Антикварная история - Елена Дорош
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Думаю, да.
Маша покрутила головой.
– Ты ему жизнь спас!
– Вопрос, надолго ли! Он завтра снова надерется и заснет под мостом. Бедовый мужик. Не жалко себя, видать.
Последнюю фразу он сказал как-то так, что Маша внимательно на него посмотрела. Это он о ком?
– Давай я отвезу тебя домой.
Он повернулся и посмотрел на нее. Не хочет он везти ее домой. Он хочет отвезти ее к себе и оставить навсегда. Вопрос в том, хочет ли она того же самого.
– Хорошо. Мне завтра на работу рано.
Ее голос звучал глухо и устало.
Вадим развернулся и повез ее домой.
Совпадения
Элеонора позвала ее к себе в конце рабочего дня. Оказалось, фея-крестная приготовила ей подарок. Платье. Очень красивое. Таких Маша не только никогда не нашивала, но даже и не видела.
Маша ахнула и тут же отказалась принимать. В конце концов Элеонора рассердилась.
– Я имею право сделать вам подарок к Новому году или нет? Оно идеально подходит к вашему цветотипу и совсем не дорогое.
Она нарядила ее и поставила перед зеркалом. Платье было чудесное, а Маша в нем – еще лучше.
– Почему-то мне кажется, что вам будет куда в нем пойти, – сказала довольная Элеонора.
– Как вы догадались?
– Поживите с мое. Это тот самый мужчина, которого вы разыскивали? Могу я узнать его имя?
– Вадим. Только он пока… еще… не совсем…
– Не рассказывайте, если не хотите. Я не претендую на откровенность такой глубины.
– Да нет никакой глубины! Он не такой, как другие. Сейчас ведь стараются нахрапом девушку взять. Ухаживать и заботиться некогда. И не модно.
– А он ухаживает?
– Не знаю. Но он заботится. Мне кажется, он даже целовать меня не станет без разрешения.
– Так разрешите! Или спугнуть боитесь? Он слишком робкий?
– Нет, что вы! Он решительный и даже жесткий. Слышали бы вы, как он про свои полноповоротники и манипуляторы разговаривает! Мне кажется, его все слушаются. А со мной он бережно. Словно я ваза хрустальная.
Элеонора задумчиво провела ноготком по губам.
– Породу видно сразу.
– Что?
– Я говорю, что чувствуется благородная кровь. У него за спиной десятки поколений русских дворян. Это вам не Ванька-ключник!
– Он зовет меня Марусей. Как вы думаете, это о чем-то говорит?
– Уверена, что он видит в вас силу, смелость и цельность.
– Не многовато для Маруси?
– В самый раз! Маруси, они такие! Подождите, как, вы сказали, его фамилия? Гильберт?
Маша кивнула. Элеонора задумчиво помешала ложечкой чай.
– Что-нибудь еще о семье Вадима известно?
– Только о далеких предках. Его прапрабабка родом из Дармштадта, ее отца звали Людвигом, и он владелец ювелирного завода. У нее был брат.
– О нем что-нибудь известно?
– Только то, что он унаследовал бизнес отца, жил в Германии. После прихода к власти Гитлера, в тридцать четвертом, кажется, эмигрировал с семьей в Америку. У него были сын и дочь. Дальше следы потерялись.
Элеонора посмотрела на нее странным взглядом.
– Что? – испугалась Маша.
– Вы не поверите, но, кажется, я смогу помочь найти родственников этого Вадима.
Маша уставилась на Элеонору. Та была по-настоящему взволнована.
– У моего бывшего мужа в Америке есть родственники по линии матери. Их фамилия Гилберт.
– Фамилия похожа, но другая.
– Вовсе нет, просто англоязычный вариант. Без мягкого знака. Но дело не в этом. Крамер много рассказывал об этой семье. Они перебрались из Германии в Америку в тридцатых, не хотели служить нацистам. Ювелиры в седьмом поколении. У них несколько фабрик и магазинов по всей стране.
Маша замерла, как сурикат, выскочивший из норки. Даже уши встали торчком.
– Крамер хвастался, что в свое время у Гилбертов были связи с российской императорской семьей. Я плохо слушала, думала, что врет. Он всегда много врал.
Элеонора криво усмехнулась.
– И знаете, что самое интересное? Их визитная карточка – камеи на полудрагоценных камнях.
Маша оттянула воротник свитера и подула на грудь. Жарко как!
– Сейчас, – продолжала Элеонора, – самому старшему члену семьи почти сто лет. И он вполне адекватен. Если предположить, что это те самые Гильберты, которые вас интересуют, то получается, еще жив внук этого самого Людвига. Тогда, возможно, он приходится Анне Гильберт племянником. Есть еще его сыновья. То есть правнуки Людвига. И разумеется, праправнуки. Их много. Один из них – мой бывший муж.
Маша перевела дух и покрутила головой.
– Не могу поверить. Неужели мир в самом деле так тесен?
– Погодите радоваться. Возможно, я ошибаюсь и эти Гилберты к вашим Гильбертам не имеют никакого отношения.
– Мы можем это выяснить?
– Думаю, да. Я иногда звоню им. Скоро католическое Рождество. Вполне приличный повод. Впрочем, можно и не ждать так долго.
Маша молитвенно сложила ладошки.
– Элеонора, я всегда восхищалась вами, восхищаюсь теперь и буду восхищаться вечно!
Прекрасная Элеонора добродушно рассмеялась.
– Я тут вообще ни при чем! Если чем и стоит восхищаться, так это вашей, Мария, настойчивостью. И это я особенно в вас ценю, – неожиданно закончила Элеонора и отправилась варить кофе.
Феликс
Последние три дня Феликс только и делал, что пытался вспомнить все. Неимоверные усилия увенчались частичным успехом. Вспомнился звонок бывшего друга Игорька. Вспомнился первым, потому что раздался после десяти лет молчания. А ведь когда-то они перезванивались по двадцать раз на дню. Общее детство, общие приятели, общий бизнес. Только жены разные. У Игорька они менялись с завидной быстротой, а Феликс любил свою Свету и менять ни на кого не собирался. Все началось с поездки в Париж. Женщин брать с собой не предполагалось, так как поездка была деловая. Недалеко от столицы Франции находился завод, который предложил их с Игорем фирме собирать микросхемы к сложному медицинскому оборудованию.
Светка просила взять ее с собой под гарантии невмешательства во внутренние дела фирмы. Феликс упирался, но лучший друг неожиданно встал на Светкину сторону. Вдвоем они его уломали.
Там, в славном городе на Сене, у них все и началось. Как водится, Феликс узнал обо всем случайно.
С тех пор прошло ровно десять лет. Все эти годы они не встречались ни разу. И с бывшей женой – тоже. И вдруг в офисе раздался звонок.
Феликс плохо помнил, о чем они говорили. Видимо, о чем-то хорошем, потому что в результате преданный друг и брошенный муж согласился пожаловать к Игорю на день рождения. В самом деле, сколько можно обижаться? Десять лет прошло!
Феликс решил, что для начала надо расслабиться. И расслабился с бутылкой коньяка. Настроение резко полезло вверх, он вызвал водителя и поехал выбирать имениннику подарок. Купить предполагалось что-то дорогое, но не слишком объемное, поэтому они заехали в ювелирный магазин.
Феликс пытался воспроизвести в памяти его название, но не смог. Где-то в центре. Там он долго дефилировал вдоль витрин, сопровождаемый улыбчивой продавщицей, ничего не мог выбрать, пока взгляд не упал на запонки в форме Эйфелевой башни из белого золота. Ему показалось, это будет прикольно: подарить напоминание о том месте, где они со Светкой его кинули. Как раз
