Канцлер. История жизни Ангелы Меркель - Кэти Мартон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во время кризиса в еврозоне Саркози осознавал, насколько связаны их судьбы, а потому в 2008 году поздравил Меркель с тем, что ей вручили престижную Международную премию имени Карла Великого. Вручение происходило в старинном немецком городе Экс-ла-Шапель недалеко от границ между Германией, Бельгией и Нидерландами. «Я так сильно восхищаюсь этой женщиной с Востока, — заявлял француз, преисполненный чувств. — Сколько же всего ей пришлось преодолеть, чтобы, выбравшись из-за железного занавеса, оказаться во главе двадцати семи стран и объединённой Германии! — Затем, обернувшись к изумлённому доктору Зауэру, Саркози добавлял: — Мы с Ангелой гармоничная пара, и она — отважная женщина, которую я за последний год по-настоящему зауважал, месье Меркель». Доктора Зауэра, кажется, его слова не порадовали.
Невзирая на ошибку Саркози, церемония была легендарной. Два давних соперника встретились на столь важном мероприятии, и Меркель воспользовалась случаем, чтобы объяснить, почему спасти евро и удержать Грецию в ЕС важно не только для экономики. «Зачем тратить бесчисленные дни и ночи на достижение общей цели после тяжёлых переговоров? Потому что, если евро рухнет, рухнет не только валюта, — сказала она, — рухнет Европа». В конце концов единая валюта была необходима единой Европе не меньше открытых границ.
«Меркози», — окрестили французские СМИ двух лидеров, которые в конечном счёте создали неуклюжий, однако единый фронт. Германия была слишком богата, слишком надёжна и слишком важна для экономического климата в остальных европейских государствах — даже во Франции, — чтобы к ней не прислушиваться. Премьер-министру Греции Георгиосу Папандреу и председателю итальянского Совета министров Сильвио Берлускони предъявили ультиматум, направленный на решение проблемы: вы разрешаете ЕС осуществлять надзор за вашими финансами, а в ответ получаете экономическую помощь. Обоим государствам не оставили выбора.
В итоге те согласились, однако не всё прошло гладко. Когда глава парламентской фракции ХДС Фолькер Каудер заявил: «Теперь вся Европа внезапно заговорила по-немецки», с гордостью намекая на роль Германии в спасении евро, Меркель поморщилась. Германия, которая диктует правила Европе. Настоящий кошмар. Однако в этом кошмаре отчасти была виновата и сама Меркель. Она медлила, пока миллионы людей страдали, и ей потребовалось слишком много времени, чтобы оценить, какими человеческими жертвами обернётся глобальная рецессия. Она проиграла войну за людское одобрение. Богатейшая европейская страна — и сердце союза, которым Меркель очень дорожит, — обязана была спасать менее удачливых соседей. И пусть те до постыдного неграмотно распоряжаются финансами. И неважно, какой вклад в произошедшее внесли безрассудные банкиры с Уолл-стрит. Кризис произошёл «в смену» Ангелы Меркель, а потому справляться с ним приходилось не кому иному, как канцлеру самой богатой и организованной экономики Европы.
Меркель со временем согласилась на некоторые меры, оказавшие помощь экономике Греции, однако медлительность многое усугубила. Её последовательность оказалась просто неуместна в то время, когда на кону было благополучие множества людей. Кроме того, многие воспринимали чрезмерную осторожность Меркель как равнодушие к чужим страданиям.
Ангела Меркель как-то говорила, что во время кризиса держится на накопленных прежде силах. Пока идёт кризис, она почти не спит, но едва он заканчивается — валится с ног. Выступления на людях выматывают её сильнее, чем решение сложных проблем. Она бережёт силы, избегая накала страстей — самая что ни на есть «энергосберегающая лампочка». Кроме того, Меркель помогает здравая самооценка: не нужно ежедневно или, ещё хуже, ежечасно искать поводы потешить самолюбие. Она, судя по всему, невосприимчива к оскорблениям, а потому не унижает окружающих. Благодаря этому у неё есть силы, чтобы решать насущные вопросы. Если бы Меркель не любила трудности, она бы уже давно вымотала и себя, и Германию.
В 2015 году греки избрали своим главой Алексиса Ципраса, — обаятельного молодого социалиста, — будто назло Меркель, которая призывала их экономить. В ходе предвыборной кампании Ципрас в том числе обещал ослабить суровые меры, навязанные Берлином в обмен на третью по счёту выплату, призванную помочь государству. Однако новоизбранный греческий смутьян вскоре не смог устоять перед Меркель.
Министр финансов в правительстве Ципраса, Янис Варуфакис, рассказывал, как Меркель покорила его начальника «психологическими уловками и выдающимся прилежанием»:
«Ангела Меркель предложила вот что: после торжественного ужина в ЕС они уединятся, чтобы Ципрас показал ей документ [о прекращении политики жёсткой экономии, которую ЕС ввёл в отношении Греции], и они его обсудят. Торжественный ужин затянулся почти до полуночи, и Алексис уже было решил, что поговорить тет-а-тет им не суждено. Как бы не так. Ангела отвела его в соседний конференц-зал, и они провели там несколько часов, обсуждая предложение за предложением… Когда они наконец всё обсудили [согласно данным, четыре часа спустя], Ангела поздравила его с успешно проделанной работой… Её поздравления, её усердие и то, что она в подробностях разобрала греческий план, произвело на Алексиса огромное впечатление».
После целой ночи обсуждения Германия не только не ослабила хватку — хотя Ципрас надеялся именно на это, — но ещё и убедила Грецию согласиться на новые условия, в том числе на повышение налогов и сокращение расходов в обмен на третью выплату. Утром 13 июля 2015 года, после ночных переговоров, Меркель предстала перед телекамерами в брюссельской штаб-квартире Европейского союза и объявила, что «грексит» предотвращён. Греция остаётся в ЕС. «Преимущества перевешивают недостатки»[27], — сказала явно измотанная канцлерин, как всегда не отличаясь многословностью. Журналист Бернд Ульрих, который присутствовал там, истолковал это заявление так: «Мой дорогой народ, было очень тяжело, и я все последние месяцы (даже годы!) работала как проклятая, чтобы Греция не покинула ЕС… Это очень важно для Европы… Однако я не хочу раздувать из этого шумиху. Вы меня знаете! Как бы то ни было, теперь мне нужно выспаться».
Так Меркель улетела обратно в Берлин, чтобы несколько часов поспать в своей постели.
Немцы, скорее всего, истолковали слова Меркель так же, как Ульрих. Тем не менее канцлерин обращалась не только к немцам, но и к тем, кто ожидал от неё не просто слов, а чувств. Меркель так и не дождётся заслуженной похвалы за спасение Греции от падения в бездну.
Однако самым опасным побочным эффектом того времени был не удар по имиджу Меркель, а рождение в Германии первой успешной послевоенной ультраправой политической партии «Альтернатива для Германии» (АдГ), которая была основана в противовес намерению ЕС спасти Грецию. Распространение привычного сегодня популизма в Германии и других странах началось как раз в 2008 году, когда стали происходить первые банкротства в банках. Однако до 2016 года
