Масонство и закон - Роско Паунд

мелочей знать законодательство своей юрисдикции и той, в которой он планирует посетить ложи, либо вовсе отказаться от посещений. Как справедливо отмечает Бр. Мур в работе, которую я уже цитировал ранее, вряд ли можно ждать от брата-посетителя из штата, где члены организаций Шотландского устава Серно считаются иррегулярными везде, включая символические ложи, что он громко заявит при входе в ложу в штате, где нет такого закона: «Если в ложе присутствуют серноисты, то я не могу присутствовать здесь, потому что тем самым нарушу масонские законы моего штата». Вполне вероятно, те, кто отстаивает полную независимость символических степеней от организаций высших степеней, предложат ему заранее самостоятельно наводить справки, а только потом планировать посещения. Но что в таком случае происходит с правом посещения в целом? Что мы ответим серноисту, обладающему бесспорным законным статусом в своем штате, который требует в отношении себя соблюдения ландмарки Маккея об абсолютном праве на посещения символических лож в юрисдикции, где он объявлен иррегулярным?

Здесь мы имеем ситуацию, которая весьма схожа с довольно часто встречающимся положением в законах наших штатов, которая называется «конфликтом законов». Здесь необходимо пояснение.

В большинстве дел, рассматриваемых в судах Массачусетса, например, сторонами являются американские граждане, проживающие в Массачусетсе, и сделка или событие, из-за которых возник спор, имели место в этом штате. Но в последнее время в суды передается все больше дел с участием сторон из других штатов. Одна или обе стороны могут быть из других штатов; сделка или какая-то ее часть могли иметь место за границей штата суда; одна или обе стороны могут проживать в другом штате Союза или другом государстве, а сделка могла иметь место в третьем штате или она подзаконна третьему штату. В таких случаях суд должен задаться вопросом, следует ли, и в какой степени, применять право другого штата или иностранного государства, и принципы, на основе которых он отвечает на этот вопрос, считаются предметом коллизионного права, то есть ситуации конфликта законов. Когда в наших немногочисленных штатах законы были по существу одинаковыми, а международный бизнес не был широко распространен, эта тема не имела большого значения. Сейчас, однако, ввиду большого объема межгосударственных деловых операций и внешней торговли, а также ввиду растущего расхождения в законах отдельных штатов из-за огромного количества законодательных и судебных решений за последние годы, эта тема стала обрастать множеством следствий и превратилась в одну из наибольших юридических проблем. Похожая ситуация возникла и в масонстве. Когда масонские законы и обычаи были простыми и одинаковыми во всех существенных деталях в каждом из наших штатов, конфликт законов не был предметом масонской юриспруденции. Сейчас масоны так многочисленны и так часто путешествуют, а законы в большинстве наших юрисдикций становятся настолько проработанными в мелочах, настолько подробными и, следовательно, зачастую настолько разнящимися между собой, что постоянно возникают серьезные вопросы, связанные с тем, что юрист назвал бы конфликтом законов. Несомненно, поскольку юридические теории конфликта законов основаны на природном разуме, а не только на исторических прецедентах, они являются предметом споров масонов-юристов, если не противоречат ландмаркам или масонскому общему праву.

Юрист обычно исходит из того, что статус человека, его положение относительно закона, регулируется законом его места проживания. Тем не менее, если местный закон по адресу проживания ставит человека в положение, не отраженное в местном законодательстве там, где он находится в данный момент, это последнее законодательство может не признавать его статус, и даже если местный закон признает его статус, то не факт, что оно должно навлекать на человека юридические последствия, которые его статус влечет согласно местному законодательству его родного штата. Применяя эту аналогию – исходя из той теории, что она представляет собой продукт природного разума и является результатом оформления собирательного человеческого опыта справедливого решения трудной проблемы, – мы можем сказать, что в данном случае статус масона как Мастера символической ложи определяется законом юрисдикция его родного штата или страны, но, тем не менее, юрисдикция, в которой он намеревается посетить ложу, признавая его статус, не обязана навлекать на него юридические последствия, гарантированные ему дома, а именно должна обеспечить ему соблюдение права посещения. Он имеет законный статус по законам своей юрисдикции, чья масонская власть признается в месте, где он находится. Однако местное законодательство требует, чтобы местная ложа не навлекала на носителя этого статуса последствий, которые этот статус влечет для него дома. Если такое решение допустимо согласно масонскому закону, оно, безусловно, целесообразно, и практическая необходимость такого решения является сильным аргументом против абсолютного права посещения.

Пятнадцатая ландмарка Маккея гласит: «Никакой посетитель, не известный присутствующим братьям, или кому-либо одному из них, как масон, не может войти в ложу, не пройдя предварительно опрос по древнему обычаю». Комментируя эту предполагаемую ландмарку, он добавляет, что она «относится только к случаям посещения незнакомцами, о которых нельзя узнать ничего иным путем, кроме строгого опроса, должного изучения или законного получения о них необходимых сведений». Таким образом, кто-то может поручиться за посетителя, и тот обойдется без опроса. В постановлении Великой ложи Англии о том, что ландмарки входят в обязательство Мастера, содержатся некоторые основания для подтверждения в этом случае статуса ландмарки. Однако требование поручительства или испытания – необходимое следствие основополагающего принципа секретности. Если мы примем хранение тайны в качестве ландмарки, то поручительство или испытание будут не более чем обычными или общепринятыми способами его реализации. Важно признать это не только потому, что практика американских юрисдикций в приеме посетителей заметно различается, но и потому, что резкое увеличение числа диких и иррегулярных организаций в последнее время, а также постоянно растущее численно племя самозванцев делают выработку законов на эту тему целесообразной, если не крайне необходимой, и было бы жаль, если бы нам помешала ландмарка. Что касается деталей формулировки Маккея, то, может быть, достаточно сказать, что в некоторых юрисдикциях «получение о них необходимых сведений» означает, что тот, кто поручается за другого, должен был присутствовать вместе с тем, за кого ручается, в должным образом открытой символической ложе, в то время как в других юрисдикциях простого устного свидетельства о масонском статусе посетителя достаточно, пусть даже брат-поручитель и посетитель, за которого он поручается, никогда не сидели вместе в ложе. Это расхождение, впрочем, не противоречит утверждению Маккея о статусе ландмарки для этого правила. Но постоянно нарастающее повышенное доверие к членским карточкам, квитанциям об уплате взносов и патентам с дипломами видится нам отнюдь не малозначительным поползновением снизить значение этого правила и подчеркивает желательность введения абсолютных и неизменных требований к приему посетителей на основе общего принципа секретности. Тем не