Холод и яд - Виктория Грач

маленькая, а гармонично смотрящаяся. «Обалдеть, – вскинула бровь Варя и на всякий случай смахнула тонкий слой пыли с зеркала. Нет, отражение было по-прежнему красивым. – А что мне никто не говорил, что я такая красивая, а?»

И даже припухшие от вчерашних слёз веки не портили общей картины.

Утро заиграло по-новому. Оно сверкало золотом ещё не взошедшего солнца и пронзало лучами тепла. Варя напевала под нос песни о любви, пока умывалась и готовила завтрак. Когда допивала сладкий кофе с молоком, в кухню вошёл папа и многозначительно вскинул бровь:

– Доброе утро. Что случилось?

– Доброе, – искренне улыбнулась Варя, мимоходом целуя папу в щёку, – ничего. Я просто такая у вас красивая.

Вслед донёсся лишь тихий шокированно-недоумённый выразительный комментарий папы, поднимающий настроение ещё больше. Варя не понимала, отчего вдруг ей так хорошо и легко на душе. Но это определённо нравилось. Школьное платье не казалось неуклюжим и мрачным, коса не выглядела заурядной и тяжёлой, а красить глаза было легко, непринуждённо. Утро прошло играючи. Душа пела, предрекая самый счастливый день.

Варя накрасила тёмно-малиновым блеском губы и, склонив голову к плечу, мило улыбнулась папе. Он стоял, привалившись плечом к кухонной арке, потягивал кофе из чёрной кружки с лаконичной белой надписью «BOSS» и в каком-то напряжённом недоумении следил за дочерью.

– Красавица, скажи? – рассмеялась Варя не то своему отражению, не то папе.

– Разумеется. Вся в меня, – хохотнул папа, обнимая её со спины и ласково чмокая в щёку. – Ну и в маму чуть-чуть. Давно ты такого не говорила. Мама в курсе?

– Естественно! И фотоотчёт ей предоставлен!

Папа в самом весёлом расположении духа предложил подвезти Варю: в самом деле, не пойдёт же она, такая красивая, по морозу в школу. Одновременно с этим соблазнительным предложением пришло сообщение. Фил. Варю бросило в жар, сводящий колени и пальцы до дрожи. Фил ждал её у подъезда.

Сославшись на то, что у папы много дел и она не хочет быть обузой, Варя отказалась. Разумеется, это оправдание было не самым удачным (ну когда Варю от поездки на машине удерживали родительские дела!), но единственным, которое способен был сгенерировать мозг. Папа ничего не сказал – только мрачно качнул головой, давая понять: он не поверил. Варя оделась в одно мгновение, лишь бы не сталкиваться с прожигающим взглядом отца. Заправила пряди под шапку, которая сегодня не портила её внешний вид, и поторопилась выскочить на лестничную клетку.

Папа спокойно вышел за ней и, придерживая входную дверь, наставительно изрёк:

– Ты поаккуратней с этим.

Варя вздрогнула. Она всегда вздрагивала, когда папа вдруг озвучивал что-то сокровенное, не произнесённое вслух. И каждый раз не знала, как себя вести. Иногда признавалась, иногда упиралась, отрицая очевидное до последнего, иногда не понимала, что именно папа узнал, иногда стыдливо молчала. Сейчас в папиной фразе сквозило столько недовольства и укоризны, что Варя мгновенно поняла: речь о Филе. «Ну правильно! Сожрать три шоколадки и выпить две банки кофе за вечер, когда ты обычно-то шоколад ешь неделю. Это ж совсем неудивительно», – Варя притормозила, обдумывая, какую тактику использовать. Решила притвориться, что ничего не поняла. Но, ей подумалось, это лишь укрепило образ влюблённой дурочки:

– С чем?

– Варя, – папа укоризненно нахмурился, – ты всё прекрасно понимаешь. Влюбилась – это, конечно, здорово. Но не переборщи…

– Я? Влюбилась? – Варя фыркнула. Абсолютно неправдоподобно и скорее нервно, нежели смешливо. – Да оно мне надо?..

– Ну смотри. Я тебя предупредил.

Варя убедительно закивала и с радостью скрылась от накатившей неловкости в дребезжащем лифте. К восторженному счастью, пробуждающему трепетную дрожь во всём теле, теперь присоединилось и треволнение. Фил был… Едва ли тем самым, кому по силам понравиться папе.

Здравомыслие медленно потеснило чувства. И в сознание закрались неприятные предположения: вдруг с Филом у них ничего нет и не было, кроме случайного выплеска гормонов из-за нервотрёпки вокруг Артёма. Варя качнула головой и обернулась к замусоленному зеркалу. Даже в грязном свете она была хороша! «Ладно, я ещё посмотрю на его поведение. Себя ещё надо понять, – Варя заправила короткие пряди под шапку и игриво подмигнула своему отражению в зеркале лифта. – Дурдом!»

Варя выскочила на улицу и тут же ощутила дежавю. Фил так же, как Артём вчера, неслышно отделился от фонарного столба, пугая её перехрустом снежинок под ногами. Разве что, единственное отличие, он был окружён тонкой змейкой горького сигаретного дыма. Жёлтый фонарь освещал лицо Фила так же ровно и чётко, как Артёма вчера. Синяк на подбородке расцветал зеленоватым оттенком, кожа вокруг пластыря на брови налилась красно-лиловым. Фил курил. Варя передёрнула плечами от колючего зябкого ветра и подняла голову.

Стало удушающе жарко. В их оранжевом кухонном окне чернела прямоугольная фигура отца. И хотя стояла Варя в темноте подъезда, слабо освещённая, хотя была уверена, что из окна её место было слепой зоной, показалось, что она встретилась с укоризненным взглядом тёмных, как крепкий кофе, глаз отца.

– Фил, – напряжённо начала Варя, – мы должны идти раздельно до поворота.

– Шутишь?

– Папа смотрит. Ждёт, когда я выйду из подъезда.

Фил немедленно затоптал дотлевающую сигарету в снегу и осторожно поднял взгляд, изучая окна многоэтажки. Мотнул головой:

– Понял.

– Я первая. Ты за мной, – наморщилась. – Нет. Лучше наоборот. А то неправильно поймёт. Давай ты вперёд, а я за тобой через полминутки. Только быстро-быстро, давай!

Фил, поджав губы, сдержал издевательский смешок, и заторопился к выходу из двора. Варя провожала взглядом его твёрдую и торопливую, хотя и не лишённую перекоса в сторону повреждённой ноги походку. Хихикнула. Всё это выглядело как-то слишком анекдотично. «Может, не стоило так от папы прятаться? – помотала головой. – Да ну, он сразу сможет доказать, что я ему наврала. Это печально будет». Фил скрылся за поворотом, Варя выдохнула, накинула капюшон и непринуждённо выскочила на заледенелую дорожку. Обернулась и помахала папе ладошкой.

Папа сдержанно махнул в ответ, но, вопреки ожиданиям, не ушёл, задёрнув занавеску. Остался стоять у окна, и этот его внимательный взгляд, кажется, шурупом вворачивался меж шейных позвонков. Варя с мамой и раньше скрывали от папы незваных гостей: отмалчивались, выгоняли мальчишек, когда до возвращения отца оставалась пара минут. Но так Варя шифровалась впервые.

Она завернула за дом.

– Бу! – негромко грянуло за её спиной.

Варя, непроизвольно взвизгнув, обернулась с прыжком. Прямо перед её носом от смеха давился Фил. Он стоял, широко улыбаясь, и плечи его чуть подрагивали.

– Дурак! – насупилась Варя и с удовольствием шлёпнула Фила по груди.

Он расхохотался.

– И ничего смешного!

Варя пару раз прикрикнула на парня, но тщетно. Фил смеялся, кажется, даже не