Сарматские хроники-2. Спецназ поневоле - Евгения Говоркова-Никифорова

она, деловито ковыряясь какой-то железякой в замке кандалов, сковывающих византийца, но через несколько минут устало уронила руки. – Ничего не получается, Марк! Похоже, я тебя не только не дотащу, но и освободить не смогу…

– Где Майпранг? Остальные?

– Я не знаю! Мы со Скилуром успели с дромона удрать, пока его не обыскали. А где остальные – понятия не имею…

Марк грустно улыбнулся.

– Слушай внимательно, Аглая! Потир здесь, в личных покоях княжеских. Я видел его, князь сам мне его показал… Добудь его – и бегите! Прошу тебя, доведите до конца то, зачем мы пришли… Я кораблям своим приказал домой возвращаться, успели они из гавани уйти – авось уцелеют и доберутся… Вожаку передай – не выдам я вас, что бы князь не выделывал…

Аглая зажмурилась, пытаясь сдержать подступившие слёзы.

– Я за помощью, Марк! – она легонько коснулась плеча византийца. – Мы за тобой вернёмся!

– Конечно, вернётесь… , – тихо повторил он, глядя, как закрывается тяжёлая дверь…

… – Стоять!!! Кто такая???…

Грубый окрик заставил её резко обернуться. Ну, разумеется! Не думала же она, что казематы СОВСЕМ не охраняются, даже во время праздника!

Дюжий дружинник, весьма неопрятного вида и к тому же хорошо навеселе, медленно приближался к Аглае, держа в руках наготове меч, а она лихорадочно шарила в складках проклятого платья, стараясь нащупать клинок.

– А ну, не тронь её, окаянный! – женская фигура показалась наверху в дверном проёме и быстро принялась спускаться по ступеням лестницы.

– Пошла прочь, паскуда! – пьяный ратник, развернувшись, с размаху ткнул ржавым мечом в мягкое тело.

Боярыня, охнув, осела.

– Сволочь!!! – Аглая, которой этих нескольких мгновений хватило на то, чтобы сбросить платье и выхватить, наконец, клинок, озверев, кинулась на обалдевшего от неожиданности врага.

Она с разбегу воткнула кривую саблю ему в живот, а когда мужик согнулся, с силой полоснула его лезвием по горлу, сама не ожидав от себя такой прыти. Противник повалился замертво, и меч, выпавший из его рук, звякнул о каменный пол. Аглая быстро вытерла свой клинок брошенным платьем и, на ходу убирая его в ножны, кинулась к лежащей боярыне.

– Чеслава! Чеслава! – уже приподнимая голову женщины, она понимала, что дело плохо: из угла губ той спускалась тонкая струйка крови, слабеющие руки пытались зажать глубокую рану на животе.

– Аглая… Ты прости меня, если сможешь… , – голос умирающей перешёл в шёпот. – Сына моего сбереги…

– О Боже! – выдохнула женщина, не отрываясь глядя в остекленевшие голубые глаза.

А потом, аккуратно уложив боярыню и прикрыв ей веки, перекрестилась и, утирая злые слёзы, ринулась вверх по лестнице.

Ну, держись теперь, князь!!!…

***

…Девица оказалась на редкость строптивой. Упрямо сжав губы, она яростно саданула незадачливого ухажёра коленом в пах, а когда он согнулся пополам от боли, с невероятной для женщины силой ударила его головой в лицо. Ратник со стоном повалился навзничь, держась обеими руками за причинное место. Из его сломанного носа хлестала кровь.

– Ах ты, сучка!!! – товарищи поверженного парня ринулись вслед за улепётывающей девицей, успевшей, к тому же, пронзительно свистнуть.

Догнать резвую девчонку оказалось делом непростым, однако пара дружинников неожиданно бросилась ей наперерез из-за угла. Один, протянув руку, исхитрился ухватить безразмерное платье, болтавшееся на плечах беглянки. Раздался треск разрываемой материи, и девица, что-то коротко рыкнув, сбросила с себя лохмотья, ловко уворачиваясь от готовых её схватить рук. Взглядам изумлённых дружинников предстало красное воинское одеяние, а упавший во время бега платок обнажил тёмно-рыжие волосы, собранные с выбритых висков на макушку и затылок.

– Да это не девица, а парень!…

– То сармат проклятый, братцы! Волк кочевой!!!…

Юноша, оскалясь и выхватив короткий акинак, прижимался спиной к забору, злобно глядя на окружавших его ратников. Отступать было некуда.

– Ну, сейчас мы тебя приголубим, зверёныш! – слышались голоса. – В платье женское нарядился, паскудник, надо же!… Видать, ласки мужской захотелось!… По кругу пустим – познаешь сполна ласку нашу!…

Быстро одолеть волчонка однако не получилось. Яростно и умело орудуя острым клинком, он успел серьёзно покалечить нескольких врагов, прежде, чем его скрутили, навалившись всей толпой.

– А ну, хватит! – грозный окрик седого сотенного охладил пыл нападавших. – К князю на суд волка доставим!

– Туда его, к князю! – дружинники расступились, окружая кольцом пленника, предварительно скрутив тому руки за спиной, некоторые потирали кровоточащие укусы и царапины.

– Воистину зверёныш!… Ну, мы до тебя всё одно доберёмся – соскучиться не успеешь!…

***

…Князь наблюдал за поединками без обычного удовольствия. Проклятый ромей испортил всё настроение! Чего угодно ожидал правитель, но только не того, что Марк Ласкарис упрётся, как баран, и откажется выдать сарматов! Вне себя от ярости был князь, когда узнал, что ромейские суда тихим сапом удрали из-под самого его носа, но упрямство катепана окончательно его доконало.

А корабли – что корабли?… Кривой на своей лодье прочёсывал окрестное побережье в попытках обнаружить волчий драккар – не могли же воины-волки испариться, в самом-то деле! А никого другого послать вдогон за византийцами князь не рискнул. Оставалось надеяться, что хватит душегубов на треклятых ромеев посреди просторов Чёрного моря…

…Владыка постарался отогнать мрачные мысли и сосредоточиться на происходящем перед ним действе. Состязание подходило к концу, и уже определился возможный победитель – рослый молодой витязь с тёмными кудрями и такой же бородой. Князь хмуро разглядывал претендента на награду. Воеводы у него до сих пор не было – этот сгодится али нет?…

Возня и громкие крики где-то позади привлекли всеобщее внимание. Музыканты, взяв ещё пару нестройных аккордов, смолкли, зрители недоуменно озирались.

– Волк!… Волк-воин!… Волка поймали!… – слышались в толпе возбуждённые голоса.

Князь замер. Перед ним на опустевшую площадку вытолкнули пленника, и брови правителя изумлённо поползли вверх – перед ним стояла практически копия Майпранга. Разве что телом помельче да помягче черты лица… Но то, что пацан отчаянно старался походить на вожака, было заметно невооружённым глазом. Понятное дело! Щенки несмышлёные всегда так себя ведут! Однако яростно сверкавшие исподлобья жёлтые глаза и напрягшиеся мышцы сомнений не оставляли – ЭТОТ тоже будет биться до конца!…

***

…Она примерно представляла, где могут располагаться княжеские покои, и почти не ошиблась. В небольшой, богато убранной горнице, как и в большинстве здешних помещений, царили сумерки. Солнечный свет проникал сюда лишь через пару узких окон, расположенных достаточно высоко, и Аглая, решив добавить освещения, зажгла светильник, обнаружившийся на стене.

Приличную часть комнаты занимала внушительных размеров кровать, беспорядочно застланная яркими, богато расшитыми покрывалами – не то персидскими, не то арабскими, кто их разберёт? Отчётливо пахло ладаном и какими-то благовониями – владыке, видимо, нравился восточный колорит.

Аглая торопливо огляделась: мест, где можно спрятать потир, было предостаточно. Не мешкая, она приступила к обыску. Обшарив полки и пару больших сундуков