Критика теоретических концепций Мао Цзэдуна - В. Г. Георгиев

«движение за изучение истории борьбы двух линий внутри партии». Цель его совершенно очевидна — ошельмовать всех противников Мао Цзэдуна, а последнего изобразить великим вождём КПК, не делавшим никогда никаких ошибок. В связи с этим заслуживает внимания факт опубликования в китайской печати 25 ноября 1968 г. доклада Мао Цзэдуна на Ⅱ Пленуме ЦК КПК седьмого созыва 5 марта 1949 г. Повторное опубликование этого доклада двадцатилетней давности и самая высокая оценка, данная ему Линь Бяо на Ⅸ съезде КПК, преследует следующие политические цели: представить борьбу Мао Цзэдуна против инакомыслящих в партии, как борьбу двух линий, имеющую длительную историю. Под «революционной пролетарской линией» подразумевается линия Мао Цзэдуна, а под «контрреволюционной, ревизионистской линией» — линия его противников[140].

Доклад Линь Бяо и Устав партии, принятый на Ⅸ съезде КПК, имели целью официально узаконить идеологию культа личности Мао Цзэдуна. Все события, изложенные в докладе Линь Бяо, вращаются вокруг персоны Мао Цзэдуна; вся история борьбы в КПК в период антияпонской войны и после образования КНР рассматривается как персонифицированная борьба Мао Цзэдуна против Лю Шаоци, как борьба «пролетарской революционной линии председателя Мао Цзэдуна» против «ревизионистской линии Лю Шаоци». Причём «линия Мао Цзэдуна» якобы на всех этапах одерживала победы, а «линия Лю Шаоци» терпела поражение. Ни о каких партийных документах, ни о решениях партийных съездов и партийных конференций в докладе Линь Бяо не упоминается. Процесс развития китайской революции изображается с позиции голого субъективизма: впереди был Мао Цзэдун, который всё видел и предвидел, а за ним слепо следовала партия и народ.

В истории мирового коммунистического движения не было случая, чтобы при здравствующем руководителе его имя вносилось в устав партии. В уставе же, принятом на Ⅸ съезде КПК, не только сказано, что Мао Цзэдун является вождём КПК, но определён и его преемник — Линь Бяо, который, оказывается, «всегда высоко держит великое красное знамя маоцзэдуновских идей, с наибольшей преданностью и наибольшей стойкостью проводит и отстаивает» линию Мао Цзэдуна, является его «близким соратником» и «продолжателем его дела». Здесь всё сведено к личностям: Мао Цзэдун проводит свою линию, а Линь Бяо её продолжает. Это ли не открытое попрание принципа коллективного руководства!

Следует подчеркнуть, что культ личности Мао Цзэдуна воздвигнут на том социально-духовном фундаменте, который был цементирован в течение многих веков феодальными конфуцианскими традициями. Конфуций возвеличивал культ Вэнь-вана (ⅩⅡ в. до н. э.) — первого легендарного царя династии Чжоу (ⅩⅡ—Ⅲ вв. до н. э.) и, ссылаясь на его авторитет и на традиции, распространял своё учение. В дальнейшем шаг за шагом создавался культ самого Конфуция, которого сравнивали с «небом», озаряющим весь мир своими солнечными лучами. Ещё во Ⅱ в. до н. э. Конфуций был возведен в божество и его культ нашел теологическое обоснование в учении Дун Чжуншу.

Конфуцианство преследовало цель — подавить живую мысль человека, превратить его в фанатичного исполнителя воли правящей феодальной верхушки. Конфуций утверждал, что жизнь людей поднебесной целиком зависит от мудрых правителей. Правители, говорил он, напоминают ветер, а подданные — траву, куда дует ветер, туда клонится и трава. Если правители управляют мудро, то народ «будет трудиться без ропота»[141].

По сути дела те же самые идеи проповедуются в Китае и сегодня. Разница лишь в том, что в маоизме отсутствуют ссылки на «волю» предков, всё остальное в своей сущности совпадает с конфуцианскими догмами. Дело в том, что маоизм не нуждается ни в «небесной воле», ни в предках — «мудрых правителях древности», так как сам Мао Цзэдун давно уже превращён его поклонниками в «живого бога», и в нём, как утверждает маоистская пропаганда, сосредоточена вся мудрость человечества.

4. Политический произвол вместо социалистической демократии и законности

Апология культа личности в теории оборачивается на практике наступлением на демократические завоевания китайского народа.

Наиболее полная и последовательная демократия является, по словам В. И. Ленина, важнейшим признаком, отличающим новое пролетарское, социалистическое государство от государства в «собственном смысле слова», под которым он понимал «…особую машину для подавления одного класса другим и притом большинства меньшинством»[142]. «…Демократия,— писал В. И. Ленин,— проведённая с такой наибольшей полнотой и последовательностью, с какой это вообще мыслимо, превращается из буржуазной демократии в пролетарскую, из государства ( = особая сила для подавления определённого класса) в нечто такое, что уже не есть собственно государство»[143].

Пролетарская, социалистическая демократия неразрывно связана с осуществлением норм социалистического права, с социалистической законностью, которые служат государственным выражением общих интересов трудящихся. Характеризуя социалистическую демократию, её классовый характер, В. И. Ленин указывал на широкий круг прав граждан социалистического общества, предусматривающий выборность и сменяемость работников государственного аппарата, контроль масс за их работой, поочередное участие граждан в ведении государственных дел. В. И. Ленин никогда не рассматривал социалистическую демократию как произвол обезличенной толпы, не считающейся с демократическими учреждениями и правами граждан. Он ни в коей мере не противопоставлял непосредственные действия масс представительным учреждениям пролетарского государства. «Без представительных учреждений,— писал В. И. Ленин,— мы не можем себе представить демократии, даже и пролетарской демократии…»[144]. Представительные учреждения социалистического государства, по мысли В. И. Ленина, осуществляют законодательство и организуют его проведение в жизнь.

Соблюдение социалистической законности — обязанность каждого гражданина, каждого должностного лица без какого-либо исключения. Вся деятельность коммуниста должна быть примером соблюдения социалистических законов. При участии В. И. Ленина Ⅷ съезд партии в 1919 г. принял постановление, в котором говорилось, что «свои решения партия должна проводить через советские органы, в рамках Советской конституции»[145]. Вождь пролетариата подчёркивал необходимость последовательного, неуклонного укрепления законности. «Чем больше мы входим в условия, которые являются условиями прочной и твёрдой власти, чем дальше идёт развитие гражданского оборота,— указывал он в 1921 г.,— тем настоятельнее необходимо выдвинуть твёрдый лозунг осуществления большей революционной законности…»[146].

Уважение к социалистическим законам В. И. Ленин рассматривал как один из важнейших признаков культурности. Он писал, что законность и культурность неразрывно связаны, и придавал огромное значение использованию законности для поднятия культурности широких масс[147]. Ленинские принципы социалистической демократии и законности, ленинский опыт борьбы за их осуществление — достояние всех коммунистов, всей передовой культуры современного общества. Социалистическая демократия и законность, согласно марксистско-ленинскому учению, служат гарантиями против субъективизма и произвола, обеспечивают выявление и осуществление подлинной воли народа, уважение к человеческому достоинству, наиболее последовательное соблюдение основных правил всякого человеческого общежития[148].

Как подчёркивается в Документе международного форума коммунистов, состоявшегося в июне 1969 г. в Москве, «всё большая политическая активность трудящихся, развертывание самодеятельности их общественных организаций, расширение прав личности, непримиримая борьба с проявлениями бюрократизма, всестороннее развитие социалистической демократии укрепляют силы социализма и способствуют единству воли и действий всего народа»[149]. Игнорирование или искажение этих идей в практике строительства социализма порождает субъективизм, эскалацию политических ошибок и способно перерастать