая и закатывая глаза от восторга.

«Они нас за идиотов держат? Думают, мы не сообразим, как это съесть?»

«Скорее за дрессированных обезьянок в цирке.»

И мужчины решительно затолкали в рот по шарику. Человечек радостно захлопал в ладоши. Он так искренне обрадовался, что вызвал невольные улыбки у всех присутствующих.

«Не пойму, на рыбу вроде по вкусу похоже.»

«Да нет, что-то фруктовое, типа яблока.»

«Ты какого цвета взял? Точно, у каждого цвета свой вкус.»

«Руслан, попробуй оранжевый, вкусно.»

Содержимое контейнера разлетелось вмиг. Шарики были мягкими, словно мармелад. Их можно было жевать, а можно было просто держать во рту, неспешно посасывая. Они растворялись без остатка. Абориген, между тем, уже стоял наготове с бутылью, горлышко которой было закупорено прочной прозрачной мембраной. Дождавшись, пока на него обратят внимание, человек поднял бутылку повыше, чтобы