Перезагрузка - Миика Ноусиайнен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Отстань, папа! Иди к черту!
И где она этому научилась? Наверное, от меня. Ладно, пусть сама успокоится.
– Любимая моя. Не буду тебе мешать.
Наряды младших девочек по-прежнему лежат на подлокотниках дивана. Переодеваю дочек для создания атмосферы торжества, хотя праздничное настроение улетучилось. Пусть будет хотя бы видимость идиллии, если уж ее нет в реальности.
Расположение духа у всех несколько улучшается, когда в дверь стучится Дед Мороз. Он задает обычные вопросы, но, чувствует, что в данном случает следует действовать по сокращенной программе. И Сайми вылезла из своей комнаты, чтобы получить подарок. Борьба между мамой и «айфоном» заканчивается вничью.
Девочки по очереди подбегают за подарками. Я забыл в мешке подарки для Саллы, и Дед Мороз не успевает сориентироваться в ситуации.
– Здесь написано «Маме». Где же мама?
Младшенькая озирается и протягивает подарок для мамы мне:
– Ну, папа передаст. Так-так. Теперь Дедушке Морозу надо спешить, в мире еще половина детей без подарков.
Изучающая новый «айфон» старшая дочка не сдерживается:
– Зато у них есть мама!
– Счастливого Рождества!
Дед Мороз закрывает за собой дверь и, безусловно, не позднее чем сразу отхлебывает водки из припасенной бутылочки, несмотря на свое дедморозовское честное слово провести Рождество в трезвости и за рулем.
Обстановка несколько разряжается, после того как все получили множество интересных подарков. Зря принижают значение вещей и денег. Во всяком случае в нашей семье они делают Рождество сносным. Не хорошим, но хотя бы сносным.
Тем не менее мама не идет у детей из головы. Мне не хотелось бы, чтобы они привыкали к такой ситуации. И чтобы они думали, что мать вот такая… Она не «такая». Салла больна. Ребенок этого не понимает.
Отправляясь умываться, Сюльви опять подступает ко мне с вопросом:
– Мама на нас сердится?
– Конечно, нет. Мама вас любит. Просто она болеет и не может проявить свою любовь.
– Если она болеет, то, значит, умрет?
– Не умрет. Маму хорошо лечат.
– Но, если умрет, она навсегда попадет на небо?
– Этого я не знаю.
– Посмотрим в ютьюбе, умрет ли она навсегда?
Сайми, которая чистит зубы рядом, поправляет младшую сестренку:
– В ютьюбе про это нет, надо в гугле искать.
Улыбаюсь этой идее, но все-таки вмешиваюсь:
– На такие серьезные вопросы нет ответа даже в гугле.
Как объяснить детям, что такое смерть? И как им объяснить, что мама обязательно встретится с ними на небесах, если она не в состоянии повидаться с ними даже на земле?
Потом в кровати все вместе читаем «Книгу рекордов», которую получила в подарок старшая дочка. Девочки по очереди засыпают рядом со мной. Осторожно встаю и убираю из кровати собравшихся здесь пони и других зверюшек, книжки, лего и прочие вещи. Укрываю детей и на цыпочках ухожу на кухню. Отрезаю толстый кусок рождественской ветчины и сооружаю бутерброд с горчицей на ломте ржаного хлеба. Открываю пиво и перемещаюсь в гостиную. Устраиваюсь на подоконнике в эркере и смотрю на притихший Хельсинки.
«Все, конечно, дерьмово, но я неплохо справляюсь», – думаю про себя. Это последнее, что приходит в голову прежде, чем слезы наворачиваются на глаза. Никак не могу сдержать их. В женских журналах мне, правда, доводилось читать, что и мужчины плачут.
Я гашу свет в нашей украшенной к Рождеству квартире. Сажусь на край кровати и смотрю на своих прекрасных спящих детей. Опять подступают слезы. Иду в ванную и умываюсь.
После этого по одной разношу дочек по их кроваткам. Дети часто смотрят «Щенячий патруль». Действие там происходит в Бухте Приключений в небольшом муниципалитете где-то в Канаде. Мэр Бухты Приключений – беззаботная женщина, которая часто делегирует принятие решений своей любимице – ручной белой курочке. За тушение пожаров и спасательные работы там отвечает десятилетний мальчик, которому помогают щенки. И при этом жизнь в целом городе налажена, кажется, лучше, чем моя.
Ну хорошо, понятно, что все это вымысел. Однако мне часто и собственная жизнь кажется выдуманной. В некоторые дни я чувствую себя героем какой-то комедии, где мужчина вынужден один ухаживать за детьми. А в другие дни это может быть фильм ужасов, где непонятно, выживет ли кто-нибудь вообще.
Конечно, не стоило этого делать, но я отправляю Салле сообщение, в котором желаю ей гореть в адском пламени. Да, она психически больна, но при этом остается взрослым человеком и у нее есть три дочери, которые в ней нуждаются. Мне становится легче от того, что я могу и Салле подпортить праздничное настроение.
Сейя
Телефон снова пищит несмотря на то, что сегодня сочельник. Синикка постоянно отправляет мне фотографии своих внуков, которых ей отдали на праздники. А я отмечаю Рождество с Сами. Уж лучше так, чем никак.
По очереди сходили с ним в сауну при нашем жилищном кооперативе. Одной в парилке даже как-то спокойней. Рождество принято ассоциировать с покоем, разве нет?
После сауны садимся ужинать. Мне этих запасов хватит до следующего Рождества. На небольшую компанию трудно накрыть разнообразный стол. Всего окажется слишком много. А Сами и вообще мало ест. У него, похоже, опять сердечные переживания. Какой-то он притихший.
– Почему тебя не было на празднике в Президентском дворце? Я пригласила Синикку вместе смотреть трансляцию и снова осрамилась.
– Да? То есть мне нужно строить свою жизнь так, чтобы тебе не приходилось краснеть перед подругами?
– Ну нет, конечно. Просто пошутила.
– Ясно. Ха-ха-ха. И все это уже в прошлом.
– В смысле, День независимости?
– Да нет, Сильва. Мы расстались.
– Ах, вот ведь… Хотя, наверное, трудно строить серьезные отношения с такой знаменитостью?
– Вряд ли в этом дело. Да у меня и с обычными как-то не ладится.
Бедный мой Сами. Хоть бы и ему когда-нибудь повезло.
В Рождество чувства обостряются и просыпаются воспоминания. Кажется, вся квартира кричит – Мартти то, Мартти се. Мартти вынес веники во двор, Мартти затопил сауну, Мартти запек ветчину, а я приготовила прочую снедь. Я сдуру и для Мартти купила подарок. Может, Сами сгодится?
– Будешь читать Ремеса [48], а то я по привычке купила папе.
– Спасибо. Вот как раз с ним и скоротаю праздник.
Остаток вечера мы проводим каждый сам по себе. Отправляю Хенне текстовое сообщение с пожеланием счастливого Рождества и сажусь перед телевизором, где идет праздничный концерт. Меня будит писк телефона – пришло сообщение. Неужели все-таки от Хенны? Или опять от Синикки?
Ни то и ни другое. От Песонена.
«Счастливого Рождества, Сейя! Спасибо за помощь. Вы – замечательный человек. Ваш Песонен».
Наконец-то у меня появляется рождественское настроение. Сами, сауна, еда, музыка – но ощущения праздника не было. А пришло оно совсем неожиданно – благодаря телефону. Недаром эту штуку называют смартфоном – «умным телефоном».
Сами
Снова выстрел «в молоко». Я и мои мечты о ребенке – недостойный внимания