Клинок ночи - Райан Кирк

– Ты очень наблюдательная девушка и очень умная. Не знаю, говорил ли кто-нибудь со мной так откровенно, как ты. И уж точно никто не жил долго после этого. – Он сделал эффектную паузу. – Однако я позволю тебе уйти, сохранив свою жизнь.

Такако поклонилась так низко, что коснулась лбом пола, а затем вышла из комнаты. Ее сердце громко колотилось, и ей потребовалось все мужество, чтобы контролировать дыхание и выражение лица. Что она за дура! Ее могли убить, а мадам и пальцем бы не пошевелила, чтобы защитить ее. По пути в комнату она проклинала себя и свою судьбу.

В кабинете, который Такако только что покинула, все еще было тихо. Мадам не выказывала ни малейшего беспокойства или волнения. Впрочем, подумал Нори, она всегда такой была. Если бы она была мужчиной и воином, то стала бы очень опасным врагом. Так она была человеком, с которым приходилось считаться, но Нори чувствовал, что мадам себя переоценивает. Она предпочитала информацию, а не силу. Информация была ценна, но способность и желание отнимать жизнь не имели себе равных в этом мире.

Мадам возобновила разговор. Нори ценил одну черту в этой женщине больше других. Она была умна. Их беседы всегда были интересными. Со временем разговор перешел к сыну Нори, Акио. Нори гордился своим сыном, который приближался к зрелому возрасту.

– Мой сын молод и не успел побывать в бою, но я уверен, его навыки пригодятся ему, когда он вступит во взрослую жизнь.

– Уверена, он не посрамит честь вашей фамилии – как и вы.

– Мне хочется, чтобы так и было. Я хочу направить его и предоставить все возможности, которые приведут его к успеху.

Мадам кивнула, уже догадываясь, какой оборот принимает этот разговор.

– Того же хочет любой родитель.

– У вас нет детей, не так ли?

Мадам почувствовала, как у нее упало сердце – знакомое ощущение, которое всегда вызывал этот вопрос. Откуда Нори узнал об этом?

– Нет, я не могу иметь детей. Но все девушки здесь мне как родные дочери.

Нори рассмеялся.

– Вы ужасная мать, раз продаете своих детей.

Мадам затряслась от ярости. Она не могла дать им многого, но оказаться здесь было лучшей участью, чем та, что ждала бы их, будь они в другом борделе. Но Нори еще не закончил.

– Я пришел к вам сегодня, чтобы попросить найти для него спутницу. Нужно управиться к весне, когда мы отправимся на войну.

Мадам была ошеломлена. Сам вопрос был за гранью грубости, подобное было почти неприемлемо в обществе. Да и просьба эта была невыполнима. Ни одна женщина никогда не покидала дом мадам. Они были ее дочерьми несчастья. Их работа была такой, какая есть, но она была безопасной. Мадам всегда старалась сделать так, чтобы она таковой оставалась. Посылать женщину на войну было неправильно.

– Мне очень жаль, генерал, но, как вы знаете, женщинам этого дома разрешено покидать его лишь в сопровождении, а уезжать из города запрещено.

Генерал отмахнулся от ее доводов, словно от мухи.

– Мне жаль, что вы так считаете. Я давно поддерживаю это ваше маленькое начинание. Ваш бордель всегда был качественным заведением. Но у меня будет женщина для моего сына.

Мадам почувствовала, как ее охватил гнев, и изо всех сил старалась подавить его. Она должна была сохранять спокойствие и решить, как поступить с этим человеком. Если бы мужчина, любой мужчина, мог прийти сюда и уйти с одной из девушек, то в доме скоро начался бы мятеж. Ее дело будет уничтожено. Она не могла этого допустить, но пока не могла придумать, как этому помешать.

Генерал продолжал.

– Я хочу, чтобы у моего сына была женщина, которая будет наставлять его и будет всегда доступна, чтобы он мог сосредоточиться на кампании. Он – молодой человек, занимающий привилегированное положение, и не исключено, что какие-то вертихвостки попытаются втереться к нему в доверие и выведать информацию. Ваша женщина защитит его от подобного. Думаю, Такако ему идеально подойдет.

Мадам почувствовала, что ее желудок опустился еще ниже. Она всегда предполагала, что Такако станет любимицей генерала, когда достигнет зрелости. Уже сейчас ее красота была хорошо известна в округе, и мадам с нетерпением ждала, что она станет любовницей влиятельных в городе людей. Информация – это сила, и Такако будет получать ее в большом количестве.

Мысли мадам неслись в голове, пока она потягивала чай. Она прикидывала, не убить ли Нори. В свое время он был известным мечником, но она ничего не слышала о его мастерстве с тех пор, как он стал командовать армией. Ее охранники были превосходны, но она не могла знать наверняка. Она не была бойцом и не могла оценить здраво. Это было слишком рискованно, и трудно будет потом спрятаться или переложить вину на кого-то другого. Нори был одним из самых могущественных людей в королевстве, и его смерть наверняка повлечет за собой последствия, которые мадам не могла просчитать.

С другой стороны, она опасалась за репутацию своего дома и женщин, которые на нее работали. У мадам было безопасно. Для многих женщин работа в борделе означала риск, и смерти, избиения и увечья стали обычным делом на улицах. Но пока они жили в доме мадам, они находились под защитой. Каждый день они отказывали отчаявшимся женщинам. Все в городе знали, что мадам защищает своих работниц, и никто из мужчин не осмеливался попытать счастья, независимо от степени опьянения. Рискнуть своей репутацией защитницы означало рискнуть всем. Мадам чувствовала, что ее будущее неопределенно. Смириться или бороться – ни тот ни другой вариант не улучшит ее положение. До весны оставалось еще много времени, с Нори можно было поиграть, пока она не придумает подходящий вариант.

Терпение генерала лопнуло.

– Мадам, я знаю, вы считаете, что ваш бордель не такой, как все. Что, хотя вы живете богато, вы являетесь защитницей этих женщин. Но не заблуждайтесь. В конце концов, ваши девушки – шлюхи. Лучшие шлюхи во всем регионе, и какую бы ложь вы себе ни придумали, чтобы сделать их таковыми, я не против. Но Такако поедет со мной весной, чтобы сопровождать моего сына. Подготовьте ее – и ваш дом устоит. Пойдете против меня – и ваш бордель сгорит вместе с вами и вашими девчонками.

Мадам не оставалось ничего, кроме как кивнуть в знак согласия. Она должна была защитить своих девушек, чего бы ей это ни стоило, но она не знала как.



9

Несмотря