Солнце в зените - Шэрон Кей Пенман

не видела в нем угрозу для семьи. Нет, не попытайся мама пойти наперекор папиному завещанию, ничему из происходящего сейчас случаться бы не потребовалось. Как только мамин страх схлынет, конечно же, Елизавета все поймет, оставит жилище аббата Эстенея и займет принадлежащее ей при дворе по праву место королевской матушки.

Но так до сих пор не случилось. Вскоре Бесс поняла, что матушка не собирается покидать убежище, пока не выжмет из дяди Дикона и Совета столько уступок, сколько вообще возможно получить. Девушка оцепенела, ни к чему не стремясь сильнее, чем к дистанцированию от материнских лавирований. Но она не могла заставить себя самовольно покинуть убежище, бросив там брата и маленьких сестер. Те являлись еще крошками и смотрели на нее с выражением, подобным обращенному к матушке. Говоря правду, дело вращалось вокруг проблемы посерьезнее. Как может Бесс просто уйти и оставить их таким образом? Нет, у нее нет выбора, лишь ждать, когда матушка придет в чувство.

Погрузившись в заботу о трех младших сестрах, Бесс не сразу осознала значение посещений леди Стенли и поняла правду. Ее открыла Джейн Шор. Она предположила, что Бесс пользуется доверием королевы и посчитала добрым жестом успокоить ее и уверить, что не стоит бояться, что все обязательно образуется и что Уилл должен победить.

Бесс была поражена. Уилл Гастингс ненавидел матушку, зачем ему входить с ней в направленный против Дикона заговор? Девушка вызвала Елизавету на разговор и потребовала ответов на вопросы, которые мать предоставить отказалась. Бесс испытала полную ярости и горечи обиду, - почему в семнадцать лет с ней продолжают обращаться как с ребенком?

В чем конкретно заключается цель заговора? Как далеко мятежники намерены пойти? Именно эти вопросы Бесс задала матери, но без толку. Необходимость спрашивать отсутствовала, она уже знала ответ. Чтобы матушка со своими родственниками вернулась к власти, Дикон должен был погибнуть. Они не осмелятся оставить его в живых. И как ей поступить? Предать родную мать и сводного брата Тома? Как может Бесс это сделать? Но если девушка промолчит, и Дикон умрет, как она будет жить дальше?

На следующее утро Бесс поднялась с запавшими глазами и очень бледная, тем не менее, придя к хрупкому решению. Жизнь Дикона перевесила верность матушке. Следовало найти какой-нибудь способ предупредить его, даже если данный шаг принесет ей вечную ненависть матери.

Все утро Бесс мысленно сочиняла письма с предупреждениями, способные оповестить Дикона о грозящей ему опасности, не изобличая участие матушки, но затем в середине дня после обеда пришло известие о собрании Совета в Тауэре. Принцессе вдруг показалось, что мир и живущие в нем люди сошли с ума. Чтобы именно Дикон отправил Уилла без суда на плаху...даже не на плаху, а на запачканную кровью колоду! Она содрогнулась, обнаружив, что не может прогнать озноб. Еще два месяца назад был жив папа, а сейчас все кардинально изменилось и стало чужим, Бесс окружил пейзаж без единого различимого знакомого ориентира, кошмар, рассеять который не под силу дневному свету.

Что напугало сильнее всего, так это ответная реакция матушки на гибель Гастингса. Елизавета не заплакала, не разозлилась, лишь взглянула на дочь и произнесла подозрительно глухим голосом: 'Значит, свершилось'. И ни слова больше.

Бесс и Сесилия никогда не видели Елизавету в похожем состоянии, поэтому ощущали растерянность. Казалось, что ее накрыло потрясение, согласились друг с другом девушки, но почему смерть Гастингса повлияла на матушку так глубоко? Она ненавидела Гастингса и не может скорбеть о нем. Разумеется, заговор провалился, но у нее нет причин страшиться за себя. Какое бы Дикон не выбрал наказание для Мортона, Джейн Шор и остальных заговорщиков, Елизавета являлась матерью короля, обладающей полным правом на плетение интриг, кто лучше, чем она осведомлен об этой детали? Кроме того, Том до сих пор находится в безопасности, избегая преследующих его людей. Так почему матушка легла в постель, отказываясь от пищи и напитков? Почему она устремила взгляд в пространство, будто заколдованная или наблюдающая не существующих призраков?

Утром в понедельник группа из духовных лиц и знати снова навестила жилище аббата. Бесс встретила их в трапезной и внимательно выслушала жаркие уговоры архиепископа Кентерберийского выйти с братом и сестрами из убежища. Он серьезно заверил принцессу, что их госпоже матушке не стоит бояться. Лорд Регент охотно простит ее попытку совершить измену и не будет стараться отомстить женщине. Здесь вмешался Джон Говард, заметив, что, даже если девочки не послушаются, юному герцогу Йорку следует обязательно покинуть приют. Ребенок не имеет права претендовать на убежище, подчеркнул посланец, ведь он не способен на зло.

Бесс поняла, - на материнский отказ вполне вероятно не посчитают нужным обратить внимания. Поэтому ее задача - заставить Елизавету прислушаться к голосу разума. Девушка не испытывала сомнений, - Дикону необходимо присоединиться в Тауэре к Эдварду. Деятельный и живой ребенок, с обычной долей любознательности и озорства в поведении, он чувствовал себя в заключении крайне несчастным. Но за что ему такое? Почему мальчик должен расплачиваться за безумные идеи мамы?

Взяв с собой для моральной поддержки Сесилию, Бесс отправилась в материнскую спальню, мысленно выстраивая логическую цепочку доводов в пользу разрешения Дикону уехать к брату. К ее огромному удивлению, заготовленные слова не потребовались. Елизавета молча выслушала дочерей и затем почти равнодушно спросила: 'Он хочет поехать?'

Бесс кивнула. 'Да, мама, конечно, хочет'. Мы все этого жаждем. Слова повисли у нее на языке, девушка прикусила губу и стала ждать.

'Почему бы нет? Какая сейчас разница?'

Девушки обменялись тревожными взглядами. Действия матушки так необъяснимы! Сесилия кашлянула и смущенно рискнула: 'Не можем ли и мы уехать, мама? Через шесть дней состоится коронация Эдварда. Вы же не пожелаете ее пропустить?'

Она вздрогнула, ибо Елизавета начала хохотать, натужно и безрадостно, так же леденяще, как и необъяснимо. 'Коронация? Не состоится никакой коронации. По меньшей мере, для Эдварда...' Королева повернула голову на подушке в другую сторону и пробормотала: 'Да, разрешите Дикону уехать, раз он того желает. Возможно, это поможет Эдварду - находиться рядом с братом, когда он услышит...'

Бесс решила, что будет лучше не оказывать на матушку давления в вопросе оставления убежища. Благоразумнее дождаться, пока она снова не вернется в прежнее состояние. Принцесса торопливо удалилась, прежде чем Елизавета передумает, отослав Сесилию помогать Дикону собираться,