Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей - Ольга Абрамовна Деркач
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Е
Богоявленский кафедральный собор (Елоховский)
Елисеевский магазин
Елисеевский магазин
Екатерининский дворец
Екатерининский институт
Венедикт Ерофеев
Елисеевский магазин
Вишневый сад с прилавками
Здание по Тверской, 14 – это тот же чеховский «Вишневый сад», только написанный языком архитектуры. Аналогия здесь прямая и близкая. Сейчас докажем.
Московские названия много говорят знающему человеку. Дом 14 по Тверской стоит на углу с Козицким переулком. Все правильно: переулкам в Москве часто давали имена домовладельцев, а дворец на углу как раз и принадлежал вдове статс-секретаря Козицкого. И не смотрите на строчки недоуменно: это и был самый настоящий дворец, построенный великим Матвеем Казаковым. Потом владение перешло к дочери Козицкой, княгине Белосельской-Белозерской, и в нем поселилась ее падчерица, знаменитая Зинаида Волконская, «царица муз и красоты» по определению Пушкина. В доме звучала музыка, собирались литераторы, страдал поэт Дмитрий Веневитинов, безнадежно влюбленный в хозяйку, прощалась с друзьями и Москвой отъезжающая к мужу в Сибирь Мария Волконская.
В 1829 году Зинаида Александровна уехала жить в Рим, дворянское гнездо опустело. А потом пришел Лопахин – да нет, конечно, Елисеев, купец крепостного роду-племени. Случилось это много позже, в 1898 году, когда особняк уже поменял нескольких хозяев и был разок перестроен, но дворцовой сути не утерял. Елисееву же дворец был без надобности, новый хозяин жизни, владелец фирмы по торговле колониальными товарами, покупал дом под магазин.
Застучали топоры, «вишневый сад» срубили, дом приобрел привычный нам вид. Гостей на открытии магазина, пишет Гиляровский, встречал сам Григорий Григорьевич с «Владимиром» на шее и орденом Почетного легиона в петлице. И если российский орден купец получил за какой-то крупный благотворительный взнос, то престижный французский – за выставку вин, удивившую видавший всякие виды и вина Париж. Алкоголь и в новом магазине занял почетное место. Только вход в винный погреб был сделан не с фасада, а с Козицкого переулка. На это у Гиляровского отдельная байка есть, будто бы померил чиновник-буквоед расстояние от ближайшей церкви и выяснил, что надобных сорока двух сажен от входа в нее не насчитывается. Новые правители отменили и церкви, и сажени, а магазин на переименованной Тверской остался. И винно-водочный отдел тоже. Если вишневый сад срубили, как теперь без стакана?
Ерофеев
На средства «Кристалла»
Известно ли вам, что в скверике на площади Борьбы (кстати, кого с кем?) установлены две не очень монументальные скульптуры? Просто стоят недалеко друг от друга мужчина (точнее – молодой человек), опирающийся на разбитое окно в электричке, и женщина (точнее – девушка), которая держит в руках конец своей роскошной косы. Он, со старомодным фибровым чемоданчиком в руках, едет и едет, а она – все ждет и ждет. Под фигурой мужчины надпись: «…Нельзя доверять мнению человека, который еще не успел похмелиться!» И подпись: «Венедикт Ерофеев». Под девичьей фигурой надпись тоже есть: «В Петушках… жасмин не отцветает и птичье пенье не молкнет». И та же подпись. Девушка, естественно, ждет под железнодорожной табличкой «Петушки», а мужчина в обнимку с чемоданчиком, конечно же, отъезжает (но ведь никак не отъедет!) от станции с названием «Москва». Вот такая скульптурная композиция из современных.
Понятно, что из современных, потому как поэма (именно поэма, как и «Мертвые души») написана в 1970 году, а напечатана в СССР полностью вообще в 1989-м. Правда, до этого была еще куча самиздатовских выпусков и издания за рубежом – и на русском, и переводы; один из французских, кстати, назывался «Моску сюр ле водка», то есть «Москва стоит на водке». И еще ясно, что из современных, потому как стиль творений скульпторов Валерия Кузнецова и Сергея Манцерева явно не из прошлых лет. И наконец, главное подтверждение современности – металлическая табличка с надписью «Скульптурная композиция создана на средства ОАО Московского завода “Кристалл”».
Реклама, как известно, двигатель торговли. Вот и расстарались водочные короли памятником певцу России, посчитав его пропагандистом их продукции. Еще бы, подумали, ведь он и про зубровку, и про охотничью пишет, тут и кубанская, и российская, и старка, и зверобой (конечно, спонсоры памятника критично относились к такому панибратскому отношению к их продукции – писать священные названия со строчной буквы и не подумать даже поставить их в кавычки). А помните знаменитые коктейли «Ханаанский бальзам», «Дух Женевы», «Слеза комсомолки», «Сучий потрох» (тут, правда, продукция «Кристалла» ни при чем, компоненты перечисленных смесей – результат деятельности предприятий бытовой химии и парфюмерной промышленности) и наконец, целую серию коктейлей «Поцелуй» – от «Первого» до «Насильно данного» (в них-то водочка родимая обязательно входит)?
Заметили, как мы увлеклись? «Кристалловские», видно, увлеклись тоже. Но это все шутки. Спасибо им за памятник, чем бы ни было мотивировано его финансирование. Только почему он на площади Борьбы стоит – никак не понять, нет этой площади среди московских адресов ни самого Ерофеева, ни Венички из поэмы. Наверное, все-таки название навеяло: боролся всю жизнь Венедикт Васильевич Ерофеев. И с собой, и с миром.
