Хищники - Анатолий Безуглов

– Вы что-нибудь выяснили о ней? – спросила Дагурова.

– Говорил я с моей благоверной… И с Галиной Сократовой. Что-то действительно у Аделины с Гаем, наверное, было. Помогала ему по хозяйству – прибирать-постирать… Галине кажется, что отношения у них не совсем как у директора с подчиненной… Но в последнее время, примерно года два, Аделина вдруг изменилась к нему. Теперь ведет себя с Федором Лукичом очень официально…

– А как насчет Авдонина?

– Вы знаете, кажется, Марина была права,– сказал Резвых.– Однажды Соня, жена Кудряшова, пришла в «академгородок». Авдонин как раз был тут в командировке… Заходит она в дом, слышит смех… Авдонин с Аделиной в его комнате. Эдгар Евгеньевич уж больно веселый. А Аделина при виде Кудряшовой почему-то сильно смутилась. И буквально выбежала из «академгородка»…

– Ну это еще ни о чем не говорит.

– Возможно и так,– согласился Арсений Николаевич.– Но я вот что думаю: она незамужняя, он холост. Правда, это ничего не значит… Что происходит между мужчиной и женщиной, знают только они. Но вот штука… Говорят, несколько лет назад у Аделины вышла какая-то история с одним лесником. Женатый, двоих детей имел… Якобы приворожила она его… Я, конечно, не верю в такую чушь, какая там ворожба! Прямо скажем, она бабенка что надо. Мужик едва голову не потерял… Короче, говорят, жена лесника за шкирку его, детей в охапку и тягу…– улыбнулся капитан.

– А что Аделина? Не попыталась как-то удержать этого мужчину?

– Больно скрытная… Что на душе, не скажет…

– После всего, что вы сейчас рассказали, я вот думаю: не приревновала ли Аделина Авдонина к дочери Гая?

– А сама Марина? Вы подумайте, Ольга Арчиловна, если у нее на Авдонина имелись серьезные виды? Пламенная любовь?… Мужчина он был такой, что мог пленить и молоденькую. Может, они не только о кино да книгах вели разговор? Вдруг грех случился? Бывает такое? Увы,– развел руками Резвых.– Ну, возможно, Авдонин решил порвать с ней… Вы не глядите, Чижик ой-ой какая пороховая девчонка! Видел я однажды, как она на отца родного топала да кричала…

– Чижик? – удивилась Дагурова.

– Представьте себе…

– Но выстрелить в человека…– с сомнением покачала головой следователь.

– В жизни и такое бывает, Ольга Арчиловна,– вздохнул капитан.– Вот я вам случай расскажу. Если бы не сам занимался этим делом, не поверил бы… Приходит как-то к нам гражданка, говорит, пацан ее украл золотое колечко. Действительно, вещь дорогая, один камень стоит несколько сот… А мальчишка – ему лет тринадцать – клянется да божится, что не крал. Ловил, мол, рыбу, выпотрошил, а в желудке – злополучное кольцо… Парнишка весь в синяках, видно, здорово его родители отделали, добиваясь признания, у кого стащил… Подняли мы заявления о пропажах и наткнулись на одно. Пропало у некой гражданки из дома приблизительно такое же кольцо. От матери досталось, сделано давно ювелиром в Иркутске… Ну пригласили заявительницу. Она уверяет, что кольцо ее. Как быть? И женщина и мальчишка стоят на своем… Дали кольцо экспертам на исследование. И что вы думаете? Они установили, что оно японского производства – раз, находилось некоторое время в морской воде – два. Застряли мелкие песчинки, водоросли между оправой и камнем. И еще обнаружили на кольце присутствие ничтожного количества какой-то кислоты, то есть желудочного сока… Выходит, не врал пацан! Вы представляете, какой путь совершило это кольцо? Японка потеряла, рыба проглотила, переплыла море и зашла нереститься в нашу речку!

Арсений Николаевич посмотрел на следователя, ожидая, что она скажет.

– Да, случай из ряда вон,– согласилась Дагурова.

– После этого меня удивить трудно,– заключил капитан.– И насчет Марины… Я подкинул идею потому, что она лицо совсем не постороннее…

– А как же Нил? Ведь они были вместе…

– Нил…– протянул участковый.– Один раз он взял вину на себя. Ну, когда Марина подбила его покататься на мотоцикле… Любовь, она так может перекрутить человека! И потом – расчет: ведь он-то мог выдать это за самооборону…

– Я согласна с вами, Арсений Николаевич,– сказала Дагурова.– Ни одна из возможных версий не должна остаться без нашей тщательной проверки… Я сама обратила внимание… Помните, когда мы на следующий день после убийства встретились с Мариной в распадке. Она была в таком состоянии. Невозможно смотреть на нее. Убита горем… Суток не прошло, как мы после этого разговаривали у нее дома. Уже совсем другой человек…

– И когда в Москву уезжала, со всеми простилась, а к нам не зашла,– задумчиво произнес капитан.– Олимпиада Егоровна даже обиделась. Всегда прибегала такая приветливая, ласковая… Мне показалось, что эти два дня после убийства Авдонина Марина старалась не попадаться мне на глаза. Как увидит, я иду – шмыг в сторону…

– Есть над чем поразмыслить,– задумчиво произнесла Дагурова.– Теперь об убийстве отца Нила Осетрова… Выяснили?

– Тут все ясно. Убийца еще в колонии. Срок наказания у него заканчивается через два года. Он получил десять лет. Сам он нездешний, и знакомых, а тем более родственников тут нет… Я думаю, версию эту – покушение на Нила из мести – можно отбросить… Ну, что Авдонина приняли за Осетрова…

После разговора с участковым инспектором в голову Ольге Арчиловне сами по себе лезли довольно грустные мысли.

С точки зрения формальной логики и принципа следственной работы на той стадии, на которой сейчас находилась Дагурова, версия о причастности Чижика к убийству имела право на существование. Более того, Ольга Арчиловна просто обязана проверить ее. И все-таки было неприятно, что приходилось подозревать многих. В этом и состоит парадокс работы следователя. Он, человек, ищущий истину, обязан пройти через эти муки недоверия и сомнений, которые должны увенчаться разоблачением преступника. И его наказанием.

И Дагуровой было трудно решить: хорошо или плохо, что она не умеет пока абстрагироваться при рассмотрении, например, такого вопроса: могла ли Марина стать убийцей? Эта чистая юная душа.

Человек восставал против такого допущения. Следователь возможность подобного принимал как должное.

В настоящей стадии дело представлялось ей в виде клубка, из которого торчит множество концов. За какой ни потяни – клубок еще больше запутывается.

Но ведь распутывать призвана и может только она! Правда, зачастую оперативники считают, что это они определяют и находят преступника. А следователю лишь остается зафиксировать, оформить дело.

Нет, это совсем не так. Именно следователь является направляющим и определяющим человеком в раскрытии преступления. Он – мозг, он отвечает за все…

Артем Корнеевич Веселых появился в середине дня. Он долго плескался у рукомойника, а потом уж зашел к Ольге Арчиловне, которая обратила внимание на руки криминалиста: они все были в ссадинах. Даже на лице остались царапины…

Веселых развел руками:

– Бог свидетель, сделал все возможное!

– Не нашли? – спросила следователь, хотя уже поняла, что поиски пули, выпущенной из карабина Осетрова, были безнадежны.

– Людей замучил… Пришлось отправить по домам. Все усталые, голодные…

Артем Корнеевич сел на стул. Сам он тоже выглядел утомленным.

– Чем вы это можете объяснить? – поинтересовалась Ольга Арчиловна.

– Ну, пуля могла так срикошетировать, что ее направление непредсказуемо. Это раз… Во-вторых, помните, как, по словам Нила, было дело? – Криминалист стал показывать руками, объясняя при этом на словах.– Первый выстрел – вверх. Затем он стал опускать ствол и выстрелил еще раз. Может быть, он нажал курок, не опустив ружье в горизонтальное положение. Ствол был еще слишком высоко направлен. Все равно что стрелять в небо. Или пуля пролетела между деревьями. А за сколько километров опустилась? Ого-го! Всю тайгу надо облазить…

– Значит, вы считаете дальнейшие поиски напрасными?

– Напрасными…– кивнул Артем Корнеевич.– Но если вы настаиваете…

– Нет, я не настаиваю,– вздохнула Ольга Арчиловна. А сама подумала: может, не существовало ни первого, ни второго выстрела из осетровского карабина? И стрелял только кто-то третий, сверху, с обрыва?

Дагурова высказала свое предположение Веселых.

– Это меняет дело,– задумчиво посмотрел на нее криминалист.– Позвольте, а стреляная гильза от осетровского ружья?

– Я имею в виду – в самый момент убийства. Он мог выстрелить потом. Для отвода глаз. Или бросить гильзу, стрелянную давно…

Предположение это играло на версию, выдвинутую участковым инспектором насчет дочери Гая. Это же косвенным образом подтверждали результаты прошлых и сегодняшних поисков Артема Корнеевича.

Пулю, убившую Авдонина, Веселых нашел. Более того, ориентировочно определил место, где стоял убийца. Артем Корнеевич отыскал и пулю Фостера, которую выпустил из роскошного ружья Авдонина сынишка Сократова. Но все-таки почему эксперт-криминалист не смог отыскать пулю из осетровского карабина?