Украденный фокус. Почему мы страдаем от дефицита внимания и как сосредоточиться на самом важном - Йоханн Хари

его. Тристан хочет, чтобы все поняли, что такая схема вещей не является незыблемой данностью. Мне показалось, что это было самым главным из всего, что я от него узнал.

Подтачивание нашего внимания технологиями происходит по воле компаний Кремниевой долины и с согласия общества в целом. Люди могли сделать иной выбор в прошлом и могут прямо сейчас. «Реально иметь все эти технологические решения, но не разрабатывать их с использованием максимального количества отвлекающих факторов», – сказал мне Тристан. Более того, можно разрабатывать их с прямо противоположными целями: учитывать потребность человека в продолжительной концентрации и отвлекать его по минимуму. Все эти специалисты в силах создавать то, что не будет отрывать людей от более важных и серьезных дел, но станет помогать успешно справляться с ними.

Я был поражен. Дело не столько в телефонах, сколько в том, как их сейчас конструируют. Дело не столько в интернете, сколько в том, как он сейчас сконструирован. А еще дело в деньгах, которые получают люди с этого всего. Человек может оставить себе свой телефон, продолжать пользоваться ноутбуком и сохранять свои аккаунты в социальных сетях, и при этом его внимание станет значительно лучше, если в основу всего этого будут положены иные стимулирующие факторы.

Тристан пришел к убеждению, что, если люди станут смотреть на ситуацию иначе, откроется совершенно другой путь и появятся зачатки выхода из кризиса. Продолжая считать, что проблема обусловлена исключительно фактом существования гаджетов и сети, мы оказываемся в большой беде, поскольку общество не откажется от этих технологий. Но мы в совершенно ином положении, если проблема в основном обусловлена имеющимися особенностями телефонов, интернета и мобильных приложений, которые могут работать иначе.

Скорректировав свой взгляд на вещи таким образом, мы поймем, что выбор между позициями сторонника или противника технологий надуман, а людей, укравших ваше внимание, можно оставить в покое. В действительности вопрос формулируется так: какие технологии, созданные для каких целей и в чьих интересах?

* * *

Когда Тристан и Аза говорили, что все эти злобные изобретения разработаны с расчетом на максимум отвлекающих факторов, я все же не очень понимал, как и почему. Это казалось чересчур смелым утверждением. Чтобы вникнуть в суть, пришлось для начала усвоить еще одну до неприличия элементарную вещь. В нашей новостной ленте в Facebook есть куча разного контента: сообщения от друзей, их фотографии, какие-то новости. Зарегистрировавшись в этой соцсети в далеком 2008 году, я наивно полагал, что все это появляется там просто в хронологическом порядке. Я вижу фото моего друга Роба, потому что он только что выложил его, а следом идет обновленный статус моей тетушки, потому что она запостила его раньше. А может быть, они появляются в случайном порядке, думал я. Со временем, когда все мы стали более информированными в этих вопросах, я узнал, что контент появляется на экране в соответствии с неким алгоритмом.

Facebook (и все остальные) решает, что именно из многих тысяч вещей мы увидим в своей ленте. Для этого создана специальная программа. Вероятно, алгоритмы есть для показа публикаций самого разного характера: приятных тем, печальных, обсуждаемых. Список возможно существующих алгоритмов получится длинным.

Фактически используемый алгоритм постоянно варьируется, но его ключевой принцип остается неизменным: нам показывают то, что будет держать перед экраном. Вот и все. Нельзя забывать: чем дольше мы смотрим в телефон, тем больше денег зарабатывает компания. Поэтому программа постоянно определяет, что предложить, чтобы мы продолжали смотреть. Это создано, чтобы отвлекать нас. Как выяснил Тристан, довольно неожиданным образом это приводит еще и к некоторым другим изменениям с самыми серьезными последствиями.

Представим себе две новостные ленты Facebook. Одна состоит из статусов, новостей и видео, которые успокаивают и радуют. Другая состоит из статусов, новостей и видео, которые злят и возмущают. Какую выберет алгоритм? Алгоритму не нужно ни успокаивать нас, ни злить. Это не его забота. Для него имеет значение только одно – заставить продолжать скроллинг. К сожалению, человеческому поведению присуща некоторая особенность: в среднем люди смотрят на что-нибудь негативное дольше, чем на позитивное и успокаивающее [93]. Мы будем разглядывать автокатастрофу больше времени, чем человека, раздающего цветы на обочине, хотя цветы доставляют нам куда большее удовольствие, чем вид искореженных тел. Ученые уже давно выявляют этот эффект в различных условиях. Если показать фото толпы, в которой есть и довольные, и злые лица, сначала мы инстинктивно остановим взгляд на злых. Иначе реагируют на злые лица даже двухмесячные младенцы [94]. Это явление получило название «негативный уклон» [95].

Налицо все больше свидетельств того, что эта особенность человеческой природы оказывает огромное влияние на происходящее в интернете. Какие слова поставить в название видео на YouTube, если мы хотим, чтобы его выбрал алгоритм? Согласно данным наблюдений за трендами в YouTube, это «ненавидит», «уничтожает», «уделывает», «рушит» [96]. Ученые из Нью-Йоркского университета установили, что каждое негативное слово в твите повышает вероятность ретвита в среднем на 20 % [97], а самыми популярными из таких слов стали «оскорбление», «плохо» и «обвиняет». Исследование Pew Research Center показало, что «негодующе несогласные» посты в Facebook получают вдвое больше лайков и перепостов [98]. Поэтому алгоритм, главной задачей которого является удерживать нас перед экраном, будет в первую очередь шокировать и злить. Чем больше возмущения, тем сильнее вовлечение.

Когда достаточно большое количество людей проводит достаточно большое количество времени в рассерженном состоянии, начинаются изменения в культуре. Как сказал Тристан, «ненависть становится привычкой». Это заметно меняет общественные настроения. Когда я был подростком, в Англии произошло страшное преступление: двое десятилетних мальчишек от нечего делать зверски убили трехлетнего Джейми Балджера. Премьер-министр Джон Мэйджор в своем публичном выступлении тогда сказал по этому поводу, что считает необходимым «побольше осуждать и поменьше понимать» [99]. Помню, что тогда, будучи четырнадцатилетним, я подумал, что это неправильно, ведь всегда предпочтительнее искать причины человеческих поступков, даже самых чудовищных деяний. А в наши дни, когда мы по большей части пляшем под дудку алгоритмов, поощряющих жестокость и препятствующих милосердию, позиция «побольше обличать, поменьше разбираться» стала нормой практически для всех, от крайне правых до крайне левых.

* * *

В 2015 году научная сотрудница Иллинойсского университета Моттаххари Эслами собрала группу ничем не примечательных пользователей Facebook и рассказала им, как устроен алгоритм этой социальной сети [100]. Она подробно объяснила, каким образом программа отбирает то, что они видят. Оказалось, что 62 % присутствующих вообще не знали, что контент их новостных лент фильтруется, и были ошеломлены самим фактом существования алгоритма. Один из участников опыта сравнил это с эпизодом