Наши беседы - Юрий Фёдорович Куксенко

родину и на поле основной и последней деятельности своего отца Петра Яковлевича и дедушки Якова Яковлевича Винсов. Побыл на месте скитания своего и своих родителей в новосибирской ссылке в 30-е годы, в Омске, а потом в Киеве. По словам ответственного служителя по Сибири Д. А. Пивнева, земляки Георгия Петровича «чуть не прыгали от радости», с цветами встречая его. А как встретил его Совет Церквей? Чуть ли не камнями…

Винс еще не приехал в Россию, а без него уже приказным порядком закрыли ЗП, не найдя нужным ни переговорить с ним, ни познакомиться с его за полгода раньше посланным отчетом о восьмилетней деятельности представительства в их же защиту. Вместо выражения благодарности, его необоснованно обвинили в политике.

Не успел Винс приехать в Россию во второй раз, как Г. К. Крючков послал ему навстречу человека, и тот еще в скверике (!) объявил ему «решение братьев», чтобы ни он, ни дочь его не приезжали больше в Россию. Причем послал к нему человека, который недавно исповедовался пред ним в блуде. Как будто в насмешку, чтобы еще раз унизить его…

4. Г. П. Винс обиделся

Знакомясь с записями последующих совещаний в объединениях (Центр России, среднеазиатские служители и другие регионы), мы видим, что все они, как по команде, обвиняют Винса в обиде. Обиделся, мол, брат, не ищет, в первую очередь, встречи с братьями Совета Церквей. У всех виновен только обидевшийся. Но никто не встал и не сказал: «Ладно, обижаться служителю нельзя. А обижать служителя можно? Да еще какого служителя! Он восемь лет отбыл в уральских и якутских лагерях, восемь лет защищал нас перед всем миром, неся за нас поношения. Теперь, приезжая из-за океана, помогает строить молитвенные дома. Присылает материальную помощь, чтобы семьи верующих не голодали. Печатает и привозит полезную духовную литературу. Помогает в подготовке работников на ниве Божией. А мы что сделали для него и его семьи хорошего? Ложно обвинили в измене, в предательстве? Закрыли двери в его родную страну, чтоб не приезжал и не нарушал нашу субординацию? Субординация нам нужна, а не интересы церквей Божиих! И еще обвиняем, что обиделся! Бьем, и плакать не даем!»

Так никто не сказал на региональных совещаниях.

Скажите, чем закончился суд Совета Церквей над Г. П. Винсом?

– С ним были порваны все отношения.

Беседа одиннадцатая

Почему Совет Церквей не отлучил его, как отлучил когда-то ВСЕХБ? ВСЕХБ вообще не имел с Оргкомитетом ничего общего, но это не помешало отлучить ему Я. И. Жидкова, А. В. Карева и всех прочих. Г. П. Винс все-таки был их сотрудником и стал так смело выступать против них. Или они не могли этого сделать, потому что Г. П. Винс был подданным США?

– Как межобщинные, так и межгосударственные границы братьям не помеха. Просто не захотели лишний раз смешить людей. Когда Г. П. Винс говорил: «Мы стоим за то, чтобы очищение и освящение проводить во всем мире», то говорил не пустые слова. В Германии «очищение и освящение» уже провели, поссорили и разделили свою миссию «Фриденсштимме», появилось новое дитя – «Фриденсбоот». Дружно жившие братья в России уже не приветствовали друг друга и не встречались для общения. Я там был и сам убедился в этом. Теперь дело за Америкой, за «директорами» русской миссии благовестия и за семьей Г. П. Винса. Тормоза-то не держат, как у того казанского старичка, что разбежался с бугорка и упал в снег. Да и руки, как выразился однажды Г. В. Костюченко, у Совета Церквей длинные…

Георгий Петрович, прожив более десяти лет в Америке и тесно соприкоснувшись с мировым братством баптистов, сразу вдохнул полный глоток настоящей свободы и скоро отвык от той душной атмосферы духовной закрепощенности, к которой мы привыкли в России. Винс понял роль и назначение братских союзов баптистов: не руководить жизнью поместных церквей, а служить им, как служит меньший большему.

Такого понимания пятого библейско-баптистского принципа автономности общин Совет Церквей, как и сам Винс, раньше не имели. Послушаем, что говорит М. И. Хорев:

«Сугубая честь начальствующим пресвитерам – это не просто вкусно накормить, а все архивы раскрыть, разрешить собирать членское собрание». И еще: «Слишком большой автономии поместным церквам нельзя давать». И. П. Плетт добавляет: «Должна быть власть, которая должна приехать, остановить, запретить. Без этой власти существовать нельзя». (Их высказывания на совещании Совета Церквей в 1991 году в связи с осуждением Винса).

Поэтому Винс, не успев пересечь границу нашей страны, сразу ощутил на себе знакомые по ВСЕХБ оковы: не сметь без нас ничего делать! Согласовывать с нами каждый свой шаг. Валюту передавать нам. (Как рекетеры с большой дороги!) Докладывай, кому какая оказана помощь…

Но Винс не растерялся. Он сразу указал братьям на пример ВСЕХБ и сказал, что все это уже было, что Совет Церквей сегодня так же топчет права церквей на самостоятельную и свободную жизнь, как это делал ВСЕХБ. А в некоторых случаях поступает даже еще «лучше». Те хоть снимали со служения и отлучали служителей, впавших в блуд, а мы возводим их до полноправных членов Совета Церквей.

У Винса были и другие основания передавать средства не Совету Церквей, а непосредственно общинам. Он не доверял им. Секретарь Совета Церквей, он знал еще со времен гонений, с какой легкостью часто расходовались, а иногда бездумно отдавались в руки чекистов или гнили в земле большие суммы братских денег. И никто за них не отчитывался и не отвечал. Он видел также строившийся молитвенный дом – роскошный белокаменный дворец – резиденцию Совета Церквей в Туле. На эти средства Винс мог бы построить десятка два молитвенных домов. И строил.

Когда М. И. Хорев и И. П. Плетт говорили на совещании об автономии, о том, что ее нельзя давать церквам, о необходимости власти, неужели им никто не возразил? Должна же быть свобода суждений…

– Возражать-то возражали, но после этого оказались вместе с Винсом выброшенными за борт и не допущенными до съезда. Например, Е. К. Родославов, служитель СЦ из Одессы, отметил: «Меня страшат такие понятия, как у Михаила Ивановича и Ивана Петровича, их отношение к принципам: слишком большой автономии поместным церквам нельзя давать. Я не знаю, братья, кто должен давать церквам автономию. Ведь мы, служители, – рабы, члены церкви, некогда рядовые, которых местная церковь избрала и наделила властью и которые ей подотчетны. Братья, это же господство! Да они же нас завтра могут переизбрать, и мы будем такие же, как и они!

Иван Петрович говорит: должна быть власть. Для меня это тоже опасно. Власть принадлежит церкви, только ей одной. Христос – Глава каждой поместной церкви. Иерархия в нашей