Масонство и закон - Роско Паунд

же уверенностью пишет диаметрально противоположное: «Мы полагаем бесспорным, что ложа обладает правом запретить посещение своих собраний в любое отдельное время или вообще, руководствуясь только и исключительно своими соображениями». Точно так же и Бр. Мур, чьи превосходные работы, посвященные ландмаркам, я ранее имел честь рекомендовать вам, пишет: «Сам обычай просить разрешения посетить собрание предполагает возможность отказа посетителю в праве посещения». Он заключает, что здесь мы имеем дело скорее с долгом гостеприимства, чем с правом посещения, то есть с нравственным, но не правовым императивом, а посему это право не может считаться неизменной ландмаркой. Другими словами, взаимное посещение – давнее и уважаемое положение масонского общего права. Но поскольку оно не дотягивает до ландмарки, этот вопрос открыт для дальнейшего регулирования, а современные условия настоятельно призывают нас к созданию какого-то определяющего акта по этому поводу, происходящего из положений масонского законодательства.

Масонские постановления и статьи законодательства никогда, в сущности, не считали право посещения ландмаркой. Так, в 1857 г. Великая ложа Англии постановила, что «Мастер и Стражи могут отказать во входе любому посетителю, о чьем дурном нраве стало известно». По Маккею, единственным вопросом, который должен их беспокоить, был бы вопрос о его законном статусе как регулярного масона (good standing). Бр. Мур задается вопросом, почему этот брат остается масоном, если всем известно о его дурном нраве. Вне всякого сомнения, этот вопрос, подразумевающий также сомнения в его законном статусе, следует адресовать руководству и членам той ложи, из которой он пришел. Нужно понимать, что его ложа могла оставить его поведение без внимания, не выполняя свой долг. И если так, другая ложа не допустила его на свое собрание, тем самым, по всей видимости, нарушая ландмарку Маккея. В Массачусетсе и Кентукки посещение других лож считается не абсолютным правом посетителя, но продуктом доброй воли Мастера ложи, который может как разрешить, так и запретить посещение, по своей воле. В Мичигане этот вопрос также регулируется волей Мастера, при указании, что окончательное решение, допустить посетителя или нет, принимает ложа. Эти положения законодательства абсолютно несовместимы с приписываемым этому праву статусом ландмарки, но подтверждают позицию, отстаиваемую Бр. Муром, а именно что право посещения является объектом нравственного долга гостеприимства.

Этот взгляд на так называемое право посещения становится крайне актуальным в современных условиях существования наших лож. При всем уважении и всей любви к честным странствующим масонам мы вынуждены в наши дни, ввиду абсолютно беспрецедентного роста численности масонов, загонять во все более и более тесные рамки свое гостеприимство, которое мы привыкли оказывать всем братьям-посетителям. Самозванцы и «мертвые души» своих лож, переезжающие из штата в штат, не только принудили нас огородить всевозможными формальностями выделение средств из наших касс братской взаимопомощи, включая даже сотрудничество с Ассоциацией международной масонской помощи, но и заставили ряд наших великих лож наложить более, чем ранее, суровые ограничения на посещение отдельных лож. Более того, с численным ростом Ордена повсеместно начали прирастать числом и дикие и иррегулярные организации. И этот рост дикого масонства, неизбежный, к сожалению, в связи с ростом регулярного и законного американского масонства, еще более усложняется из-за бесконечных споров и неразберихи в связи с регулярностью организаций Шотландского устава, беспрестанных попыток разных шарлатанов от масонства торговать высшими степенями других уставов, что побудило многие наши юрисдикции ввести на уровне своих великих лож особые положения в масонское законодательство. Так, в одном из величайших штатов нашего Союза, штате, сыгравшем ключевую роль в распространении масонства на заре существования нашей страны, есть так называемая «великая ложа», состоящая из одних диких и иррегулярных местных лож, единственным оправданием своего существования считающая обвинение законной великой ложи этого штата якобы в нарушении древней ландмарки, потому что она объявила иррегулярными организации Шотландского устава Серно[78]. Хорошо или плохо, что введены такие законодательные ограничения, обсуждается давно и бурно, – мы не будем участвовать в этом обсуждении. Нам здесь достаточно сказать только, что право великих лож вводить подобные ограничения видится нам бесспорным. Здесь не нарушается ничто из того, что является ландмаркой или мечтало бы считаться таковой, и речь идет исключительно о соображениях целесообразности. Вообще споры по этому вопросу не имеют законодательной основы. Но они продолжаются, равно как продолжают возникать и новые дикие «великие ложи», не имеющие вообще никакого законного основания для своего существования. Конечно, в таких условиях для приема посетителей стало необходимо вводить какие-то дополнительные контролирующие меры, помимо обычного ритуального опроса специальным комитетом.

Но при этом законодательство великих лож, о котором говорилось выше, порождает ряд еще больших проблем, в результате которых масон, обладающий бесспорным законным статусом в одной или двух юрисдикциях, признающих одна другую, даже будучи членом ложи в той же юрисдикции, ложу которой он планирует посетить, не будет иметь права присутствовать на ее собрании. Например, в Айове, если масон вступает в организацию Шотландского устава Серно, закон его великой ложи объявляет его иррегулярным. А в Пенсильвании член организации Шотландского устава Серно теряет право посещать ложи символических степеней. Во многих других штатах тоже есть подобные законы. Рассуждая о них, Бр. Джордж Ф. Мур пишет: «Скажем, к примеру, собирается символическая ложа в столичном округе Колумбия, где нет законодательства, запрещающего регулярному масону сидеть в одной ложе с членом организации Шотландского устава Серно. На собрании в этой ложе присутствуют двое или трое серноистов, а также присутствуют братья из Огайо, Пенсильвании, Айовы и других штатов, где серноисты провозглашены иррегулярными как масоны в степени Мастера. То есть братьям из Пенсильвании, Огайо и Айовы запрещено законодательством их юрисдикций находиться в одной ложе с серноистами. Они понятия не имеют о том, что в ложе присутствуют иррегулярные масоны, с точки зрения их юрисдикций, и продолжают находиться с ними рядом всё собрание. Спустя некоторое время один из этих серноистов встречается с братом из Айовы, с которым он ранее сидел на одном собрании в Вашингтоне, округ Колумбия, и тот поручается за него в своей ложе, когда серноист приезжает в его штат и посещает его ложу, и того допускают по устному поручительству брата ложи. Нарушил ли брат, поручившийся за него, законодательство своей великой ложи и свое торжественное обязательство?». Ответим: конечно, да – поручившийся брат нарушил свое торжественное обязательство и законы масонов своего штата, потому что поручился за иррегулярного масона.

Неприятно, конечно, что такая ситуация может возникнуть довольно легко и без всякой вины со стороны пострадавшего брата. Эти условия ставят потенциального масона-посетителя в крайне неудобное положение: он вынужден либо открыто демонстрировать отсутствие братской доброжелательности и отсутствие почтения к законам гостеприимства, либо досконально и до