День Благодарения - Илья Витальевич Горячев

могут привести к печальным последствиям и, в конечном счёте, будут во вред всему нашему обществу.

У Герберта Райдера заиграли желваки.

– Народ сам решит, как будет лучше, – холодно указал он, – простой человек – мера всему, не забывайте об этом, именно он в массе своей единственный источник власти, а ваше плохо скрытое намерение манипулировать волей народа, комендант Салливан, есть плохо замаскированный элитаризм, что лишь подтверждает, – здесь он сделал особое ударение, – необходимость скорейшего проведения реформы в жизнь.

Не давая возможности возразить, профессор повернулся и, зацепив Хесуса взглядом на крюк, направился к другому краю фуршетного стола, пояснив тому полушёпотом:

– Надо помочь “Ecofood”. Вон смотри, – указал подбородком куда-то вперёд, – «канадские» товарищи зажали беднягу в угол и давят немилосердно.

Он виртуозно скользил среди гостей и остановился около двух корейцев в одинаковых светло-коричневых френчах какого-то очень уж винтажного покроя и наглухо увешанных искрящимися горчичными звёздочками.

– Товарищ Мун, товарищ Вонг, приветствую вас на американской земле!

Коротко ответив на приветствие профессора, похожие на близнецов с оловянными глазами, корейцы вернулись к своей жертве – блёклому, растрёпанному клерку лет сорока со значком “Ecofood” на лацкане пиджака.

– …бессмертью идеи Чучхе и Сонгун успешно адаптированы к новым североамериканским условиям. Доктрина глобального общего пути научно доказала свою универсальность и на этом континенте. И во имя подлинного народного равноправия частный капитал должен быть обобществлён в интересах всех трудящихся, это единственно верный путь развития.

Эстафету ловко, практически не оставив паузы для возможного возражения, напористо, подхватил второй азиат:

– Мистер Бренсон известен нам, как человек передовых взглядов, и он должен понять эту непреложную истину. Только прогрессивная наука, подчинённая интересам народа, способна обеспечить процветание всему человечеству.

Представитель “Ecofood” в ответ лепетал что-то маловразумительное и невпопад закончил свою фразу тем, что выразил от лица мистера Бренсона соболезнования в связи с недавним демонтажем в Пхеньяне мавзолея Кимов.

Товарищ Мун резко оборвал его и отчеканил практически без акцента:

– Антинародный режим в Корее будет уничтожен, гробница дорогих товарищей Кимов будет восстановлена, это историческая неизбежность, очевидная для любого здравомыслящего человека, а временщики и буржуазная хунта жестоко поплатятся за посягательство на святое для каждого истинного корейского патриота место.

От такого свирепого натиска “Ecofood” – клерк растерялся и совсем уже не к месту ляпнул:

– Дошли слухи о проблемах с продовольствием в штате Мэн, и наша компания могла бы…

Его агрессивно прервал товарищ Вонг:

– Это вражеская пропаганда и происки наймитов капитала! Жители самоуправляемой области Мэн счастливы интегрироваться с дружной семьей трудящихся Канадской Народной Республики. И также искренне недоумевают, как долго вроде бы прогрессивная компания “Ecofood” продолжит придерживаться устаревших и антинаучных форм хозяйствования, которые лишь тормозят её развитие. Подумайте об этом!

Кореец с непроницаемым лицом круто развернулся на каблуках и отошел в сторону. Второй последовал за ним. Вместе с ним утекла и окутывающая их аура высокомерной надменности. Когда они покинули зону слышимости, Герберт Райдер не удержался и спросил:

– А может, и правда стоит вас национализировать? – ядовитая ухмылка играла на его губах.

– Мистер Райдер! – Измученный топ-клерк глянул на него с болью в глазах. Его восклицание было столь укоризненным, что профессор не смог сдержать смех.

– Шутка! Расслабьтесь. Шаниква просила передать, что ни в коем случае не уступит «канадцам», так что держитесь. – Он похлопал собеседника по плечу. – Ваша компания – сердце экономики страны, мы никак не можем и его отдать под контроль этих фанатиков, достаточно того, что они хозяйничают в Новой Англии, как у себя дома, потому Бренсон может расслабиться, его детищу никто не угрожает. Можете ему так и передать. Этим биороботам мы его на растерзание не отдадим.

Остаток вечера в памяти Хесуса отпечатался слабо. Вереница лиц, кубометры слов, пресные безвкусные закуски. Профессор Райдер в этой обстановке был абсолютно органичен, даже шепнул заскучавшему Хесусу что-то вроде:

– Ты что такой кислый? Не можешь уловить настроение вечера? Вот я ощущаю себя здесь, как рыба в воде. А ты работай над собой, не ленись! – Он ткнул пальцем в узел галстука чиканос. – Бери пример с меня, привыкай, студент! – И взъерошил его волосы.

Увернувшись от профессорской клешни, Хесус буркнул себе под нос:

– Наверное, это просто не мой аквариум…

Уже глубокой ночью, лёжа в своей постели и слушая мерное посапывание младшего брата на верхней полке, Хесус пытался услышать, что же скажет ему внутренний голос? В детстве он верил, что с ним разговаривают Дева Мария и ангелы, но в университете штатный психоаналитик сказал ему, что это предрассудки тёмных, забитых крестьян, культивировавшиеся реакционной церковью, и дал почитать объёмный труд по психологии, где всё-всё очень доступно объяснялось. Оттуда Хесус узнал про двухкамерное сознание и теперь по ночам терпеливо дожидался, когда же проснётся мудрец, живущий в его подсознании и всё ему растолкует. Впав в полудрёму, он наконец-то дождался – знакомый тонкий голосок стал нашёптывать: «Зачем тебе это? Богомерзкие гринго двуличны и лицемерны, посмотри на этого липкого Райдера. Они лишь говорят о равенстве, а сами смотрят лишь, как потуже затянуть сбрую и впрячь тебя в их повозку.

Хочешь, как и другие марионетки, юродствовать в их театре? Займись чем-нибудь ещё».

– Да чем же я займусь…

Во дворе, разрывая ночную тишину, прокричал петух, тут же проснулись и поддержали его на разные голоса соседские родичи. А вот Голос, как назло, затих. Так и не дождавшись ответа, Хесус забылся тяжёлым, беспокойным сном, сквозь который всё ещё чувствовался едкий пластмассовый привкус соевой еды во рту.

Глава 14

Лига плюща

– Цель ясна – университет нам нужен, как плацдарм, но как нам взять его под контроль? – Олаф сцепил руки в замок.

– Переоденемся индейцами[66]. – Ави Фридман налил в стакан минеральной воды, отхлебнул и устало откинулся в кресле – совещание шло уже четвёртый час, – Шивон, тебе слово.

– Да, Ави, – Шивон вывела себя на большой монитор в центре зала, – в рамках операции «Семестр» я проработала все возможные кандидатуры на место ректора Доусона и пришла к выводу, что наиболее перспективным для нас объектом является профессор социологии Джордж Форман, – она щёлкнула пальцами и на экране появилась фотография пожилого чернокожего джентльмена, – ему семьдесят два года, и он более тридцати лет преподаёт в университете. В молодости он был одним из вождей местных «Чёрных пантер», но в отличие от Хью и Перси Ньютона [67] умел и, что ещё важнее, любил читать. В двухтысячные отошёл от активной политической деятельности и реализовал свои амбиции на ниве науки, учитывая его