Поверь. Я люблю тебя - Изабель Филльоза
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Речь о том, чтобы перейти от «Я скромный» к «Я был в ужасе, когда мой отец осуждал меня, и боюсь, что сейчас другие тоже осудят меня, как он».
От «Я несдержанный» к «Мои родители обманывали меня, и во мне клокочет страшная ярость».
От «Я неспособен любить» к «Мне не хватало любви, и из-за ее отсутствия я боюсь пробудить нестерпимое страдание».
Облегчение кроется уже в самом понимании: «Я не плохой». За этими симптомами личность начинает различать свои травмы. За осуждением самого себя она открывает потребности и эмоции. Тогда личность по-новому видит и свое детство, и своих родителей, в первое время – скорее, с мучительной болью.
Каким или какой вы видите самое себя? Чтобы прояснить это, предлагаю вам взять бумагу и карандаш:
1. Подробно опишите ситуацию, часто повторяющуюся в вашей жизни.
(Например: «Я даю, даю, а взамен ничего», или «Я оказываюсь козлом отпущения», или «Я никому не интересен»…)
2. Вспомните ваши поступки и поведение, осознайте вашу долю ответственности за все, что с вами происходит: «Я всегда остаюсь в стороне, я без спросу всем помогаю, я не проявляю своих чувств, не высказываю того, что думаю, я критикую…»
3. Прислушайтесь к тому, что вы сами себе говорите, когда ситуация повторяется: «Решительно, я…», «Решительно, меня никто не любит», «Решительно, я не интересна», «Решительно кругом все козлы…».
Это «решительно» подтверждает одно из ваших представлений о самом себе или об окружающих.
Одно из ваших представлений – это: (например: «Меня любить нельзя, я не интересная, так и не нашла своего места в жизни…»).
Теперь взгляните, как действует это представление. Оно управляет вашими поступками. Какой тип поведения вы демонстрируете, какие отношения строите?
Теперь посмотрите, как реакции окружающих отвечают на ваше поведение.
Так вы констатируете способ, которым поддерживаете ваше представление.
(Представление «никто меня не любит» предполагает отступление, неучастие, сомнение вместо действий, которые другими воспринимаются как отсутствие интереса по отношению к ним. Они отдаляются от вас. Вы говорите себе: «Решительно, никто меня не любит, – все от меня уходят…»)
Теперь – откуда берется ваше представление? Как вы его в себе выработали? Кто вам это сказал или внушил во времена вашего детства? Какие обстоятельства вашего детства привели вас к вере в это?
2. От гневливости агрессивной к гневливости конструктивной
Гнев (здоровый гнев), что бы там кто ни думал, является эмоцией освобождающей, примиряющей, роль которой – восстановить здоровье личности и вернуться к равновесию в отношениях. Все эмоции важны. И если в моих сеансах преобладающее внимание уделяется гневу, то тому есть причина вдвойне. Во-первых, эта эмоция особенно запретная. Во-вторых, это инструмент восстановления организма. А мое ремесло предполагает, что весь процесс лечения детских травм я нахожусь рядом с пациентом. В терапевтическом процессе мы много раз еще будем сталкиваться с гневливостью.
«Я сержусь, потому…» Первый гнев имеет целью пробить брешь в стене идеализации. Такой «гнев» обращен против родителей. Я ставлю слово в кавычки, речь тут еще не о настоящем гневе, примирительном и конструктивном. Это агрессивная энергия. Нужно разрушить стену, разорвать общие представления, сломать запреты. А такой «гнев» направлен против родителей, его цель – заставить их сойти с пьедестала, на который ребенок поместил их в своем сознании. Такая агрессивность в целом приносит ребенку облегчение – он иногда осмеливается в первый раз оказать родителям сопротивление. Обращаясь к подушке, представляя своего отца, Одиль утверждает: «Я больше не хочу слышать, как ты изрекаешь единственно правильное мнение обо всем, что я делаю, что хочу сделать, о том, что говорю, о моей одежде и прическе… Мне надоело слушать, как ты все критикуешь. У тебя даже нет права высказывать собственное мнение, позитивное или негативное, о ком бы то ни было, кого ты берешься поучать и о ком судить. Ведь ты не тот человек, которому я могла бы полностью довериться. Твоя нервозность, твой стресс, твои манеры выражаться и двигаться ничуть не соответствуют ни тому, что ты сам так превозносишь, ни тому образу, кем тебе хотелось бы казаться».
«Нет, я не стану тебя слушаться, я имею право!..» Вторая волна гнева позволяет понемногу освобождаться от родительских запретов и снова подарить себе свободу побуждений и импульсов. Она освобождает порывы, дает разрешения. Она благоприятствует утверждению себя и своих прав. И все-таки гнев не всегда бывает конструктивным.
«Нет, это было совсем не для моего блага – мне было больно!» Начинается раскрытие прошлого. Брешь, пробитая гневом в идеализации, открывает доступ к воспоминаниям. Каждая припомненная травма вызывает гнев по отношению к родителям, которые нанесли ее. Личности понемногу открывается вся ширь ее страданий. Гнев начинает работу по исцелению, позволяя личности ощутить всю глубину своих душевных ран. Когда эмоции, связанные с этими ранами, – страхи, ужас, ярость, горечь, боль, – наконец получили выражение, тут приходит и целительный гнев – гнев упорный, утверждающий себя, устанавливающий чувство целостности личности: «Я существую, я здесь, я чувствую себя сильным (сильной), я тебе покажу, кто я есть!»
В своих предыдущих книгах я попыталась прояснить ситуацию насчет известных предрассудков об эмоциях и особенно – о гневе. Повторю еще раз – гнев является эмоцией, это физиологическая реакция человеческого организма на рану, фрустрацию или несправедливость. И это не та реакция, от которой надо любой ценой отделываться. Это не признак «озлобленности». Гнев (здоровый!) приносит индивидууму удовлетворение и устанавливает гармонию в отношениях. Насилие разрушает. Гнев восстанавливает. Как прекрасно показала Элизабет Кюблер-Росс, это – естественный этап работы, которую совершает боль. Разве в нас во всех не работает боль и скорбь о том, чего мы недополучили, когда были маленькими?
Вникнем в каждый из этапов.
