Заложница, или Нижне-Волчанский синдром - Анна Мезенцева

— Уходим. Быстро.

Настя опять не подвела. Не стала ни переспрашивать, ни громко выяснять, почему. Молча повернулась и пошла в обратную сторону, тщательно выбирая, куда поставить ногу. Вся надежда была на то, что засада ждала не сразу за поворотом, а где-нибудь в конце следующей комнаты. Тогда мы успеем вернуться тем же путем, что пришли. Вика, какая же ты тварь… Решила заманить меня и Андрея… Интересно, что предполагалось по сценарию дальше? В лесу возле лагеря «Березка» найдено тело несовершеннолетней девушки со следами насильственной смерти. В последний раз ее видели в обществе Андрея Павлецкого, работавшего на небезызвестного Глеба Игнатьева. Местонахождение Павлецкого в данный момент установить не удалось. Одним махом двоих побивахом…

Мы не успели уйти. Засада спохватилась раньше: из темноты выскочили три серых тени, еще одна показалась в проеме выбитого окна. Но внутрь не полезла, осталась охранять единственный выход. Настя не выдержала, завизжала. Я оттолкнула ее назад к себе за спину, чтобы не мешалась.

Самый шустрый бандит опередил своих спутников на десяток шагов. Был он намного выше ростом, поэтому не удивительно, что первый удар просвистел у меня над головой. К габаритам противника еще надо приспособиться. Особенно, если они сильно отличаются от привычных. Я же, пользуясь его неудачным замахом, провела серию коротких тычковых ударов в живот, костяшками пальцев по мягкой плоти. Акцентированный удар по почкам, еще один в пах. Бандит взвыл, я воспользовалась моментом и отскочила в сторону. Двое других бросились мне на перерез, но зал был большим, просто так к стене меня не прижать.

Телефон пришлось бросить, стало совсем темно. Немного света давали три мечущихся луча от фонарей бандитов да редкие вспышки молнии. Что хорошо, фонари выдавали положение каждого из противников. Что плохо, белая парадная блузка также не позволяла мне слиться с темнотой. Один из преследователей запнулся о спинку дивана и неудачно упал аккурат на битые кирпичи. В свете упавшего фонаря мелькнула скорченная физиономия и перекинутый через шею шерстяной шарф. Ишь, холодно ему, падле. Второй налетел на меня всей массой, сшибая на пол. Я приземлилась на руки, спешно подтянула ноги к груди, и как была, на четвереньках, по-лягушачьи прыгнула вперед. Нацеленный в живот пинок попал по бедру, но я все равно взвыла от боли. Да еще угодила рукой в раздробленную плитку, оцарапав ладонь об острый край. Острый край! Я нащупала подходящий осколок, запомнила его положение. Бандит, тем временем, попытался пнуть меня снова. Не вышло. Я извернулась, поймала летящий ботинок и, выкрутив, резко потянула на себя. Мужик потерял равновесие и плюхнулся сверху, прижав меня к полу. Схватив осколок плитки, я с размаху всадила его в жирный бок ниже ребер. Бандит заорал, закрутился, пытаясь дотянуться до раны, а я получила возможность выскользнуть из-под его туши и наконец-то подняться на ноги.

Упавший в кострище бандит поднялся и теперь гонялся за визжащей Настей. Здоровяк, что напал на меня первым, ковылял в нашу сторону со зверским выражением на страшной роже. Внезапно он заорал:

— Не смей, падла! Выстрелишь — убью!

Я обернулась — раненый мужик, скуля и матерясь, шарил окровавленной рукой по ремню, там, где свитер топорщился красноречивым холмиком. Значит, бандиты вооружены, но стрелять им запрещено. Живьем хотят взять. Это я уже проходила…

Здоровяк продолжал теснить меня от единственного выхода, места для маневра становилось все меньше. Настя, пометавшись по комнате, бросилась в мою сторону, удивительно ловко увернувшись от лап преследователя. Стоп, не единственного! Главный вход был надежно заперт, но имелся еще один! Я в один прыжок подскочила к девушке, схватила за руку, скомандовала:

— За мной!

Мы рванули обратно в коридор со стремянкой. Потоп добрался и сюда, плитка на полу стала мокрой и скользкой, Настя в своей неудобной обуви чуть не на каждом шагу оскальзывалась и хваталась за стены. За спиной проорали:

— Водяй, глянь, что с Жорой! Маркел на входе!

Судя по шлепкам, за нами погнались двое. Есть ли шанс, что крики услышат в лагере? Ни малейшего, такая гроза чего хочешь заглушит. Из-под Настиной ноги со звоном выкатилась бутылка, девушка чуть не упала, но в последний момент выровнялась и побежала дальше. Ближе к выходу я пропустила ее вперед, шепнув:

— Направо и к стенке!

А сама ухватилась за стремянку, заваливая ее на бок. Громоздкая конструкция тяжело накренилась. Поднялось облако пыли, прогрохотало ведро. Еще одно усилие, и стремянка рухнула, уперевшись краем в противоположную стену и наискось перегородив коридор.

Я снова побежала. Достигнув конца коридора, скакнула в бок и прижалась к стене. Рядом, разинув рот, тяжело дышала Настя. Я хорошо помнила особенность этого зала: бортик вокруг бассейна очень узкий, не больше метра. Наискосок от входа имелась лестница для спуска, а оград, понятное дело, никаких. Судя по звукам, один из противников зацепился за стремянку. Другой успел разглядеть препятствие и поднырнул с края, злобно пнув мешающее ведро. Топот приближался, первым из коридора вырвался пляшущий луч фонаря, осветив примитивное граффити на дне пустой чаши. Не совсем пустой: крыша прохудилась, и в бассейне успела скопиться порядочная лужа, по чьей поверхности часто барабанили капли. Я приготовилась. Заслышав пыхтение, присела и выставила ногу поперек прохода. Мужик запнулся и полетел вперед, с криком рухнув в пустой бассейн. Глубина здесь хорошая, метра три, так что приложился он будь здоров, только брызги из лужи полетели.

Мы помчались дальше. Рассчитывать приходилось на одни детские воспоминания. Я знала, что при бассейне имелась сауна для работников лагеря. Совсем маленькая: парилка да крошечный предбанник с деревянным столом. Зато в ней имелся отдельный выход на улицу, запертый изнутри на простой засов.

— Сюда! — я указала на заветную дверь.

Настя, умница, умудрилась не потерять фонарик и теперь подсвечивала нам путь. Батарейка дышала на ладан, луч светил из последних сил, но лучше так, чем никак.

Вот и сауна, пропахшая плесенью и сырой древесиной, за ней — тесный предбанник, остатки осыпавшихся веников на стене. Я со всей силы ухватилась за железную ручку, рванула засов, навалилась на скрипучую, давно проржавевшую дверь. В лицо ударил запах дождя. Налетел ветер, выбивая из тела остатки тепла, но это было неважно. Мы вырвались!

Снаружи вовсю бушевала гроза. Я хотела свернуть за угол и броситься к лагерю, но вовремя заметила, что с той стороны кто-то бежит. То ли Маркел бросил свой пост, то ли к преследователям прибыло подкрепление. Пришлось рвануть в лес, надеясь на темноту и плотную завесу дождя.

Я бежала так быстро, как только